Подборка материалов "Общественный контроль исправительных учреждений"
10.04.2012
К ОБЩЕСТВЕННОСТИ
Будучи представителем Общественной наблюдательной комиссии
Свердловской области и Общественных Российских организаций я
длительное время осуществлял общественную деятельность по защите
конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации, в ходе
которой оказывалась юридическая помощь, проводились общественные
расследования, результаты которых предавались огласке.
Одним из таких расследований была давка, произошедшая 21 марта 2009
года в Первоуральске, между скопившимися перед торгово-развлекательным
центром людьми, желающими попасть на дискотеку <<Голливуд>>. В ходе
которой погибло 4 человека и более восьми получили повреждения
различной степени тяжести. Итоги общественного расследования трагедии
в Первоуральском городском округе коренным образом расходились с
официальной позицией милиции, которая вместо реагирования на тревожные
сигналы о своей работе, занялась <<передергиванием>> фактов и
введением общественности в заблуждение.
Мы официально представили общественности всю полученную нами
информацию и донесли свою позицию о причинах случившегося. По нашему
глубокому убеждению ответственность за случившееся лежало на
руководстве первоуральской милиции, которое неспособно обеспечить
безопасность своего населения на улицах города. Указав министру
внутренних дел РФ на недостатки в работе и непрофессионализм уральских
милиционеров, мы поставили вопросы о безопасности населения и о
соответствии занимаемым должностям ряда уральских милиционеров. Ответ
не заставил себя долго ждать: неадекватно воспринимая критику в свой
адрес, органы милиции не нашли ничего лучше как инициировать мое
заведомо незаконное уголовное преследование или попросту сфабриковать
в отношении меня уголовное дело.
Попытка милиционеров изолировать правозащитников от общества и
обсуждения так называемого <<профессионализма>> милиции, безусловно
связана с грубейшими нарушениями закона, в частности уголовное дело
возбуждено без моего опроса в рамках доследственной проверки, в связи
с чем я не знаю, проводилась ли такая проверка вовсе. События,
описываемые в 2009 году оперативными и следственными сотрудниками за
которые меня пытаются привлечь к уголовной ответственности, относятся
к 2007 году. К периоду, когда я работал в Свердловской областной
гильдии адвокатов и защищал разного рода людей. И вот одна из
родственниц осужденного, которого я защищал в Верховном суде РФ в
марте 2007 года, по прошествии около двух лет пишет заявление о том,
что я не выполнил взятых на себя обязательств по защите ее сына и
обманул ее. В отсутствие объективных данных, документов и письменных
доказательств, на основании простого заявления без проведения
проверки, в отношении меня возбудили уголовное дело и попытались в
2009 году, как и Алексея Соколова изолировать от общества и взять под
стражу. Однако этому воспрепятствовало мое состояние здоровья и
наличие у меня группы инвалидности. В тоже время у меня имеется
документально подтвержденное алиби, а именно доказательства того, что
в заявленные этой женщиной и следствием время я находился в абсолютно
других местах: в судебных заседаниях и по месту работы, что
подтверждается как документально, так и свидетельскими показаниями.
На сегодняшний день дело рассматривается в суде уже более двух лет,
что обусловлено многочисленными процессуальными нарушениями в период
следствия, которые не устранены до сих пор, это прежде всего нарушения
статьи 217 УПК РФ, связанные с неполным ознакомлением с материалами
уголовного дела и поступлением в суд лишь части уголовного дела. Также
имеется не конкретизация обвинения, а именно отсутствие взаимосвязи
между доводами обвинения и представленными доказательствами. Но самое
основное: следствием не опровергнуто алиби подсудимого, в связи с чем
из представленных следствием материалов абсолютно неясно как и каким
образом соотносятся обвинение с алиби и вообще на чем основано
обвинение. Суд неоднократно уже указывал прокуратуре и следствию, что
обвинение основано на догадках и предположениях, эти выводы следуют из
обвинительного заключение, где следствием сделан вывод о том, что я
мог совершить преступление, что изначально носит не утвердительный
характер, а версию или предположение.
Все это выглядит очень странно, возникают резонные вопросы, на которые
ни оперативные сотрудники, ни органы следствия и суда не могут дать
каких-либо ответов. Имеются явные и обоснованные претензии,
указывающие на фабрикацию уголовного дела.
С момента возбуждения уголовного дела (23 апреля 2009 года до
сегодняшнего дня, я не прекращал своей общественной деятельности, в
конце февраля 2012 года в связи с моим предстоящим участием в
мероприятиях организованных в период 19 сессии ООН по правам человека
в Женеве, я для отъезда за границу запросил письменное разрешение у
судьи Семерикова А.Ф. у которого дело в отношении меня находилось в
производстве. Суд дал такое разрешение и разрешил отъезд на период с
01 по 10 марта 2012 года.
С 04 марта по 09 марта 2012 года я принял участие в 19 сессии ООН по
правам человека в Женеве в составе делегации аккредитованной НГО и уже
10 марта вернулся в Россию, следую обратно в Екатеринбург через Москву
я был снят с рейса Москва-Екатеринбург в Москве по медицинским
показаниям и до 16 марта проходил там лечение.
Я уведомил об этом суд (16 марта зарегистрированы в канцелярии суда
соответствующие документы, доставленные нарочно моим представителем).
17 марта по возвращению в Екатеринбург я снова был госпитализирован и
из больницы выписался только 23 числа.
02 апреля ко мне домой приехали неизвестные, которые попросили мою
супругу передать мне номер телефона, по которому я должен им
перезвонить. Я позвонил по указанному номеру и мне сообщили, что меня
разыскивает полиция, после чего попросили приехать в УВД города
Екатеринбурга. Когда я туда приехал, мне объявили, что я арестован и
заключен под стражу. Однако на ИВС меня не приняли по состоянию
здоровья. Мне была вызвана скорая помощь и я был госпитализирован в
одну из больниц города Екатеринбурга, где нахожусь под стражей до
настоящего времени.
Все эти действия полиции и суда, и возникающие к ним вопросы вызывают
обоснованные сомнения в законности и объективности их действий,
связанных с моим уголовным преследованием. Получается, что в течении
трех лет находясь на подписке о невыезде и не нарушая ее, я именно
после поездки в Женеву, посетить которую также мне разрешил суд, был
арестован именно в результате инсинуаций этого же суда. Создается
впечатление, что меня намеренно заставляют покинуть страну.
Одновременно с этим на протяжении более чем трех лет я подвергаюсь
преследованиям, слежке, угрозам по поводу моей общественной и
правозащитной деятельности. Мое задержание и заключение под стражу 02
апреля 2012 года с учетом того, что ранее подобных вопросов к
соблюдению подписки о невыезде не возникало, безусловно является
реакцией на мое участие в 19 сессии ООН по правам человека, со стороны
неизвестных мне сотрудников правоохранительных органов повлиявших на
суд, который сначала дал мне разрешение на выезд, а потом при
отсутствии каких-либо объективных обстоятельств в результате
инсинуаций, грубо нарушаю УПК РФ - ЗАОЧНО в отсуствие защитника
принял решение о моем аресте, при этом заблаговременно получив
документы, объясняющие уважительность моего отсустсвия.
Таким образом, позиция суда и следствия изначально непоследовательна и
не соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства
РФ, что безусловно указывает на иную составляющую уголовного дела, а
именно на преследование меня за мои убеждения, общественную и
правозащитную деятельность и объективную оценку деятельности
правоохранительных органов.
05.04.2012г.
[1]http://dm-rozhin.livejournal.com/4661.html
Appeal to publicity by Dmitry Rozhin
Being a representative of the Public Supervisory Commission of the
Sverdlovsk region and Russian social organizations for a long time I
was involved in social activities in the field of protection of
Constitutional rights and freedoms of the citizens of Russian
Federation, namely legal aid and public investigations.
One of those investigations was a crush, happened on the 21st of March
2009 in Pervouralsk between the crowds, willing to enter the
"Hollywood" disco. 4 people died and more than 8 were injured. The
results of the public investigation of the tragedy, announced in the
Pervouralsk city court completely contradicted the official police
version. Instead of providing the reaction on proofs of the
unsatisfactory police work, the policeman were involved in ignorance
of facts and deceive.
On conducting the inquiry, we officially delivered all information and
details of the investigation to public and announced our position.
Being deeply considered that the administration of Pervouralsk police
is in charge for the tragedy we claimed that the police is not able to
provide safety of the population in Pervouralsk. During the meeting
with Minister of internal affairs of Russian Federation we pointed out
the defects, mistakes and unprofessionalism of the Ural policemen and
claimed that the policemen don't possess enough professional capacity
to work at their positions and that under their supervision the
population is not guaranteed to be in safety. The response of the
officials was quick: taking the critique inadequately law-enforcement
authorities initiated mine illegal criminal prosecution on the basis
of fabricated case.
The attempt of police to isolate human rights defenders from the
society and disable public discussions, with no doubts, is connected
with gross law breaches, namely my criminal case was initiated without
conducting my interrogation and was based on the results of
preliminary inquest, and hence this I am not sure if the investigation
was provided at all. The events of the case, described by the
law-enforcement authorities in 2009 that form the basis of my
accusation took place in 2007. Back then I worked in the Sverdlovsk
Bar Association and provided legal aid to different people. One of the
relatives of the convicted, whose interests I represented in the
Supreme Court of Russian Federation in March, 2007, two years later
writes a complaint that I did not fulfill the taken responsibilities
and cheated her. In the absence of the objective data, documents and
written proof, based on the simple complaint and without investigation
the law-enforcement authorities initiated the criminal case against me
and tried to send me in imprisonment as it happened to Andrey Sokolov
in 2009. Only my health and my proven disablement were an obstacle for
my imprisonment. At the same time I have documented alibi, namely the
proofs (both written proofs and testimonial evidence) that at the time
of woman's complaint and investigation process I was in completely
different places: in the courts and in the office.
Currently the case is under investigation at the court for more than 2
years that can be explained by numerous procedural errors in the
inquiry process, which are still not abolished - first of all the
breach of Article 217 of the Criminal Code of Russian Federation:
investigation in conditions of sufficient lack of evidence and data.
Other procedural errors include unconcerned accusation, namely absence
of connection between arguments of the accusation and the provided
proof. The main breach is that alibi of accused was not refuted at the
inquiry, thus there is no connection between accusation and alibi as
well as there are no proven grounds of accusation. The court has a
number of times addressed the office of a public prosecutor with the
claim that the investigation is based on speculations and guesses. The
conclusion of accusation sounds like "I could commit the crime" - that
is not even confirmation, but an assumption or version.
This all is very strange and causes reasonable questions, but neither
law-enforcement officials, nor the court or office of a public
prosecutor are able to provide the answers. There are self-evident and
reasonable claims, indicating the fact of fabrication of the criminal
case.
Since institution of legal proceedings (namely 23 April, 2009) till
the present moment I did not cease the public activities. In the end
of February, 2012 in connection with my upcoming participation at the
Freedom House training and 19th Session of the UN Human Rights Council
in Geneva I seeked a permission to leave the country for the required
period of time. The judge A. Semerikov, who conducts the inquiry of my
criminal case granted the permittion for the period of 01-10 March,
2012.
In the period of 04-09 March, 2012 I participated at the 19th Session
of the UN Human Rights Council as a member of the Freedom House
delegation to the UN and came back to Russia on 10th of March, 2010
taking the plane route Geneva-Moscow-Yekaterinburg. By medical
indications I was taken off the plane in the airport of Moscow and was
in hospital there till the 16th of March, 2012.
I notified the Court about the situation (the required documents are
registered in the office of the clerk on the 16th March, 2012). On the
17th of March on my arrival to Yekaterinburg I was again taken to the
hospital and was discharged from a hospital only on March, 23.
On the 2nd of April the unknown persons came to my home and asked my
wife to pass me the telephone number, on which i have to recall them.
I called the appointed number and I was told that I am under the
police retrieval and have to come to the Internal Affairs
administration of Yekaterinburg. On coming there I was arrested and
confined to prison. On health issues I was not admitted to the
isolator of temporary confinement (IVS). The ambulance took me to the
hospital in Yekaterinburg, where I am staying currently.
The actions of the Court and police and the arousing questions cause
reasonable doubts in the legality and objectiveness of the way they
conduct my criminal case. Being under written undertaking not to leave
the place for 3 years and not breaking it I was arrested directly
after my visit to Geneva, although I had legal permission to leave the
country for the requested period of time. The permit and order to
arrest were issued by the same judge. It seems that the measures are
taken to force me to leave the country. Moreover during more than 3
years I am under pursuit, shadowing and menace because of my legal and
human rights defending activities. My detention and confinement on the
2nd of April 2012, judging by the previous absence of any claims about
my undertaking not to leave the place, without doubts is a reaction on
my participation at the 19th Session of the UN Human Rights Counsil
from unknown law-enforcement officials, who affected the court.
Initially the court issued me the permission to leave the country, but
as the result of the actions of unknown law-enforcement officials in
absence of any sufficient grounds and with gross breaches of the
Criminal Procedural Code of Russian Federation, namely sentence in the
absence of the defence, the court changed the opinion and issued the
order of my arrest, although it posessed the documents that explain
the valid reasons of my later arrival to Yekaterinburg.
Thus the position of the court and inquest is initially inconsistent
and does not follow the requirements of criminal procedural law of
Russian Federation, that with no doubt indicates the other component
of my criminal case - persecution for my beliefs, social and human
rights activities as well as for the objective evaluation of the
actions of law-enforcement authorities.
Dmitry Rozhin
Yekaterinburg, 05 April 2012
[2]http://dm-rozhin.livejournal.com/4661.html
Ссылки
1. http://dm-rozhin.livejournal.com/4661.html
2. http://dm-rozhin.livejournal.com/4661.html
Добавить комментарий: