16.06.2010
Судье Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга
Карпинской А.А.
620055, г. Екатеринбург, ул. Народной Воли, 81
от адвоката
представителя заявителя
ДОПОЛНЕНИЕ
к заявлению Бугровой Л.С. о признании незаконным бездействия
должностных лиц в порядке статей 254-256 ГПК РФ
В Вашем производстве находится вышеуказанное заявление.
В соответствии с доверенностью представляемой мной заявительницы,
Бугровой Л.С., я имею право на изменение, дополнение и уточнение ее
исковых требований и заявлений, в связи с чем считаю необходимым
представить данное дополнение к заявлению, обосновывающее требования с
точки зрения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных
свобод (далее -- Конвенция).
7 октября 2009 г. в 22:00 часа в связи с совершенным административным
правонарушением муж заявительницы, Бугров М.Ю., будучи в здоровом
состоянии, был доставлен сотрудниками милиции в здание Октябрьского
РУВД г. Екатеринбурга, где после составления протокола об
административном задержании, был помещен в камеру для задержанных
No.1. Примерно в 02:20 ему неустановленными лицами, в помещении
Октябрьского РУВД г. Екатеринбурга, были причинены телесные
повреждения в виде <<закрытой черепно-мозговой травмы, осложнившейся
развитием отека, набуханием головного мозга, с вклиниваем стволового
отдела и аспирацией кровью дыхательных путей>> (заключение эксперта
No. 5544/э от 15.10 -- 25.11.2009 г.). Впоследствии Бугров М.Ю. умер.
При этом скорая медицинская помощь ему была вызвана только спустя,
примерно, 14 часов после получения травм.
В таком бездействии сотрудников милиции имеется нарушение пункта 1
статьи 2 Конвенции, согласно которой <<право каждого на жизнь
охраняется законом>>, по следующим основаниям:
1. Европейский суд по правам человека (далее -- ЕСПЧ) <<предписывает
Государству не только воздерживаться от преднамеренного и незаконного
лишения жизни, но также предпринимать соответствующие меры для защиты
лиц, находящихся под его юрисдикцией... Это правило также
распространяется... на обязанность властей по принятию оперативных
предупредительных мер по защите лица... чья жизнь находится под
угрозой преступления со стороны третьих лиц.>> (Cemil Kini, 62; тот же
принцип, Machmut Kaya, 85 - перевод в М. Де Сальвия, Прецеденты
Европейского суда по правам человека. Спб.: Юридический центр пресс,
2004. С. 100-101). При этом пункт 1 статьи 2 Конвенции
распространяется и на ситуации, когда применение силы повлекло
неумышленное причинение смерти (Demiray, 41- перевод в М. Де Сальвия,
Прецеденты Европейского суда по правам человека. Спб.: Юридический
центр пресс, 2004. С. 101).
Будучи в камере административного задержания Октябрьского РУВД г.
Екатеринбурга, Бугров М.Ю. находился под юрисдикцией государства в
лице сотрудников Октябрьского РУВД г. Екатеринбурга, которые обязаны
были не допустить получения им травм, а также защитить его жизнь после
их получения, своевременно вызвав скорую медицинскую помощь, чего
сделано не было.
2. В соответствии со статьей 2 Конвенции бремя доказывания законности
бездействия сотрудников милиции лежит именно на них - согласно
практике ЕСПЧ <<принимая во внимание природу права, защищаемого
статьей 2 Конвенции, заявителю достаточно показать, что власти не
сделали всего того, что от них можно было разумно ожидать для
предотвращения осуществления определенной угрозы жизни, о которой они
знали или должны были знать...>> (Osman, 116 - перевод в М. Де
Сальвия, Прецеденты Европейского суда по правам человека. Спб.:
Юридический центр пресс, 2004. С. 104).
Сотрудникам Октябрьского РУВД г. Екатеринбурга было известно о том,
что Бугрову М.Ю. были причинены телесные повреждения, поскольку он был
помещен в отдельную камеру сразу после их получения. Следовательно,
сотрудники Октябрьского РУВД должны были знать, что угроза жизни
Бугрову М.Ю. существовала, но не предприняли никаких мер, чтобы
защитить его от наступления смерти.
3. ЕСПЧ <<считает, что в случае, если лицо было доставлено в
полицейский участок здоровым и впоследствии умерло, на Государство
возлагается обязанность предоставить объяснение причин наступления
смерти. За неимением этого власти должны быть привлечены к
ответственности на основании статьи 2 Конвенции>> (Velikova, 70 -
перевод в М. Де Сальвия, Прецеденты Европейского суда по правам
человека. Спб.: Юридический центр пресс, 2004. С. 108-109). При этом,
<<обязательство охранять право на жизнь в соответствии со статьей 2
Конвенции требует по своему смыслу, чтобы в какой-либо форме
проводилось эффективное официальное расследование в случае гибели
гражданина... Расследование должно быть в частности углубленным,
беспристрастным и тщательным.>> (Velikova, 80 - перевод в М. Де
Сальвия, Прецеденты Европейского суда по правам человека. Спб.:
Юридический центр пресс, 2004. С. 108-109).
Официального расследования случившегося, удовлетворяющего требованиям
Конвенции и практики ЕСПЧ, не было, в связи с чем, в совокупности с
иными основаниями, изложенными выше, в бездействии сотрудников
Октябрьского РУВД г. Екатеринбурга имеет место нарушение пункта 1
статьи 2 Конвенции.
Кроме того, в практике ЕСПЧ признано, что <<косвенная жертва>> - это
лицо, которое может испытывать нарушение своих личных прав и из-за
того, что нарушены права другого; родственник может прямо заявить о
том, что является жертвой действий властей (Cakici v. Turkey,
постановление ЕСПЧ от 08.07.1999 г., пункт 98 - перевод в М. Де
Сальвия, Прецеденты Европейского суда по правам человека. Спб.:
Юридический центр пресс, 2004. С. 820). Поэтому в определенных
обстоятельствах лицо может подать жалобу о нарушении своих прав
несмотря на то, что само непосредственно не претерпевало ущерба. Для
этого необходимо, чтобы у этого лица с непосредственной жертвой была
очень близкая связь (родственная или иная). Наиболее распространенным
примером является обращение в суд родственников лица, лишенного жизни
по вине государственных органов или по причине не обеспечения ими
надлежащей защиты его права на жизнь, поскольку непосредственная
жертва уже мертва.
Так, в соответствии с пунктом 3 постановления ЕСПЧ Ранцев против Кипра
и России заявитель-отец дочери жаловался на нарушение в том числе
статьи 2 Конвенции в связи со смертью его дочери, неэффективным
проведением расследования обстоятельств ее смерти. <<Заявитель
жаловался на нарушение статей 2, 3, 4, 5 и 8 Конвенции в связи с
отсутствием достаточного расследования обстоятельств смерти его
дочери, отсутствием достаточной защиты его дочери полицией Кипра в то
время, пока она была жива, и отсутствием мер, которые необходимо было
принять, чтобы наказать виновных за то, что его дочь подверглась
сексуальной эксплуатации и жестокому обращению, что привело к ее
смерти>>.
Таким образом, поскольку заявительница является супругой погибшего
Бугрова М.Ю., у нее была очень близкая связь с ним, непосредственной
жертвой. Следовательно, Бугрова Л.С. является <<косвенной жертвой>> в
данном деле, а, значит, имеет право обжаловать не только свои
нарушенные права, но и права своего погибшего мужа.
В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ Конвенция о защите
прав человека и основных свобод является частью правовой системы РФ.
Согласно Постановлению Пленума Верховного суда РФ No. 5 от 10 октября
2003 г. <<О применении судами общей юрисдикции общепризнанных
принципов и норм международного права и международных договоров>>
устанавливает, что применение судами Конвенции должно осуществляться с
учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание
любого нарушения Конвенции о защите прав человека>>.
Представитель
16 июня 2010 г.
Добавить комментарий: