Судебное дело "Порубова против России"
09.10.2009
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
РЕШЕНИЕ
О ПРИЕМЛЕМОСТИ
Жалобы No. 8237/03,
поданной Яной Порубовой
против России
Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая 9 декабря
2004 г. Палатой в составе:
Г-на C.L. Rozakis, Председателя,
Г-на L. Loucaides,
Г-на P. Lorenzen,
Г-жи N. Vajic,
Г-жи S. Botoucharova,
Г-на A. Kovler,
Г-на K. Hajiev, судей,
и г-на S. Nielsen, Секретаря Секции,
Учитывая вышеуказанную жалобу, поданную 10 февраля 2003 г.,
Учитывая пояснения, представленные государством-ответчиком, и
пояснения, представленные в ответ заявителем,
Обсудили и решили следующее:
ФАКТЫ
Заявитель, госпожа Яна Владимировна Порубова, является российской
гражданкой, родилась в 1970 г. и проживает в г. Екатеринбург.
Заявитель работает журналистом и редактором газеты <<Д.С.П.>> (<<Для
служебного пользования>>). Государство-ответчик представлено
господином П. Лаптевым, Уполномоченным Российской Федерации при
Европейском Суде по правам человека.
А. Обстоятельства дела
Факты дела, представленные сторонами, можно обобщить таким образом:
1. Публикации в сентябре 2001 г.
В конце сентября 2001 г. газета заявителя опубликовала в одном номере
несколько материалов относительно незаконной растраты бюджетных
средств в крупном размере, якобы совершенной господином В.,
председателем Свердловского областного правительства, в пользу
господина К., сотрудника представительства Свердловской области в
Москве. Первая статья появилась под названием <<Гей-скандал в <<Белом
доме>>. Соответствующие извлечения гласят:
<<Жил да был председатель правительства Свердловской области господин
В. Всё у него было: и должность, и почет, и уважение. И любовь
губернатора тоже была.
Но полюбил-то В. ....не губернатора и не свою работу, а 25-летнего
сотрудника представительства области в Москве, господина К.
Как становятся гомосексуалистами? Как возникает такая <<любовь>>?
Мы люди простые, неискушенные....И не можем даже представить, что да
как промеж них там было в шикарном дворце областного представительства
в Москве...Говоря, что узнавший некоторые подробности губернатор впал
в неистовство ...и даже выгнал К. с работы.
Но любовь, как известно, преодолевает все преграды. И находит себе не
только время, но и место>>.
Далее в статье заявлено, что в соответствии с распоряжением,
подписанным В. В 1997 г., о взыскании с государственного предприятия в
качестве налога на имущество в областной бюджет. Взыскать решил
трехкомнатной квартирой в в г. Москва.
<<И даже поначалу поставлена была квартира на баланс правительства.
Впрочем, через некоторое время В. подарил эту квартиру ... Нет, не
подумайте, что господину Г.... А родному отцу господина К. Очевидно, в
благодарность за воспитание сына...>>
На той же странице в газете напечатана копия письма от начальника ГУВД
Свердловской области председателю Счетной палаты Законодательного
собрания Свердловской области. Начальник ГУВД описал механизм
взыскания налога посредством замены суммы налога на квартиры в Москве
и просил организовать аудиторскую проверку финансово-хозяйственной
деятельности организаций, в том числе и правительства Свердловской
области.
Третья публикация на той же странице под заголовком <<История
квартирки на Оршанской. Пошаговая стратегия для начинающих
казнокрадов>> описывала, в хронологическом порядке, финансовые сделки
между В., К., государственными органами и частными компаниями в связи
с указанной квартирой.
2. Уголовное дело в отношении заявителя
12 октября 2001 г. прокуратура Свердловской области возбудило
уголовное дело по заявлениям В. и К. против заявителя в связи с
распространением заведомо ложных сведения, порочащие их честь и
достоинство, подрывающих их репутацию, содержащихся в средствах
массовой информации, а также унизивших их честь и достоинство,
выраженное в неприличной форме, содержащейся в средствах массовой
информации, что предусмотрено ст. 129 ч. 2, ст. 130 ч. 2 Уголовного
кодекса РФ.
23 октября и 8 ноября 2001 г., В. и К., соответственно, обратились с
исковым заявлением к заявителю о взыскании компенсации за моральный
вред.
В ходе следствия была проведена лингвокультурологическая экспертиза
вышеуказанных публикаций. 6 ноября 2001 г. эксперт пришел к выводу,
что публикации содержат предположения о гомосексуализме В. и К. и
сексуальных отношениях в представительстве Свердловской области.
Эксперт считает, что статьи ставят целью представить отрицательный
имидж В.:
"Терпимость к отклонениям от общепринятых обычаев и морали, вообще,
нетипична для российского менталитета, это относится и к <<сексуальным
меньшинствам>>. Российское общественное мнение и Русский язык
сохраняют строго отрицательное, грубое и некультурное отношение к
людям нетрадиционной сексуальной ориентации (гомосексуалисты и
лесбиянки). "
Эксперт отметил, что автор первой публикации высказал "эмоциональную
оценку описываемым событиям". Заключение эксперта закачивалось так:
<<В этом контексте информация о купле-продаже квартиры в Москве на
бюджетные деньги становится сенсационной и формирует отношение
читателей к В., как нечестному руководителю, казнокраду, а кроме того,
как аморальному человеку, стремящемуся к чувственным наслаждениям,
грубочувственному половому влечению, сладострастию, похоти.
Прагматическая функция статей ... с целью подорвать доверие к В.и К.
как политикам...>>
В конце ноября 2001 г. юрист заявителя обратился к эксперту о
проведении лингвистической экспертизы статей. Эксперт пришел к выводу,
что слово "гомосексуалист" не имело никакой отрицательной окраски и,
поэтому, не могло быть расценено как наносящее ущерб чести и
достоинству лиц, описанных в публикациях. Он отметил, что российское
общество в последние годы стало более терпимым к гомосексуализму, и
раскрытие чьего - то гомосексуализма в средствах массовой информации
не обязательно ведет к отрицательным последствиям для его репутации.
Адвокат заявителя просил следователя приобщить это заключение к
материалам дела, но в этом было отказано на том основании, что эксперт
был лингвистом, но не специалистом в области культуры и таким образом
не имел достаточной квалификации для проведения такой экспертизы.
29 и 30 ноября 2001 заявитель был обвинен в клевете и оскорблении,
распространенном в средствах массовой информации.
Ознакомившись с обвинительным заключением, заявитель и ее адвокат
подали множество ходатайств. Они указали, что в обвинительном
заключении не определено, какая именно информация в публикациях была
несоответствующей действительности, в то время как следствие
ограничилось только расследованием утверждений о предполагаемом
гомосексуализме V. На этом основании они требовали, чтобы следствие
расследовало факты незаконного присвоения бюджетных средств, допросило
V. и K. по этому вопросу и исследовало относящееся к этой стороне дела
документы. Альтернативно, если обвинение желает ограничиться
исключительно утверждениями о гомосексуализме V. и K., заявитель
потребовала, провести медицинскую экспертизу V. и K. для установления
их сексуальной ориентации. Наконец, адвокат заявителя потребовал
передать расследование дела в другую область, чтобы гарантировать его
независимость и беспристрастность.
3 и 28 декабря 2001 следователь отклонил все ходатайства. Он ответил в
общих словах, что следствие уже завершено и в проведении никаких
дальнейших действий, или экспертиз нет необходимости.
28 декабря 2001 обвинительное заключение по делу заявителя, и все дело
были переданы для рассмотрения в суд. Заявитель обвинялся в уголовно
наказуемой клевете и оскорблении в связи с распространенной ею
информацией о том, что "V. и K. являются гомосексуалистами и
любовниками, которые имели гомосексуальные акты во дворце
представительства области в Москве". Обвинения не касались утверждений
о незаконном присвоении бюджетных денежных средств.
3. Уголовный процесс по делу заявителя
Заявитель просила о публичном слушании ее дела, но в этом было
отказано в неустановленный день, и судебное разбирательство было
закрытым.
Заявитель не признала себя виновной. Она утверждала, что она была
убеждена в точности информации относительно гомосексуализма K., потому
что она хорошо знала его. Она также просила приобщить к материалам
дела некоторые документы, содержащие утверждения свидетелей о том же
самом - о сексуальных отношениях между V. и K.; суд отказал ей в этом.
Суд допросил свидетелей, которые свидетельствовали, что заявитель
отвечала за подбор публикаций, публикацию статей и распространение
газеты.
Истцы V. и K. отозвали свои гражданские требования против заявителя и
предложили ей мировое соглашение, от которого она отказалась.
22 апреля 2002 Верх-Исетский районный суд г. Екатеринбурга вынес
приговор по делу заявителя. Суд не дал оценки, была ли информация
относительно гомосексуализма V. и K. верной или ложной; основываясь на
утверждениях V. и K. о том, что рассматриваемые публикации порочат их
как политических деятелей и государственных служащих, и с учетом
заключения лингвистической экспертизы от 6 ноября 2001, суд пришел к
следующим выводам:
"Судом бесспорно установлено, что главный редактор газеты D.S.P.
Порубова преднамеренно опубликовала ... оспариваемые статьи, которые
она редактировала. В этих статьях она заявила, что Председатель
Свердловского Областного Правительства, г. V. и член Палаты
представителей Законодательного Собрания Свердловской Области K. были
гомосексуальными любовниками, которые имели гомосексуальное общение в
Москве во дворце представительства Свердловской Области, то есть она
распространила информацию, которая базировалась только на ее
инсинуациях и о которой она знала, что все это не соответствует
действительности и дискредитирует жертв публикаций. Имея намерение
оклеветать своих жертв, она принимала меры к печати 500 000 копий
газеты и распространила их в Свердловской Области. Следствием
правильно квалифицированны ее действия как клевета подпадающая под
действие Статьи 129 S: 2 Уголовного кодекса, то есть. распространение
в средствах массовой информации сведений, не соответствующих
действительности и порочащих честь, достоинство и деловую репутацию
потерпевших.
Кроме того, госпожа Порубова, распространив в этих статьях ложную
информацию о том, что V. и K. являлись гомосексуальными любовниками,
имевшими гомосексуальное общение в Москве во дворце представительства
Свердловской Области, преднамеренно выражалась о личных качествах и
поведении потерпевших в терминах чрезвычайно оскорбляющих их
человеческое достоинство и противоречащих нормам, преобладающих в
обществе. Такую оценку потерпевших суд оценивает как непристойную и
порочащую их достоинство. В стремлении сделать первый выпуск газеты
важным событием и сенсацией, она опорочила честь и достоинство
потерпевших в средствах массовой информации. Поэтому, следствие
правильно квалифицировали ее действия как преступление,
предусмотренное Статьей 130 S: 2 Уголовного кодекса. "
Заявитель была признана виновной и приговорена к исправительным
работам на полгода с удержанием 15 процентов ее заработной платы в
пользу Государства.
4 сентября 2002 судебная коллегия по уголовным делам Свердловского
Областного Суда оставила приговор в силе, согласившись с выводами суда
первой инстанции.
Впоследствии заявитель была освобождена от наказания, наложенного на
нее приговором на основании акта амнистии относительно женщин и
несовершеннолетних, объявленного российским законодательным органом 30
ноября 2001.
В. Соответствующее национальное законодательство
Конституция Российской Федерации
Статья 29 Конституции Российской Федерации гарантирует свободу мысли и
слова, а также свободу средств массовой информации.
Уголовный кодекс Российской Федерации
Статья 129 S: 2 Уголовного кодекса Российской Федерации
предусматривает, что клевета, содержащаяся в публичном выступлении,
публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой
информации наказывается штрафом и/или исправительными работами на срок
до двух лет. Клевета определяется в статье 129 S: 1 Уголовного кодекса
Российской Федерации как распространение заведомо ложных сведений,
порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его
репутацию.
Статья 130 S: 2 Уголовного кодекса РФ предусматривает, что
оскорбление, содержащееся в публичном выступлении, публично
демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации,
наказывается штрафом или исправительными работами на срок до одного
года. Оскорбление определяется в статье 130 S: 1 как унижение чести и
достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме.
Уголовно-процессуальный кодекс (действующий на тот момент)
Статья 18. Гласность судебного разбирательства
<<Разбирательство уголовных дел во всех судах открытое, за исключением
случаев, когда разбирательство уголовного дела в суде может привести к
разглашению государственной тайны.
Кроме того, закрытое судебное разбирательство допускается - на
основании определения или постановления суда -- в случаях, когда
рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не
достигшими возраста шестнадцати лет, а также когда рассмотрение
уголовных дел о преступлениях может привести к разглашению сведений об
интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства...>>.
ЖАЛОБЫ
Заявитель жалуется на нарушение статьи 6.1 Конвенции в связи с тем,
что судебное разбирательство по ее делу было несправедливым, было
проведено закрытое судебное заседание, и что разбирательство в первой
и кассационной инстанциях не было беспристрастным и независимым,
поскольку потерпевший В. согласно занимаемой им должности являлся
ответственным за материально-техническое обеспечение судов в области.
Заявитель жалуется на нарушение статьи 10 Конвенции в связи с
нарушением ее права на распространение информации.
Заявитель жалуется на нарушение статьи 13 Конвенции в связи с тем, что
у нее не было эффективных средств защиты ее прав
ПРАВО
1. Заявитель жаловался на нарушение статьи 6.1 Конвенции, в части
проведения несправедливого судебного разбирательства, отсутствия
независимости областных судов, которые зависели от потерпевшего в силу
его статуса, и проведения закрытого судебного заседания. Статья 6.1
предусматривает следующее:
<<Каждый человек имеет право . . .при рассмотрении любого уголовного
обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное
разбирательство дела . . . независимым и беспристрастным судом, . . .
Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут
не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его
части по соображениям морали, общественного порядка или
государственной безопасности в демократическом обществе, а также когда
того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни
сторон, . . .>>
(а) В отношении жалобы заявителя на отсутствие независимого судебного
разбирательства в первой и кассационной инстанциях Правительство
заявляет, что статья 124 Конституции Российской Федерации и статья 33
Федерального конституционного закона <<О судебной системе Российской
Федерации>> предусматривают, что финансирование судов производится из
федерального бюджета. В федеральном бюджете ежегодно предусматривается
выделение средств отдельными строками на обеспечение деятельности
Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской
Федерации и других судов общей юрисдикции. Таким образом, суды общей
юрисдикции не находятся в материальной зависимости от правительств
субъектов Российской Федерации.
Заявитель возражает в ответ, что перед открытием ее судебного
процесса, жена судьи, рассматривавшего ее дело, была повышена в
должности и переведена работать в областной суд и что после ее
осуждения, суд получил новую мебель и оборудование. Она признала,
однако, что эти события, возможно, были простым совпадением.
Суд напоминает, что для того, чтобы оценить, можно ли полагать, что
суд был "независимым" от одной из сторон по делу, необходимо принять
во внимание порядок назначения членов суда, продолжительность их срока
полномочий, существование гарантий против внешних давлений (см., среди
прочего, Campbell and Fell v. the United Kingdom, решение от 28 июня
1984, Series A. no. 80, S: 78).
В рассматриваемом случае беспокойство заявителя относительно
независимости судов, рассмотревших ее дело, вызвал тот факт, что
руководство областного правительства, которое предположительно
отвечало за материальное обеспечение судов, имело интерес в результате
судебного процесса. Однако, как утверждают Власти, и это не
оспаривается заявителем, российские суды на всех уровнях юрисдикции
финансируются непосредственно из федерального бюджета через Судебный
Департамент Российской Федерации - специальное агентство, отвечающее
за все материальное обеспечение деятельности судов. Региональные
органы исполнительной власти не финансируют деятельность судов и не
обеспечивают каким-либо иным способом функционирование судов, и
поэтому сомнения заявителя в этом отношении не могут рассматриваться
как объективно оправданные.
Что касается утверждений заявителя относительно приобретения новой
мебели для областного суда, заявитель не доказала наличие какой-либо
связи, кроме простого совпадения во времени, между ее судебным
процессом и обновлением мебели в суде. Было бы логической ошибкой,
чтобы принять, в отсутствии какого-либо иного доказательства, что,
если мебель была куплена вслед за вынесением ей приговора, то это
сделано как компенсация за осуждение заявителя. И при этом нет никакой
очевидной связи между судебным процессом заявителя и назначение жены
судьи, рассмотревшего ее дело, на работу в областной суд, которое
предшествовал этому.
Из этого следует, что эта часть жалобы является явно необоснованной и
должна быть отклонена в соответствии со Статьей 35 S:S: 3 и 4
Конвенции.
(b) Заявитель также жаловался, что судебный процесс по ее делу не был
проведен <<публично>>.
Власти ссылаются на cтатью 18 действовавшего в то время
Уголовно-процессуального Кодекса, которым было предусмотрено закрытое
разбирательство дел, если было необходимо предотвратить разглашение
информации об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц.
Заявитель утверждает, что суд не исполнил требование Статьи 18, потому
что не вынес мотивированное определение, по каким причинам было решено
провести разбирательство в закрытом режиме.
Суд отмечает, что Власти не предоставили копию судебного определения о
проведении закрытого судебного процесса. Суд считает, что эта часть
жалобы поднимает серьезные вопросы факта и права, находящиеся под
защитой Конвенции, выяснение которых требует рассмотрения жалобы по
существу. Суд заключает поэтому, что эта жалоба не является явно
необоснованной в смысле Статьи 35 S: 3 Конвенции. Никаких других
оснований для того, чтобы признать ее не приемлемой не было
установлено.
2. Заявитель утверждал, что по ее делу нарушены гарантии Статьи 10
Конвенции, которой установлено:
<<1. Каждый человек имеет право на свободу выражать свое мнение. Это
право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать
и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со
стороны государственных органов . . .
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и
ответственность, может быть сопряжено с формальностями, условиями,
ограничениями или санкциями, которые установлены законом и которые
необходимы в демократическом обществе в интересах государственной
безопасности, территориальной целостности или общественного
спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для
охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других
лиц, предотвращения разглашения информации, полученной
конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности
правосудия.>>
Власти утверждают, что заявитель пренебрег своей журналистской
обязанностью проверить правдивость опубликованной информации или
получить согласие человека, чьи интересы затронет распространенная
информации о его частной жизни. Эта обязанность предусмотрена статьей
49 закона о средствах массовой информации от 27 декабря 1991.
Внутренние суды правильно решили, что заявитель опубликовала факты, не
проверив их подлинность, посредством чего она оклеветала потерпевших и
опорочила их честь и достоинство.
Заявитель возражает, что не было доказано, что она являлась автором
рассматриваемых публикаций или что она приняла меры к их опубликованию
в газете. Кроме того, суды не установили, что информация,
содержавшаяся в статьях была ложной или оскорбительной. В частности
суды отклонили следующие ее ходатайства, которые могли бы прояснить
ситуацию: исследовать результаты проверки контрольной комиссией,
доказывающей факты растраты, допросить бывшую супругу K., провести
медицинскую экспертизу потерпевших, и исследовать документы,
доказывающие существование гомосексуальных отношений между
потерпевшими.
Суд считает, в свете объяснений сторон, что жалоба поднимает серьезные
вопросы факта и права, находящиеся под защитой Конвенции, выяснение
которых требует рассмотрения жалобы по существу. Суд заключает
поэтому, что эта жалоба не является явно необоснованной в смысле
Статьи 35 S: 3 Конвенции. Никаких других оснований для того, чтобы
признать ее не приемлемой не было установлено.
3. Заявитель жаловался, ссылаясь на Статью 13 Конвенции, что ее
судебный процесс проведен в условиях фактического отсутствия у нее
эффективных средств правовой защиты. Статья 13 гарантирует следующее:
<<Каждый человек, чьи права и свободы, признанные в настоящей
Конвенции, нарушены, имеет право на эффективные средства правовой
защиты перед государственным органом даже в том случае, если такое
нарушение совершено лицами, действовавшими в официальном качестве>>.
Поскольку эта часть жалобы заявителя может быть рассмотрена как жалоба
на невозможность и далее оспаривать окончательный приговор по ее делу,
Суд считает, что Статья 13 не обязывает государство предоставить
возможность обжаловать окончательное судебное постановление в случае,
если заявитель просто не удовлетворен результатом судебного процесса.
Кроме того, поскольку заявитель утверждает, что результат рассмотрения
ее дела в России был несовместим с гарантиями Статьи 10 Конвенции,
надлежащим способом восстановления ее прав является возможность
обращения с жалобой в Страсбург против России (см. Odd F. Lindberg v.
Sweden (dec.), no. 48198/99, постановление от 15 января 2004),
которым она фактически и воспользовалась без какой-либо очевидного
препятствия со стороны властей.
Из этого следует, что эта часть жалобы является явно необоснованной и
должна быть отклонена в соответствии со Статьей 35 S:S: 3 и 4
Конвенции.
По этим причинам, Суд единодушно
Признает приемлемой, не рассматривая жалобу по существу, жалобу
заявителя на несправедливость и закрытость судебного процесса по ее
делу и на нарушение ее права на свободу выражения мнения;
Признает неприемлемой остальную часть жалобы.
Sren Nielsen Christos Rozakis
Секретарь Президент
Добавить комментарий: