Смирнова против России

Перевод Людмилы Чуркиной, юриста Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека Общественного Объединения «Сутяжник»

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

Третья секция

Дело Смирновых против России

Жалобы №№ 46133/99 и 48183/99

Решение

Страсбург, 24 июля 2003

В деле «Смирновы против России» Европейский Суд по Правам человека (Третья секция), заседая Палатой в составе:

G. Ress, Председатель Палаты,

I.Cabral Barreto,

R. Turmen,

B. Zupancic,

М. Tsatsa-Nikolovska,

K. Traja,

A.Kovler, судей,

V. Berger, cекретаря Секции,

посовещавшись (в закрытых судебных заседаниях) 6 февраля и 3 июля 2003,
вынес следующее решение, принятое последней указанной датой:

ПРОЦЕДУРА

1. Рассмотрение дела было инициировано двумя жалобами (№ 46133/99 и 48183/99) против Российской Федерации, поданными в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданками России Еленой Павловной Смирновой и Ириной Павловной Смирновой (далее - заявительницы), 9 ноября 1998 г. и 31 октября 1998 г.

2. Заявительницы жаловались на длительный срок досудебного предварительного заключения и длительность уголовного разбирательства. Первая заявительница также жаловалась на отказ следственных органов вернуть ей документ, удостоверяющий личность.

3. Жалобы были переданы в Третью Секцию (пункт 1 Правила 52Регламента Суда). Палата в составе указанной Секции, рассматривавшая данное дело (пункт 1 статьи 27 Конвенции), была сформирована в соответствии с пунктом 1 Правила 26 Регламента Суда.

4. Палата решила объединить две жалобы в одно производство (пункт 1 Правила 43).

5. Решением от 3 октября 2002 Суд признал жалобы частично приемлемыми.

6. Публичное слушание состоялось во Дворцеправ человека, Страсбурге, 6 февраля 2003 г. (пункт 3 Правила 59).

Стороны в процессе:

(A) Со стороны Правительства в судебном заседании присутствовали:

П. Лаптев, Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека,

Ю. Берестнев Советник,

О. Анкудинов,

Е. Кришкова,

С. Разумов,

В. Власихин, Консультанты;

(B) Со стороны заявительниц в судебном заседании присутствовали:

L. Anstett-Gardea, представитель,

A.Mace, советник.

Суд заслушал госпожу L. Anstett-Gardea и господина Лаптева.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

7. Заявительницы, Елена Павловна (далее – Е.С.) и Ирина Павловна Смирновы (далее – И.С.) - сестры-двойняшки. Они - российские граждане, родились в 1967 г. и проживают в г. Москве.

A. Уголовный процесс

Обвинения. Первое заключение под стражу Е.С.

8. 5 февраля 1993 г. против заявительниц были возбуждены уголовные дела по подозрению в мошенничестве при получении кредита в московском банке. Обвинения заключались в том, что заявительницы, действуя совместно, обратились в банк за ссудой под залог квартиры, которая фактически им не принадлежала.

9. 26 августа, как указывали заявительницы, 27 августа 1995 г., как указывало Правительство, Е.С. была арестована и заключена под стражу. Несколькими днями позже, 31 августа 1995 г., ей было предъявлено обвинение в мошенничестве в крупном размере.

10. 5 сентября 1995 г. уголовное дело в отношении И.С. было прекращено.

11. В связи с заключением под стражу Е.С. ее адвокат обратился в Тверской суд г. Москвы с ходатайством об освобождении. 13 сентября 1995 г. суд определил, что уже поздно рассматривать ходатайство г. об освобождении, поскольку к тому времени предварительное расследование было закончено.

12. 26 марта 1996 г. следственные органы направили уголовное дело Е.С. на рассмотрение в Тверской суд.

13. 21 марта 1997 г. Тверской районный суд рассмотрел материалы, собранные по делу Е.С., и пришел к выводу, что они не охватывают всех преступлений, предположительно совершенных ею. Суд также заявил, что уголовное дело против И.С. не должно было быть прекращено, потому что также имелись доказательства ее участия в совершении преступления. Было решено вернуть уголовное дело Е.С. для дальнейшего расследования. Суд по собственной инициативе возобновил уголовное дело против И.С. и объединил его с делом Е.С. Кроме того, суд вынес решение о продлении срока задержания Е.С., и о взятии под стражу И.С., которая должна быть взята под стражу как только органы внутренних дел установят ее местонахождение.

14. Обе заявительницы обжаловали постановления о применении меры пресечения, от 21 марта 1997 г., но 23 июля 1997 г. Московский городской суд оставил их жалобы без удовлетворения.

15. Поскольку И.С. продолжала скрываться от следственных органов, было решено выделить дело против нее в отдельное производство и приостановить его. Срок задержания под стражей Е.С. был продлен.

Первое освобождение Е.С.

16. 9 декабря 1997 г. Люблинский суд г. Москвы вынес решение об освобождении Е.С. из-под стражи, поскольку продление срока было незаконным и в связи с плохим состоянием ее здоровья. Она была освобождена условно под подписку о невыезде.

17. 15 декабря 1997 г. дело по обвинению Е.С. было во второй раз передано на рассмотрение в Тверской суд.

Первое заключение под стражу И.С.

18. 30 марта 1999 г. милиция задержала И.С. и поместила ее под стражу. Расследование по уголовному делу И.С. было возобновлено.

Второе заключение под стражу Е.С.

19. Второе судебное заседание по делу против Е.С. состоялось в Тверском суде 31 марта 1999 г. Суд указал, что в связи с заключением под стражу Е.С. и существующей тесной связью преступных деяний, вменяемых сестрам, производство по их делам должно быть объединено.Суд также указал, что уЕ.С. не было возможности ознакомиться с материалами дела перед слушанием. В результате, дело в отношении Е.С. было объединено с делом И.С. и возвращено для дальнейшего расследования.

20. В тот же самый день Е.С. была заключена под стражу на основании тяжести предъявленного ей обвинения.

21. Решение от 31 марта 1999 г. вступило в силу 13 мая 1999 г. после того, как было оставлено в силе Московским городским судом.

Первое освобождение И.С.

22. 29 апреля 1999 г. Люблинский суд удовлетворил ходатайство И.С. и освободил ее из-под стражи, потому что обвинение не представило убедительных доказательств, оправдывающих ее дальнейшее содержание под стражей. Обвинение обжаловало это решение, и 19 мая 1999 г. Московский городской суд удовлетворил эту жалобу. Однако к тому времени И.С. уже была освобождена.

23. 20 мая 1999 г. Тверской суд решил, что дело по обвинению И.С. должно быть возвращено следственным органам для объединения производства с делом против Е.С.

Второе заключение под стражу И.С.

24. 3 сентября 1999 г. И.С. была задержана и заключена под стражу.

Второе освобождение обеих заявительниц

25. 2 октября 1999 г. Е.С. была освобождена из-под стражи, потому что расследование закончилось и потому что срок содержания под стражей, санкционированный Генеральной Прокуратурой, истек.

26. Немного позже, 7 октября 1999 г., И.С. была также освобождена. Обе заявительницы дали подписку о невыезде.

Судебное разбирательство. Третье заключение под стражу Е.С. и И.С.

27. 29 октября 1999 г. обвинение передало уголовное дело сестер в Тверской суд. 10 ноября 1999 г. судья, принявший дело к производству, определил, что заявительницы должны быть взяты вновь под стражу до окончания судебного процесса ввиду тяжести обвинений и "с учетом личностей заявителей".

Разбирательство в Конституционном Суде РФ. Третье освобождение И.С.

28. 14 января 2000 г. Конституционный Суд РФ рассмотрел жалобу, поданную ранее И.С. Суд признал Статью 256 Уголовно-процессуального кодекса неконституционной, в той части, в которой она уполномочивала суды по уголовным делам возбуждать по собственной инициативе уголовное дело против третьих лиц, не являющихся участниками рассматриваемого дела, применять к ним меры пресечения и отправлять уголовное дело на дальнейшее расследование. Конституционный Суд пришел к выводу, что, возбуждая уголовное дело по собственной инициативе, суды, по сути, берут на себя функции обвинения, что является нарушением принципа разделения властей.

29. На основании Постановления Конституционного Суда, исполняющий обязанности председателя Московского городского суда подал протест в порядке надзора по делу заявителей.

30. 24 февраля 2000 г. Президиум Московского городского суда удовлетворил протест. Постановления суда от 21 марта и 23 июля 1997 были отменены относительно И.С. Постановление от 31 марта 1999 г. было отменено относительно обеих заявительниц. Постановления от 13 и 20 мая, 10 ноября 1999 были также отменены. Дело по обвинению заявительниц было возвращено на дальнейшее расследование. И.С. была освобождена, но ее сестра осталась под стражей.

Третье освобождение Е.С.

31. 20 марта 2000 г. Прокурор Тверского района возобновил уголовные дела против И.С. Дело по обвинению И.С. было объединено с делом Е.С.

32. 20 апреля 2000 г. следствие по обвинению заявителей был закончено. 25 апреля 2000 г. материалы дела и обвинительное заключение прокурора отправлены в Тверской суд. В тот же самый день Е.С. была освобождена ввиду истечения срока содержания под стражей.

Судебное разбирательство. Четвертое заключение под стражу И.С. и Е.С. Их освобождение

33. Судебное заседание по делу заявительниц было назначено на 9 июня 2000 г. Однако оно не состоялось, потому что заявительницы не явились, несмотря на то, что они были несколько раз уведомлены повестками.

34. Слушание было отложено до 22 августа 2000 г., но опять не состоялось ввиду неявки заявительниц в суд.

35. Поскольку заявительницы неоднократно не являлись в суд и не жили по месту регистрации, 28 августа 2000 г. Тверской суд вынес постановление о заключении их под стражу. Процесс был приостановлен до заключения под стражу заявительниц.

36. 12 марта 2001 г. заявительницы были задержаны и заключены под стражу. Судебный процесс возобновился, и 24 сентября 2001 г. суд продлил срок содержанияпод стражей заявительниц еще на три месяца.

37. 9 января 2002 г. Тверской суд признал заявительниц виновными и приговорил Е.С. к лишению свободы на восемь лет с конфискацией имущества, а И.С. к лишению свободы на шесть лет с конфискацией имущества.

38. 9 апреля 2002 г. Московский городской суд отменил приговор суда, и прекратил производство поделу заявительниц в связи с истечением срока давности.

39. Заявительницы были освобождены в зале суда.

B. Изъятие паспорта Е.С.

40. При заключении под стражу Е.С. 26 августа 1995 г. у нее изъяли документ, удостоверяющий личность - "внутренний паспорт". Паспорт был приобщен к материалам дела в Тверском районном суде. Е.С. сделала несколько неудачных попыток, чтобы вернуть документ, обращаясь с жалобами в суд и органы прокуратуры.

41. Из-за отсутствия паспорта у Е.С. постоянно возникали проблемы. В декабре 1997 г. и апреле 1998 г. служба социального обеспечения г. Москвы и юридическая фирма отказали ей в приеме на работу, потому что она не имела паспорта. В декабре 1997 г. в поликлинике г. Москвы Е.С. сказали, что бесплатное медицинское обслуживание может быть предоставлено ей только при наличии страхового полиса и паспорта. По той же самой причине в апреле 1998 г. Московская телефонная компания отказалась устанавливать телефон дома у Е.С. 2 июня 1998 г. сотрудники нотариальной конторыг. Москвы уведомили Е.С., что ей необходимо подтвердить свою личность, например, паспортом, если она желает получить нотариально удостоверенные документы. 10 декабря 1998 г. Е.С. отказано в регистрации брака. 19 марта 1999 г. она была остановлена милицейским патрулем для удостоверения личности. Поскольку она не смогла предъявить паспорт, она была доставлена в отделение милиции, и ей пришлось оплатить административный штраф.

42. 29 апреля 1998 г. Прокуратура г. Москвы потребовала отТверского суда вернуть паспорт.

43. В неустановленную дату Председатель Тверского суда сообщил Е.С., что паспорт может быть предоставлен ей для определенных целей. Но, тем не менее, он должен остаться в материалах дела, потому что иначе невозможно отличить Е.С. от ее сестры, которая была в розыске.

44. 29 июня 1998 г. Председатель Тверского суда подтвердил, что паспорт должен оставаться в материалах дела.

45. 31 марта 1999 г. милицейский патруль прибыл домой к заявительницам, чтобы сопроводить Е.С. в судебное заседание. Обе заявительницы были дома. Озадаченныеих схожим внешним видом, милиция потребовала, чтобы заявительницы назвали сами себя или предъявили удостоверения личности. Получив отказ, и зная, что И.С. также находится в розыске, патруль решил задержать обеих заявительниц и доставил их в отделение милиции.

46. 6 октября 1999 г. следователь, расследовавший дело Е.С., возвратил ей паспорт.

II. НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВО

A.Уголовно-процессуальный кодекс 1964

Статья 11. Неприкосновенность личности

«Никто не может быть подвергнут аресту иначе как на основании судебного решения или с санкции прокурора».

Статья 89. Применение мер пресечения

«При наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, или воспрепятствует установлению истины по уголовному делу, или будет заниматься преступной деятельностью, а также для обеспечения исполнения приговора, лицо, производящее дознание, следователь, прокурор и суд вправе применить в отношении обвиняемого одну из следующих мер пресечения: подписку о невыезде, личное поручительство или поручительство общественных объединений, заключение под стражу».

Статья 92. Постановление и определение о применении меры пресечения

«О применении меры пресечения лицо, производящее дознание, следователь, прокурор выносят мотивированное постановление, а суд - мотивированное определение, содержащее указание на преступление, в котором подозревается или обвиняется данное лицо, и основание для избрания примененной меры пресечения. Постановление или определение объявляется лицу, в отношении которого оно вынесено и одновременно ему разъясняется порядок обжалования применения меры пресечения.

Копия постановления или определения о применении меры пресечения немедленно вручается лицу, в отношении которого оно вынесено».

Статья 96. Заключение под стражу

«Заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется с соблюдением требований статьи 11 настоящего Кодекса по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы и на срок не свыше одного года».

Статья 97. Сроки содержания под стражей

«Содержание под стражей при расследовании преступлений по уголовным делам не может продолжаться более двух месяцев. Этот срок может быть продлен районным, городским прокурором, военным прокурором гарнизона, объединения, соединения и приравненными к ним прокурорами в случае невозможности закончить расследование и при отсутствии оснований для изменения меры пресечения до трех месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено только ввиду особой сложности дела прокурором субъекта Российской Федерации, военным прокурором округа, группы войск, флота, Ракетных войск стратегического назначения, Федеральной пограничной службы Российской Федерации и приравненными к ним прокурорами до шести месяцев со дня заключения под стражу.

Продление срока содержания под стражей свыше шести месяцев допускается в исключительных случаях и только в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких преступлений и особо тяжких преступлений. Такое продление осуществляется заместителем Генерального прокурора Российской Федерации до одного года и Генеральным прокурором Российской Федерации до полутора лет».

Статья 101. Отмена или изменение меры пресечения

«Мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает дальнейшая необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда это вызывается обстоятельствами дела. Отмена или изменение меры пресечения производится мотивированным постановлением лица, производящего дознание, следователя или прокурора, а после передачи дела в суд - мотивированным определением суда.

Отмена или изменение лицом, производящим дознание, и следователем меры пресечения, избранной по указанию прокурора, допускается лишь с санкции прокурора».

Статья 223.1. Назначение судебного заседания

«Вопрос о назначении судебного заседания должен быть разрешен не позднее 14 суток с момента поступления дела в суд, если обвиняемый содержится под стражей».

B. Законы о документах, удостоверяющих личность

Статьей 1 Положения о паспорте гражданина Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства РФ № 828 от 8 июля 1997 г., установлено, что «паспорт гражданина является основным документом, удостоверяющим личность гражданина на территории РФ».

В соответствии со статьей 5 «паспорт должен содержать информацию относительно места жительства гражданина, отношении к воинской обязанности, семейном положении, о детях, не достигших 14-летнего возраста, о ранее выданных основных документах, удостоверяющих личность гражданина Российской Федерации на территории Российской Федерации.

Статьей 21 предусмотрено, что «паспорт лица, заключенного под стражу или осужденного к лишению свободы, временно изымается органом предварительного следствия или судом и приобщается к личному делу указанного лица. При освобождении из-под стражи паспорт возвращается гражданину».

Статьей 178 Кодекса об административных правонарушениях от 1984 г. установлено,что проживание граждан без действительного паспорта или проживание без регистрации влечет предупреждение или наложение штрафа.

Постановлением Правительства РФ № 713 от 17 июля 1995 г., утвержденным правила регистрационного учета по месту пребывания и по месту жительства, установлен штраф до пяти размеров минимальной зарплаты за отсутствие регистрации, и до пятидесяти размеров минимальной зарплаты в случае повторного нарушения.

ВОПРОСЫ ПРАВА

I.ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

47. Статья 5 Конвенции, в части, относящейся к жалобе, предусматривает:

«1. Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...

(с) законный арест или задержание лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным судебным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

...

3. Каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию в соответствии с положениями подпункта (c) пункта 1 настоящей статьи, ..., имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может ставиться в зависимость от предоставления гарантий явки в суд».

A. Аргументы сторон

1.Со стороны заявительниц

48. Заявительницы утверждали, что не было достаточно причин, оправдывающих их неоднократное заключение под стражу.

49. Во-первых, не было никакого риска, что они скроются. Они имели только одну квартиру, и их единственный доход они получали, работая в Москве. Так как заявительницы получали много корреспонденции от российских властей и международных организаций, им приходилось находиться дома большую часть времени. Заявительницы были законопослушными гражданами, потому что работали юристами и ценили свою репутацию. Моральное состояние заявительниц было подорвано годами уголовного преследования, арестами и допросами. Кроме того, Е.С. страдала серьезным заболеванием - Schonlein-Henoch (слабость капилляров). Заявительницы очень хотели, чтобы их дело было расследовано как можно скорее. Они никогда не имели конфликтов с правосудием, и их аресты производились либо по их постоянному местожительству или в суде, куда они являлись на слушание дела.

50. Во-вторых, не имелось никакого риска, что заявительницы будут препятствовать отправлению правосудия. Они не уничтожали документы или какие-либо другие доказательства, а также не оказывали давление на жертв предполагаемого преступления.

51. В-третьих, содержание под стражей не было необходимой мерой для предотвращения дальнейших преступлений. Личности заявительниц и отсутствиесудимости в прошлом никоим образом не давали повода предполагать, что они могут совершать преступные деяния.

52. Наконец, не имелось никаких оснований подозревать, что освобождение заявительниц может привести к нарушению общественного порядка.

53. Кроме того, задержание являлось фактически ответной реакцией со стороны Государства на обращения заявительниц в международные организации, включая Европейский Суд, потому что каждый раз это совпадало с важными процессуальными событиями. Помещая заявительниц под стражу, государство, косвенно наказывало их, так как причины задержания были несоразмерными, и, кроме того, время содержания Е.С. под стражей превышало 18 месяцев, предусмотренных законом.

2. Со стороны Правительства

54. Правительство подчеркнуло, что жалоба частично вне юрисдикции Суда по критерию времени (ratione temporis), в той части, которая касается задержания до 5 мая 1998 – датывступления Конвенции в силу относительно России.

55. Правительство далее утверждало, что власти вынуждены были содержать заявительниц под стражей, потому что они скрывались от правосудия и нарушили условия освобождения под залог, не сообщая следствию о своем местонахождении. Они не являлись в суд даже тогда, когда знали, что их дело будет рассматриваться. Заявительницы были помещены под стражу в соответствии с национальным законодательством. Главным образом, это объяснялось риском, что заявительницы могут скрыться, например, за границей. Систематическое препятствие расследованию дела со стороны заявительниц являлось причиной длительности его рассмотрения. Кроме того, решением от 9 апреля 2002 г. Московский городской суд отменил приговор, вынесенный в отношении заявительниц, и это решение само по себе является справедливой компенсацией за время пребывания под стражей.

B. Оценка Суда

1. Общие принципы

56. Положения п. 1 «с» статьи 5 Конвенции должны рассматриваться в совокупности с положениями п. 3 статьи 5 (см. Ciulla v. Италия, решение от 22 февраля 1989).

При оценке продолжительности содержания под стражей после даты вступления Конвенции в силу, Суд принимает во внимание стадию, которой достигло к этому времени производство по делу. Следовательно, это может относиться к предыдущему задержанию (см. Ventura v. Италия, решение Комиссии от9 марта 1978 г.).

58. Лицо, обвиняемое в совершении преступления, должно быть освобождено до суда, если Государство не сможет доказать, что имеются «существенные и достаточные» причины для продления срока задержания (см. Wemhoff v. Германия, решение от 27 июня 1968; Yagci и Sargin v. Турции, решение от 8 июня 1995).

59. Прецедентное право Конвенции разработало четыре основных причины отказа освободить лицо под залог:

- если есть риск, что обвиняемый не явится на судебное заседание (см. Stogmuller v. Австрия, решение от 10 ноября 1969);

- если есть риск, что обвиняемый, находясь на свободе, воспрепятствует отправлению правосудия (см. вышеWemhoff v. Германия) или продолжит преступную деятельность (см. Matznetter v. Австрия, решение от 10 ноября 1969) или его действия приведут к общественному беспорядку (см. Letellier v. Франция, решение от 26 июня 1991).

60. Риск того, что обвиняемое лицо скроется, не может быть оценен исключительно на основе тяжести возможного приговора; он должен быть оценен с учетом ряда других факторов, касающихся дела, которые могут либо подтвердить существование риска, либо указать на столь малую вероятность существования риска, что не сможет оправдать предварительное заключение. В этом контексте необходимо учитывать, в частности, личность обвиняемого, его моральный облик, его достоинства, его связи с государством, в котором против него возбуждено уголовное дело, и его международные контакты (см. W. v. Швейцария, решение от 26 января 1993).

61. Вывод, является ли содержание под стражей оправданным, не может быть сделан абстрактно. Оправдано ли содержание обвиняемого под стражей, должно быть оценено в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств дела. Длительное содержание под стражей может быть допущено только, если имеются веские основания, доказывающие, что, в данном конкретном случае, имеется реальная потребностьобщественного интереса, который, несмотря на презумпцию невиновности, превосходит принцип свободы личности (см. выше W. v. Швейцария).

62. Из этого следует, что, в первую очередь, именно национальные судебные власти, должны гарантировать, чтобы в каждом случае, предварительное заключение обвиняемого не превышало разумный срок. В связи с этим они обязаны исследовать все существующие доводы в пользу или против существования реальной потребности общественного интереса, с должным вниманием учесть принцип презумпции невиновности, уклонение от принципа свободы личности, и, только на основании вышеизложенного, выносить решения по заявлениям об освобождении. Важно, что на основе вышеуказанных прецедентных решений Суда и реальных фактов, указанных заявителем в его жалобах, Суду следует решить, действительно ли имелось нарушение п. 3 статьи 5 Конвенции (см. выше Letellier v. Франция).

63. Аргументы за и против освобождения из - под стражи не должны быть «общими и абстрактными» (см. Clooth v. Бельгия, решение от 12 декабря 1991).

64. Когда подозреваемый находится под следствием, он имеет право на рассмотрение его дела в приоритетном порядке и с должным вниманием (см. выше Matznetter v. Австрия).

2. Применение указанных принципов в данном деле

65. Суд отмечает, что отмена приговора в отношении заявительницне лишает их статуса жертв предполагаемых нарушений Конвенции, если Правительством нарушения не были признаны (см. Dalban v. Румыния, решение от 28 сентября 1999г.).

66. Суд теперь должен определить период содержания под стражей заявительниц, который необходимо рассмотреть.

Е.С. содержалась под стражей четыре раза: с 26 августа 1995 до 9 декабря 1997; с 31 марта по 2 октября 1999; с 10 ноября 1999 до 25 апреля 2000; и с 12 марта 2001 до 9 апреля 2002. В сумме получается 4 года 3 месяца и 29 дней. Так как Конвенция вступила в силу относительно России 5 мая 1998, то, начиная с этой даты, 2 года и 15 дней подпадает под компетенцию Суда в соответствии с критерием времени (rationetemporis).

И.С. содержалась под стражей также четыре раза: с 30 марта до 29 апреля 1999; с 3 сентября до 7 октября 1999; с 10 ноября 1999 до 24 февраля 2000; и с 12 марта 2001 до 9 апреля 2002. В сумме получается 1 год 6 месяцев и 16 дней.

67. В большей части жалоб на нарушения п. 3 статьи 5 Конвенции Суд сталкивался с ситуацией, когда власти отказывались в течение длительного непрерывного времени освобождать подозреваемого от предварительного заключения. Данная жалоба отличается тем, что Суд должен исследовать не только, является ли общий период содержания под стражей заявительниц, обоснованным, но также, не являются ли периодически повторявшиеся их заключения нарушением п. 3 статьи 5.

68. Период содержания под стражей заявительниц не является коротким в абсолютных условиях. Тем не менее, Суд не может исключить возможность, что это может быть оправданным в сложившейся ситуации.

69. Но чтобы прийти к такому выводу, Суд сначала должен оценить причины, указанные национальными властями, в обоснование арестов. И именно эти причины кажутся недостаточными.

70. Действительно, решения, которые Суд имеет в своем распоряжении, отличаются краткостью и не описывают подробно ситуацию по делу заявительниц. В решении Тверского суда от 31 марта 1999 упомянута только серьезность обвинений, выдвинутых против Е.С., ставшей причиной ее содержания под стражей. В решении от 10 ноября 1999 упомянута «характерная особенность» заявительниц без объяснений, в чем проявляется эта особенность и почему она является причиной содержания под стражей. Аналогично, 28 августа 2000 Тверской суд вынес определение об заключении под стражу заявителей, просто потому что они постоянно не являлись на судебные заседания без указания определенных деталей или рассмотрения альтернативных мер пресечения.

71. Другими словами, неоднократное заключение под стражу заявительниц в ходе расследования одного уголовного дела на основании недостаточно аргументированных решений являются нарушением п. 1, п. 3 статьи 5.

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ П.1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ

72. Заявительницы утверждали, что уголовное дело против них продолжалось необоснованно долго в нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, соответствующий текст которой гласит:

«при предъявлении ему ... любого уголовного обвинения, каждый имеет право на ... разбирательство дела в разумный срок ... судом ...»

A. Объяснения сторон

1.Со стороны заявительниц

73. Заявительницы ссылаются, во-первых, на то, что, ни фактическая, ни юридическая сторона их дела не представляли сложностей. Обвиняемых и свидетелей было не много, и допрос заявительниц не должен был занимать много времени.

74. Во-вторых, заявительницы делали все от себя зависящее, что ускорить процесс. Они подали более чем 100 жалоб, требуя самого быстрого рассмотрения дела.Заявительницы не были заинтересованы в затягивании процесса, потому что это продлило бы срок их пребывания под стражей, и потому что они не считали себя виновными. Их поведение соответствовало необходимым требованиям,предусмотренным в прецедентном праве Конвенции, чтобы «содействовать продвижению процесса в части, касающейся их, воздерживаться от использования тактики затягивания и использовать все возможности, предоставляемые внутригосударственным правом для ускорения процесса» (см. Union Alimentaria Sanders SA v. Испании, решение от 7 июля 1989).

75. В противоположность этому государственные власти необоснованно затягивали расследование. Их дело оставалось фактически без движения в течение девяти лет.

Следственные органы вяло проводили расследование. После того, как дело возвращалось к ним на дальнейшее расследование, они бездействовали в течение нескольких лет. Власти затягивали расследование под различными формальными предлогами, такими как объединение и разъединение дел, возвращение для дальнейшего расследования и т.д.

Следователи много раз угрожали заявителям пятилетним сроком предварительного заключения, если они не прекратят жаловаться.

Первое слушание дела было назначено по истечении шести месяцев после того, как дело было передано в суд. На первом судебном заседании суд не начал изучать дело по существу, а отложил его на три с половиной месяца. Последующие слушания были также отложены без уважительной причины.

Продолжительность расследования также нарушила срок, установленный внутригосударственным правом.

76. Многое для заявительниц было поставлено под угрозу. В течение процесса они провели значительное время в СИЗО. Они рисковали потерять свое имущество в случае неблагоприятного исхода дела. Заявительницы не могли устроиться на хорошую работу из-за постоянных задержаний, и потому что никто не хотел брать на работу лиц, о которых известно, что они находятся под следствием. Они должны были прекратить свое обучение в Калгари и университетах Москвы, их профессиональная карьера пострадала. Из-за обвинения и заключения под стражу пострадала их частная жизнь, здоровье и репутация.

2. Со стороны Правительства

77. Правительство утверждало, что судебные разбирательства приходилось откладывать, пока заявительницы скрывались. Суд вынужден был тратитьвремя на вынесение постановлений об избрании мер пресечения заявительницам вместо рассмотрения дела по существу. В общем, Е.С. была в розыске в течение 2 лет 2 месяцев и 6 дней; ее сестра - в течение 2 лет 9 месяцев и 15 дней.

78. Когда в марте 2001 г. Тверской суд получил дело для рассмотрения, он не смог этого сделать, потому что Е.С. неоднократно просила о дополнительном времени, чтобы изучить материалы дела. Адвокат Е.С. не являлся на слушания дела. Е.С. забросала суд многочисленными жалобами и ходатайствами, часто необоснованными. Суд, тем не менее, должен был тратить время на ответы на них.

79. Правительство сделало вывод, что продолжительность процесса была главным образом вызвана нежеланием заявителей сотрудничать с правосудием.

B. Оценка Суда

1. Общие принципы

80. При оценке продолжительности содержания под стражей после даты вступления Конвенции в силу, Суд принимает во внимание стадию, которой достигло к этому времени производство по делу. Следовательно, это может относиться к предыдущему задержанию (см. Ventura v. Италия, решение Комиссии от9 марта 1978 г.).

81. Периоды, в течение которых заявительница была в бегах, должны быть исключены из общего времени (см. Girolami v. Италия, решение от 19 февраля 1991).

82. Разумность продолжительности разбирательства должна быть оценена с учетом определенных обстоятельств дела, на основании критериев, установленных в прецедентном праве Суда, в особенности сложности дела, поведения заявителей и компетентных властей (см. Kemmache v. Франция, решение от 27 ноября 1991 г.).

83. Если лицо заключено под стражу до вынесения приговора, факт его содержания под стражей требует оценки, соблюдено ли требование вынесения решения по существу дела в разумный срок (см. Abdoella v. Нидерландов, решение от 25 ноября 1992 г.).

2. Применение общих принципов в рассматриваемом деле

84. Суд сначала должен определить период, который следует принимать во внимание.

Относительно Е.С. процесс начался 5 февраля 1993, когда власти начали уголовное расследование ее действий. Он закончился 9 апреля 2002 в кассационной инстанции Московского городского суда. Таким образом, процесс длился в общей сложности 9 лет 2 месяца и 4 дня. Из этого периода только 3 года 11 месяцев и 4 дня подпадают под юрисдикцию Суда по критерию времени (ratione temporis). Период с 28 августа 2000 до 12 марта 2001 (6 месяцев и 15 дней) следует исключить из общего времени, потому что в течение этого срока Е.С. была на свободе. Следовательно, период, который следует принимать во внимание, равен 3 годам 4 месяцам и 19 дням.

Относительно И.С. процесс также начался 5 февраля 1993. Он был приостановлен 5 сентября 1995 и возобновлен с 21 марта 1997. 24 февраля 2000 процесс был приостановлен во второй раз, и возобновлен с 20 марта 2000 г. Процесс закончился 9 апреля 2002 в кассационной инстанции Городского суда г. Москвы. Общий срок - 7 лет 6 месяцев и 23 дня. Из этого периода только 3 года 10 месяцев и 9 дней подпадают под юрисдикцию Суда по критерию времени (ratione temporis). Кроме того, с 21 марта 1997 до 30 марта 1999 и с 28 августа до 12 марта 2001 И.С. находилась в розыске, это время должно быть исключено. Таким образом, период, который будет учтен - 2 года 5 месяцев и 27 дней.

85. Относительно сложности дела, Суд соглашается с заявителями, что оно не представляло особой сложности. Расследование преступления, в совершении которого заявительниц обвиняли - мошенничество при получении кредита и незаконное присвоение чужой собственности - если провести его надлежащим образом, не должно было затянуться на годы.

86. Относительно поведения заявительниц, Суд не убежден, что заявительницы всегда желали сотрудничать с правосудием, поскольку обе они в течение месяцев скрывались от следственных органов. Кроме того, подача множества жалоб, даже обоснованных, может излишне отвлекать власти от основных аспектов дела.

87. Относительно поведения властей, Суд находит, что были значительные периоды бездеятельности властей, без убедительных объяснений. Первое следствие продолжалось с февраля 1993 по март 1996. Первое слушание дела проведено 21 марта 1997 г., почти спустя год после того, как расследования было закончено. Второе слушание дела было проведено 31 марта 1999 г., двумя годами спустя после первого. Заключительное слушание проведено 9 января 2002, почти через три года после второго. Решение Конституционного Суда, с одной стороны, исправило положение в части незаконного предъявления обвинения против И.С., но, с другой стороны, вызвало отложение процесса. Кроме того, вынося мало аргументированные, повторяющиеся решений о заключении под стражу и освобождении заявительниц, власти подрывали у них ощущение безопасности, уверенность в справедливости правосудия, и, таким образом, косвенно подталкивали их, чтобы они скрывались.

88. Соответственно, с учетом всех обстоятельствах рассмотренного случая, Суд полагает, что продолжительность разбирательства не удовлетворяет критерий «разумного срока». Соответственно имелось нарушение п. 1 Статьи 6.

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ

89. Е.С. утверждала, что отказ в выдаче ей удостоверения личности, документа, необходимого для ежедневного проживания в стране, составлял нарушение Статьи 8 Конвенции, которая гласит следующим образом:

«1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, или для защиты прав и свобод других лиц».

A. Позиции сторон

1.Со стороны заявительниц

90. Е.С. заявляла, что российский гражданин, не имеющий паспорта, ограничивается в его правах настолько, что приводит к нарушению права на уважение его личной жизни. Законодательство требует, чтобы лицо, желающее поступить на работу, получить бесплатную медицинскую помощь, получить корреспонденцию, вступить в брак, голосовать, обратиться к нотариусу, установить телефон, хранить деньги посредством покупки валюты, поехать поездом или самолетом, предъявило паспорт. Кроме того, отсутствие паспорта само по себе является административным правонарушением. Заявительница была лишена возможности совершать все вышеизложенные действия, и в марте 1999, она была оштрафована за отсутствие паспорта.

91. Е.С. далее утверждала, что вмешательство не было предусмотрено законом. По закону, государственные власти могут изъять паспорт только после окончательного приговора. Паспорт должен быть возвращен, как только гражданин освобожден. Подзаконные акты предоставляют следственным органам и суду дополнительное право изымать паспорт не осужденных заключенных на период их предварительного заключения. Однако, и в этом случае, паспорт должен быть возвращен гражданину, как только он или она освобождены.

92. Изъятие паспорта не отвечало интересам национальной безопасности, потому что мошенничество, в котором она обвинялась, не является преступлением, подрывающим фундаментальные основы Конституции или государственной безопасности. Национальная безопасность не пострадала бы от того,что заявитель, поступила бы на работу, обратилась бы в поликлинику, вступила бы в брак и т. д. Не составляло угрозы правонарушение заявительницы и общественной безопасности. В любом случае, и без паспорта Е.С. угрожала бы общественной безопасности, если был захотела, в той же степени, как если бы она имела этот документ. Изъятиепаспорта не могло улучшить экономическое благосостояние страны и не привело бы к общественному беспорядку или совершению преступления. Это не отвечало интересам защиты здоровья или нравственности или защите прав и свобод других лиц. Это также не было необходимо в демократическом обществе.

93. Единственной причиной, на которую ссылаются власти в оправдание хранения паспорта в материалах дела, было то, что им было так удобней для различения Е.С.. от ее сестры-двойняшки. Эта причина была не только вне закона, но также и вне здравого смысла, поскольку непонятно, каким образом приложениепаспорта к материалам дела могло сделать ее идентификацию проще.

2. Со стороны Правительства

94. Правительство утверждало, что Тверскому суду было необходимо хранить паспорт в материалах дела, потому что сестры несколько раз использовали свое внешнее сходство, чтобы запутать следствие. Сообщение милиции от 1999 31 марта служит примером. Власти даже были вынуждены снять отпечатки пальцев заявительниц, чтобы различать их друг от друга. Суд был готов выдавать паспорт Е.С. для определенных важных целей и проинформировал ее об этой возможности, но она никогда не обращалась за паспортом. Суд написал акт об изъятии паспорта, который мог временно заменить паспорт, но Е.С. отказалась получить этот акт.

В. ОценкаСуда

1.Применима ли статья 8 Конвенции в данном случае

95. Суд неоднократно заявлял, что личная жизнь является широким понятием, которое невозможно определить с исчерпывающей четкостью (см. Peck v. Великобритания, Номер 44647/98, § 57, ECHR 2003- ...). Тем не менее, было подчеркнуто, что ст. 8 гарантирует защиту моральной и физической целостности индивида (см. X и Y v. Нидерландов, решение от 26 марта 1985), включая право на невмешательство в личную жизнь со стороны окружающих. Ст. 8 также защищает гражданина в пределах той сферы, где он или она может свободно развиваться и реализовываться как личность (см. Bruggeman and Scheuten v. Германия, решение Комиссии от 12 июля 1977).

96. Суд отмечает, что паспорт Е.С. был изъят 26 августа 1995 и возвращен ей 6 октября 1999. Е.С. не представила никаких доказательств того, что после 5 мая 1998 - даты вступления Конвенции в силу относительно России, произошли события, которые бы как таковые, хоть и сомнительно, но проявляли неуважение к ее личной жизни. Однако, вмешательство в частную жизнь Е.С. являлось особым случаем, поскольку представляло собой не одномоментное действие, а ежедневные проблемы, которые продолжались непрерывно до 6 октября 1999. Поэтому, в силу временной юрисдикции Суд рассмотрит ситуацию с Е.С., по крайней мере, период времени после 5 мая 1998.

97. Суд считает это общеизвестным фактом, что в повседневной жизни российские граждане должны предъявлять документ, удостоверяющий личность очень часто, даже при совершении таких незначительных действий как обмен валюты или покупка билета на поезд. Внутренний паспорт также требуется для более важных нужд, например, при устройстве на работу или получении медицинской помощи. Следовательно, отсутствие паспорта представляло длящееся вмешательство в личную жизнь заявителя (см. Кристин Гудвин v. Соединенного Королевства, Номер 28957/95, § 77, ECHR 2002-VI).

2. Было ли вмешательство «предусмотрено законом»

98. Необходимо ответить на вопрос: соответствовало ли это вмешательство п. 2 статьи 8, в особенности, было ли оно «предусмотрено законом» и «необходимым в демократическом обществе», для одной из целей, перечисленных в этом параграфе.

99. Суд заявляет, что фраза «предусмотрено законом» требует, прежде всего, чтобы мера, на которую они жалуются, была принята в соответствии с внутригосударственным правом (см. Malone v. Соединенного Королевства, решение от 2 августа 1984).

100. Правительство не доказало, что, не возвращение паспорта Е.С. после ее освобождения, была принята в соответствии с внутригосударственным правом. Таким образом, имело место нарушение Статьи 8.

IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

101. Статья 41 Конвенции устанавливает:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

102. Заявительницы требовали возмещение морального вреда, причиненного им и компенсацию денежных убытков, судебных издержек и расходов. Правительство оспаривает эти требования.

A. Моральный вред

103. Заявительницы потребовали компенсацию морального вреда в сумме 350,000 американских долларов (USD). Они подчеркнули нравственные страдания, которые они перенесли как следствие неоднократного и необоснованного помещения их под стражу, часто в переполненные и антисанитарные тюремные камеры. Их здоровье ухудшилось настолько, что они не могут вести обычный образ жизни, они испытывают чувства угнетения и несчастья. Согласно медицинским документам, они не смогут родить здоровых детей. Заявительницы не могли найти постоянную, хорошо оплачиваемую работу, потому что работодатели знали, что заявительницы могут быть арестованы в любое время и потому что к лицам, находящимся под следствиемотносятся недоброжелательно. Профессиональная карьера заявительниц была разрушена, они не могли продолжить свое обучение, и успехи других лиц причиняют им страдания. Содержание под стражей лишило их личной жизни, их достоинство и репутация пострадали.

104. Правительство аргументировало, что заключение заявительниц под стражу было законным, следовательно, любые жалобы на данные факты должны быть отклонены. Но даже если Суд и признает нарушение, сам факт установления нарушения станет достаточной справедливой компенсацией, поскольку реально заявительницы не понесли наказание, определенное им приговором суда.

105. Суд отмечает, что некоторые формы морального вреда, включая нравственные страдания, по самой своей природе, не всегда могут быть доказаны (см. Abdulaziz, Cabales и Balkandali v. Соединенного Королевства, решение от 28 мая 1985). Это не мешает Суду определить компенсацию, если он посчитает, что разумно предположить, что заявитель перенес страдания, требующее финансовое возмещение. В рассматриваемом случае, разумно предположить, что заявители испытали страдания, беспокойство и расстройство, вызванные повторяющимся заключением их под стражу и необоснованной продолжительностью расследования их дела. Кроме того, Суд считает, что конфискация паспорта вызвало у Е.С. чувство фрустрации в связи с невозможностью полноценно жить.

106. Основываясь на принципе справедливости, Суд присуждает 3,500 евро Е.С. и 2,000 евро И.С.

В. Материальный ущерб

107. Заявительницы утверждали, что они понесли существенные материальные убытки вследствие содержания в предварительном заключении и уголовного преследования, включая потерю зарплаты USD 253,530. Они также потребовали USD 9,050 в качестве компенсации за повреждение их имущества, причиненного милиционерами во время их арестов и USD 5,000 как возмещение стоимости вещей первой необходимости, приобретенныхИ.С. ипереданных Е.С. во время нахождения последней в заключении.

108. Правительство аргументировало, что не имеется никакой причинной связи между установленными нарушениями и ущербом. Они подчеркивают, что время предварительного заключения заявительниц было учтено в окончательном приговоре, и что отмена этого приговора состоялась только по формальным соображениям. Правительство также аргументировало, что заявительницы не доказали, что потеряли работу или что это произошло по вине властей. Заявительницы не доказали, что повреждение их имуществу было причинено милицией или что они оплатили счет за ремонт. Не представлено также доказательств, что И.С. покупала какие-то вещи первой необходимости для Е.С.

109. Исходя из приведенных доказательств Суд заключает, что заявительницы не сумели доказать, что материальный ущерб был действительно вызван длительной продолжительностью их содержания под стражей и расследованием их дела. Кроме того, весь период предварительного заключения был учтен в приговоре (см. Toth v. Австрии, решение и от 12 декабря 1991).

110. Следовательно, Суд не находит никаких оснований для удовлетворения этих требований заявительниц.

C. Издержки и расходы

111. Заявительницы требовали USD 19,300 в счет судебных издержек на ведение их дел в России и USD 18,737 плюс EUR 9,807.20 в счет судебных издержек на ведение их дела по жалобе в Европейском Суде. Они также требовали USD 1,004 за счета по медицинской и правовой помощи.

112. Правительство аргументировало, что заявительницы не доказали, что эти расходы понесены в связи с предполагаемыми нарушениями; что не представлено достаточно документов, чтобы прийти к выводу, что заявители фактически оплатили счета адвокатов; и что размер самих счетов завышен. Правительство также подчеркнуло, что хотя Совет Европы предоставил им правовую помощь как малоимущим, они оказались в состоянии оплатить юридическую помощь дорогой Американской юридической фирмы.

113. Суд еще раз повторяет, что все издержки и расходы, которые могут быть возмещены по Статье 41, должны быть необходимы, фактически понесены, обязательно связаны с нарушением Конвенции и быть разумными (см. Nielsen и Джонсон v. Норвегия, Номер 23118/93, § 43, ECHR 1999-VIII). Как можно заключить из материалов дела, заявительницы действительно понесли судебные издержки и расходы в связи с их попытками освободиться под залог. Однако они представили только частичное документальное подтверждение расходования требуемой суммы.

114. Принимая во внимание правовую помощь, оплаченную Советом Европы, Суд предоставляет EUR 1,000 на судебные издержки и расходы.

D. Процент неустойки

115. Суд считает, что процент за невыплату суммы должен равняться годовой ставке Европейского центрального банка плюс три процента.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1.Постановил, что имело место нарушение п.1, п. 3 Статьи 5 Конвенции относительно обеих заявительниц;

2.Постановил, что имело место нарушение п. 1 Статьи 6 Конвенции относительно обеих заявительниц;

3.Постановил, что имело место нарушение Статьи 8 Конвенции относительно первой заявительницы;

4.Постановил:
(а) государство-ответчик должно выплатить заявительницам в пределах трех месяцев с даты, когда решение Суда становится окончательным в соответствии со статьей 44 Конвенции, следующие суммы:

i)первой заявительнице EUR 3,500 (три тысячи пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда;

ii)второй заявительнице EUR 2,000 (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда;

iii)обеим заявительницам EUR 1,000 (одна тысяча евро) в качестве компенсации издержек и расходов;

(b) что процентная ставка равна процентной ставке Европейского центрального банкаплюс три процента, если требуемая сумма не будет выплачена в трехмесячный срок.

5. Отклонил остальные требования заявительниц по справедливой компенсации.

Совершено на английском языке и составлено в письменной форме 24 июля 2003 в соответствии с п. 2, п. 3 Правила 77 Регламента Суда.

Винсент Бергер, секретарь Секции Суда

Georg Ress, председатель Палаты Суда