Подборка материалов "Обзоры постановлений Европейского суда по правам человека"
07.08.2007
Гарабаев против России (постановление от 7 июня 2007 г.) Заявитель работал экономистом в Центральном банке Туркменистана. 4 марта 2002 г. заявитель был зарегистрирован в Консульстве России в Туркменистане как российский гражданин, проживающий в Ашхабаде, и 17 марта 2002 г. он получил российский паспорт. В августе 2002 г. заявитель уволился, со своей женой и сыном переехал в Москву. 27 сентября 2002 г. Генеральный прокурор Туркменистана выслал запрос в Генеральную прокуратуру Российской Федерации о задержании и экстрадиции заявителя в связи с обвинением в присвоении государственного имущества в крупном размере, совершенного при злоупотреблении служебным положением. Запрос был сделан в соответствии с Конвенции стран СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Конвенция от 1993 г., заключенная в г. Минске). 27 сентября 2002 г. заявитель был арестован в Москве на основании постановления Генерального прокурора Туркменистана и направил его в изолятор временного содержания ГУВД г. Москвы. Защитник заявителя обратилась с жалобой в Генеральную прокуратуру, указав, что заявитель не может быть экстрадирован в Туркменистан, поскольку он российский гражданин в соответствии с Конституцией РФ, Закона «О гражданстве», УПК и Минской Конвенции от 1993 г.; сославшись на отчеты о нарушениях прав человека в Туркменистане, что может повлечь применения пыток и других форм бесчеловечного или унижающего достоинства обращения в отношении заявителя; заявив, что содержание заявителя под стражей с целью дальнейшей экстрадиции является незаконным, поскольку юридически он не может быть выдан Туркменистану. 18 октября 2002 г. заявителя перевели в учреждение ИЗ 77/3. В этот же день заместитель Генерального прокурора вынес постановление об экстрадиции заявителя Туркменистану, которое было утверждено Генеральным прокурором. Ни заявителю, ни его защитнику не сообщили о постановлении вовремя и не выдали копию постановления. 24 октября 2002 г. заявителя экстрадировали в Туркменистан. В аэропорту ему показали копию постановления, он потребовал встречу с защитником, но ему отказали. 18 и 24 октября 2002 г. защитник заявителя обратился с жалобами в Московский городской суд о незаконности содержания заявителя под стражей в связи с тем, что он является российским гражданином и что основания для экстрадиции отсутствовали; а также о том, что заявителя официально не информировали о постановлении и не передавали ему копии постановления. 28 октября 2002 г. судья Московского городского суда ответил на жалобу защитника заявителя, заявив, что жалоба относительно законности содержания заявителя под стражу должна быть предоставлена в районный суд по подсудности. 5 ноября 2002 г. тот же судья ответил защитнику, что жалоба о незаконности не может быть рассмотрена в отсутствие заявителя. Защитник представителя обратился с жалобой в Верховный суд. 11 ноября 2002 г. Генеральная прокуратура ответила защитнику заявителя, что решение об экстрадиции было принято на основании запроса Генерального прокурора Туркменистана в связи с обвинением в совершении преступления в соответствии с международным правом. 8 декабря 2002 г. заместитель Генерального прокурора передал в Пресненский районный суд г. Москвы материалы дела о решении вопроса относительно незаконного получения российского гражданства. Пресненский районный суд признал, что заявитель представил в российское консульство ложную информацию. Суд отказался аннулировать российское гражданство заявителя, поскольку такое решение могло быть принято только Президентом Российской Федерации. Ни заявитель, ни его жена, ни адвокат не были проинформированы о разбирательстве. Узнав о судебном разбирательстве, защитник заявителя обратился с жалобой на решение в Московский городской суд. 27 января 2003 г. российское посольство в Туркменистане, выступая также от имени МИДа, представило в Московский городской суд ходатайство о восстановлении срока для обжалования решения. После восстановления срока посольство обратилось с жалобой, указав, что решение суда основывалось на неверной интерпретации Туркменского семейного закона. 16 мая 2003 г. Московский городской суд отменил решение, поскольку не было принято никаких мер для гарантирования участия заявителя в разбирательстве. Дело было направлено в Пресненский районный суд. 17 сентября 2003 г. по ходатайству Генеральной прокуратуры Пресненский районный суд прекратил производство по делу относительно незаконного получения российского гражданства в связи с изменением обстоятельств. Пока заявитель находился в Туркменистане 24 января 2003 г. следователь Генеральной прокуратуры возбудил уголовное дело в отношении группы лиц на основании информации, полученной из Генеральной прокуратуры Туркменистана. Заявителя не было среди подозреваемых. 29 января 2003 г. в отношении заявителя было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества в крупном размере, совершенное организованной группой. В тот же день его объявили в международный розыск. 30 января 2003 г. Басманный районный суд г. Москвы вынес постановление об аресте заявителя по запросу Генеральной прокуратуры. В постановлении было указано, что заявитель обвиняется в совершении серьезного преступления, но он скрылся от правосудия за границу и что он находится в международном розыске. На судебном заседании заявитель был представлен дежурным адвокатом, который не возражал против ареста заявителя. 31 января 2003 г. заместитель Генерального прокурора Туркменистана постановил временную выдачу заявителя в Россию на том основании, что ему предъявлено обвинение. 1 февраля 2003 г. заявителя вернули в Москву. По возвращению он был арестован и отправлен в Лефортово. В тот же день ему предъявили обвинение в мошенничестве. 9 марта 2004 г. Замоскворецкий районный суд г. Москвы признал заявителя виновным в использовании поддельного документа и приговорил его к штрафу в размере 5000 рублей. Суд оправдал заявителя в части обвинения в присвоении чужого имущества. В тот же день заявителя освободили из-под стражи. 9 июня 2004 г. Московский городской суд рассмотрел жалобу на приговор от 9 марта 2004 г., оставил приговор в силе. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции В соответствии с установленной практикой Суда решение государства - участника о выдаче может стать нарушением статьи 3 и вследствие этого повлечь ответственность государства в соответствии с Конвенцией, если имелись веские основания полагать, что выданное лицо столкнется с реальным риском подвергнуться пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию в стране, требующей его экстрадиции. Чтобы возложить такую ответственность, необходимо оценить условия в этой стране в сопоставлении их с требованиями статьи 3 Конвенции. При этом вопрос об ответственности страны, в которую осуществляется экстрадиция, не возникает ни в соответствии с общим международным правом, ни в соответствии с Конвенцией, ни каким бы то ни было иным образом. На основе Конвенции речь может идти только об ответственности осуществившего экстрадицию государства - участника Конвенции, действие которого имело прямым следствием то, что лицо стало объектом плохого обращения, запрещаемого Конвенцией (см. Soering v. the United Kingdom, решение от 7 июля 1989, Series A no. 161, pp. 35-36, §§ 89-91; Vilvarajah and Others v. the United Kingdom, решение от 30 октября 1991, Series A no. 215, p. 36, § 107; and H.L.R. v. France, решение от 29 апреля 1997 г., Reports 1997-III, p. 758, § 37). . На день выдачи заявителя Туркменистану существовали веские основания полагать, что выданное лицо столкнется с реальным риском подвергнуться пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию в стране, требующей его экстрадиции. Более того, компетентные органы не дали соответствующей оценки данному риску. Например, не было затребовано никаких гарантий от страны, требующей экстрадиции, что выданное лицо не подвергнется пыткам или бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию. Заявителю сообщили о решении об экстрадиции только в день перевода его в Туркменистан, ему не разрешили обжаловать данное решение или связаться с защитником. В решении национального суда о признании экстрадиции незаконной после того, как он был выдан Туркменистану, также не учтены гарантии, предусмотренные статьей 3, и отсутствуют указания на принятие мер для исправления ситуации заявителя. Суд заключает, что компетентные органы не дали соответствующей оценки реальному риску для заявителя быть подвергнутым плохому обращению. Суд оценил условия содержания заявителя под стражей в Туркменистане в течение 3 месяцев перед тем, как его отправили обратно в Россию. Суд сделал вывод, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции. Предполагаемое нарушение статьи 5 Конвенции Суд напоминает, что положения статьи 5.1 (f) требует, чтобы содержание под стражей было в соответствии с предусмотренной законодательством процедурой и арест или содержание под стражей было законным. В тех случаях, когда речь идет о «законности» задержания, в том числе и при рассмотрении вопроса, был ли соблюден «порядок, установленный законом», Конвенция указывает главным образом на обязанность соблюдать нормы материального и процессуального национального права, но, кроме этого, требует, чтобы при любом лишении свободы лицо в целях статьи 5 было защищено от произвола. В настоящем деле заявителя задержали в России на основании ордера на арест, выданного прокурором в Туркменистане. Его содержание под стражей не было утверждено российским судом в нарушение статьи 466 УПК РФ, которая требует, чтобы к запросу о выдаче лица прилагается решение судебного органа иностранного государства о заключении лица под стражу. Следовательно, содержание заявителя под стражей до экстрадиции не соответствует процедуре, предусмотренной законодательством, как требует статья 5.1. Решением от 5 декабря 2002 г. экстрадиция заявителя была признана незаконной в связи с тем, что он является гражданином России. Национальное законодательство исключает экстрадицию российского гражданина. Компетентные власти имели информацию о гражданстве заявителя еще во время его ареста, поскольку заявитель и его защитник поднимали вопрос о гражданстве заявителя, и его российский паспорт находился в материалах дела об экстрадиции. Московский городской суд признал выдачу заявителя незаконным. Таким образом, Суд признает, что содержание заявителя под стражей в соответствующий период было незаконным и произвольным в нарушение статьи 5 § 1 (f). Заявитель содержался под стражей в России в соответствии с ордером на арест, выданном Генеральным прокурором Туркменистана. Содержание заявителя под стражей не было утверждено российским судом в нарушение соответствующих национальных норм. Московский городской суд отказался рассматривать жалобы относительно незаконности содержания под стражей в связи с отсутствием юрисдикции, но не указал, какой районный суд компетентен рассмотреть жалобы. Таким образом, законность содержания заявителя под стражей в соответствующий период не была проверена судом. Суд признает, что даже если средство правовой защиты, предусмотренное статьей 5 § 4, было доступным в национальном праве, как заверяет правительство, заявитель не мог им воспользоваться. Следовательно, имело место нарушение статьи 5 § 4 Конвенции в связи с отсутствием судебного пересмотра содержания заявителя под стражей до его экстрадиции. После возвращения из Туркменистана он был арестован в России, но суд состоялся только через полтора месяца. Соответственно, имело место нарушение статьи 5 § 3 Конвенции в связи с тем, что он не был незамедлительно доставлен к судье. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции Заявитель жаловался, что у него не было эффективных средств против вышеуказанных нарушений. Суд напоминает, что понятие эффективного внутреннего средства правовой защиты в соответствии со статьей 13 требует, чтобы средство могло предотвратить принятие мер, которые противоречат Конвенции и которые имеют необратимый эффект. Соответственно, принятие мер, до того как они будут проверены национальными властями на соответствие Конвенции, противоречит статье 13, хотя государства могут сами по своему усмотрению решить, каким образом они будут выполнять свои обязательства по договору. Заявителю сообщили о решении об экстрадиции в день выдачи. Ему не разрешили связаться с адвокатом или обратиться с жалобой в нарушение соответствующих положений национального законодательства. Как указано выше, запланированная передача заявителя не было проанализирована на соответствие статьи 3 до того, как это произошло. При таких обстоятельствах Суд считает, что заявителю не предоставили эффективного средства для подачи жалобы относительно риска плохого обращения с заявителем в нарушение статьи 3 в случае его отправки в Туркменистан. Пересмотр от 5 декабря 2002 г. не мог быть рассмотрен как эффективное средство, поскольку оно возникло после выдачи заявителя. Следовательно, Суд делает вывод, что имело место нарушение статьи 13 в связи со статьей 3 Конвенции. Европейский суд признает, что: 1. имело место нарушение статьи 3 Конвенции в связи с экстрадицией заявителя в Туркменистан; 2. имело место нарушение статьи 5.1 (f) Конвенции в связи с содержанием заявителя под стражей до экстрадиции; 3. имело место нарушение статьи 5.4 Конвенции в отношении возможности судебного пересмотра содержания под стражей перед экстрадицией; 4. имело место нарушение статьи 5.3 Конвенции в связи с тем, что заявитель не предстал незамедлительно перед судом после его возвращения из Туркменистана; 5. имело место нарушение статьи 13 Конвенции в связи нарушением статьи 3 Конвенции; В качестве компенсации морального вреда присуждена сумма в размере 20 000 евро. .
Добавить комментарий:
