Подборка материалов "Применение Европейской конвенции по правам человека в судах "
05.11.2012
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
18 октября 2012 года Нижегородский районный суд г.Н. Новгорода в
составе председательствующего судьи Лебедева Д. Н. при секретаре
Июдиной Ю. Н.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Н. Новгороде гражданское
дело по заявлению Шимоволоса Сергея Михайловича об обжаловании
действий и решений государственной власти,
установил:
Шимоволос С. М. обратился в суд с заявлением об обжаловании действий
УБОП ГУВД по Нижегородской области, МВД РФ, затем в качестве
заинтересованных лиц по своему заявлению привлек к участию в деле ГУВД
по Нижегородской области, центр по противодействию экстремизму при
ГУВД по Нижегородской области, так как УБОП ГУВД по Нижегородской
области был ликвидировано. Просит суд признать незаконным, нарушающим
права человека и принцип <<необходимости в демократическом обществе>>
осуществление сторожевого контроля и сбора информации в отношении
него; обязать ГУВД по Нижегородской области и Центр по противодействию
экстремизму при ГУВД по Нижегородской области устранить допущенные
нарушения путем изъятия и уничтожения всех сведений, собранных в
порядке использования <<сторожевого контроля>> в отношении Шимоволоса
Сергея Михайловича; обязать МВД РФ исключить из базы данных и
уничтожить все полученные в порядке осуществления сторожевого контроля
сведения на граждан, не признанных в судебном порядке лицами,
причастными к экстремистской деятельности, а также принять меры по
обеспечению прокурорского и судебного контроля в использовании
электронной базы данных <<Сторожевой контроль>>.
Свои требования заявитель обосновал следующим: 29 мая 2008 года в
судебном процессе при разбирательстве заявления Шимоволоса СМ. по
обжалованию действий и решений ВВУВДТ по запросу Канавинского
районного суда были получены материалы, свидетельствующие о факте
внесения данных на заявителя в электронную базу данных <<Розыск
-магистраль>> МВД РФ. Согласно представленной выписке из сведений базы
данных эти данные были внесены в нее 19 марта 2007 года. Из
представленных на суде пояснений представителя УБОП ГУВД по
Нижегородской области Трифонова А.В. решение о внесение в базу данных
сведений было принято сотрудниками УБОП ГУВД по Нижегородской области
по оперативным соображениям, информация о которых составляет
государственную тайну. Принятое УБОП ГУВД по Нижегородской области
решение послужило основанием для проведения в отношении заявителя
мероприятий, имеющих целью обеспечить <<профилактический>> контроль по
недопущению совершение им правонарушений. Принятое решение было
обосновано положениями ФЗ <<О противодействии экстремистской
деятельности>> от 25 июля 2002 года за No. 114. При разбирательстве
обстоятельств дела в Канавинском районном суде Г.Н.Новгорода, а также
при проведении независимого расследования выяснилось следующее:
в порядке развития средств и мер оперативной работы на основе
действующей автоматизированной информационной системы <<ФР -
Оповещение>> в начале 2000 года МВД РФ начато внедрение нового
программного комплекса <<Розыск- магистраль>>. Данный программный
комплекс позволял эффективно выявлять лиц, объявленных в федеральный и
местный розыск. Комплекс был предназначен для подразделений МВД и
обеспечивал возможность использовать на месте проверок специальные
терминалы для доступа к базе данных. Эта система внедрялась совместно
с Министерством путей сообщения, с учетом особенности регистрации
пассажиров. Для повышения эффективности работы системы оперативного
розыска в 1999 году приказом МВД РФ был установлен автоматический
доступ к базам <<Экспресс>> и <<Магистраль>>, в которых содержались
сведения о приобретаемых пассажирами билетах на поезда и самолеты.
Работа информационной системы в целом соответствовала целям и задачам,
определяемым ФЗ <<Об оперативной розыскной деятельности в РФ>> и <<О
милиции в РФ>>, хотя и не предполагала особого контроля в применении
санкции прокуратуры и суда по организации мер в задержании
подозреваемых и обвиняемых, поскольку розыскные мероприятия
проводились в рамках производства по уголовному делу. Это
обстоятельство и было использовано МВД РФ для организации системы
политического сыска. Указаниями МВД РФ, ни одно из которых не было
опубликовано, на базе ПТК <<Розыск- магистраль>> была создана база
данных, которая получила
название <<Сторожевой контроль>>. Такая база данных была внедрена в
ПТК в качестве подсистемы, фактически под прикрытием задач и ресурсов
уголовного розыска Можно предположить, что изначально база данных была
создана в целях реализации норм ст. 3 ФЗ <<О
противодействии экстремистской деятельности>> для контроля лиц,
признанных экстремистами. Однако первоначально в такую базу данных
стали заноситься сведения о лицах, не причастных к экстремизму, а
проявившие себя в публичной протестной и иной общественной
деятельности, - на усмотрение ответственных сотрудников МВД. При
отсутствии регламентации в оценке личности подозреваемых и правового
контроля за содержанием базы, работа по обжалованию и использованию
базы стала использоваться для сугубо политических задач.
Такую деятельность, в соответствии с положениями ФЗ <<О реабилитации
жертв политических репрессий>> 1993 года, необходимо квалифицировать
как продли, ним, деспотии. Любые формы контроля, преследование лиц по
мотивам отношения к политической и общественной деятельности является
преступлением против конституционных принципов и является действенной
угрозой безопасности демократического общества. По данным базы данных
<<Сторожевой контроль>> на середину мая 2007 году в базе данных по
Россам были размещены сведения на 3865 человек. Из них более 90 % -
граждане, проявившие активную гражданскую позицию, в т.ч.
участвовавших в проведении публичных акций (мирных собраний)
протестного характера. Создание и использование БД <<Сторожевой
контроль>> не имеет законных оснований и противоречит нормам ФЗ <<О
милиции в РФ>>, <<Об оперативной - розыскной деятельности в РФ>> (в
частности в применении ОРМ в отношении граждан по санкции суда).
Использования базы данных противоречит положениям ФЗ <<О прокуратуре
РФ>>, поскольку закон устанавливает исключительные полномочия для
органов прокуратуры в инициировании профилактических мероприятий в
порядке поручения, но - <<после проведения полной и всесторонней
проверки>>. По решению сотрудников УБОП ГУВД по Нижегородской области
19 марта 2007 года сведения о заявителе были внесены в базу данных
<<Сторожевого контроля>>. Заявитель считает, что такое решение было
вынесено исключительно в произвольном порядке. Поскольку, он никогда
не участвовал в акциях либо действиях экстремистского, насильственного
характера, никогда не инициировал и не поддерживал призывы к
насильственным действиям. Соответственно, - не привлекался к
ответственности за такие действия. Более того, по роду своей
общественной деятельности с 1988 года он последовательно отстаивает
ценности защиты прав человека, в том числе в защите граждан от
дискриминации, проявлений национальной нетерпимости, о реабилитации
жертв политических репрессий. В настоящее время он продолжает вести
дела об обжаловании грубых нарушений прав человека, в т.ч. при
нарушении общепризнанных политических прав, защиты от жестокого
обращения и пыток. Он обращается за защитой потерпевших в суды и
международные органы защиты прав человека. Значительная часть жалоб
касается обжалования незаконных действий сотрудников и противоправных
решений МВД и ФСБ России. Заявитель считает, что решение о внесении
его сведений в базу данных было мотивировано исключительно с целью
воспрепятствования его общественной деятельности. Данное решение не
могло иметь случайный характер и содержит умысел в действиях
сотрудников РУБОП Нижегородской области. Последствием занесения
сведений о заявителе в базу данных <<Сторожевого контроля>> стали
следующие нарушения:
установление контроля за передвижением заявителя на основе
несанкционированного доступа к билетным базам данных <<Экспресс>> и
<<Магистраль>>. Данный факт подтверждается материалами судебного
разбирательства по делу в Канавинском районном суде Г.Н.Новгорода. При
обеспечении контроля за его передвижением, как правило, во время
проведении специальных кампаний и рейдов, сотрудниками подразделений
(в частности УВДТ на транспорте) также направлялись указания об его
задержании с целью получения объяснений о его намерениях и планах в
период проведения МВД РФ специальных мероприятий. В этой связи, он
неоднократно задерживался сотрудникам милиции.
База данных и наличие в ней сведений о заявителе стали основанием для
воспрепятствования в проведении им правозащитных мероприятий в г. Н.
Новгороде и Нижегородской области. Подробные сведения о незаконном
вмешательстве сотрудников правоохранительных органов представлены в
прилагаемом обзорном докладе <<Спецслужбы против правозащитников>>.
Документальные материалы и свидетельства находятся в материалах дела
Следственного отдела Следственного комитета Нижегородского военного
гарнизона при Прокуратуре РФ. Данные заявителя со списком иных лиц,
находящихся в базе данных, распространялись (в т.ч. поручение
начальника УБОП ГУВД Нижегородской области) по структурным
подразделениям ГУВД по Нижегородской области, представлялись
в адрес органов власти Нижегородской области с предписанием по сбору
сведений в отношении лиц, указанных в списке. Предписания направлялись
под грифом <<для служебного пользования>> и <<секретно>>. Предписания
и запросы не были основаны на нормах федерального законодательства и
также имели произвольный характер.
Поскольку такие предписания не были основаны на нормах закона,
сотрудники во всех случаях основывали свои действия на положениях ст.
25 и п.4 ст. 11 ФЗ <<О милиции РФ>>, не имея возможности и объективных
условий усомнится в его законности и не исполнять его, что
приписывается частью 3 статьи 25 ФЗ_<<О милиции>>.
Таким образом, к заведомо противоправным действиям (по своему
характеру -несанкционированного применения ОРМ) были вовлечены другие
органы государственной власти. Впоследствии сотрудниками УБОП были
получены сведения о заявителе и иных лицах, составляющих охраняемую
законом тайну на личную жизнь. Кроме того, у заявителя есть
обоснованные предположения, что занесение его данных в базу данных
<<Сторожевой контроль>> было использовано в качестве основания для
организации прослушивания сотового телефона заявителя, получения
данных о личных доходах, контроля почтового сервера.
Вследствие использования базы данных для организации контроля за
заявителем были допущены следующие нарушения, по его мнению, его прав:
4.1 Право на неприкосновенность частной жизни и личную тайну, которые
охраняются статьей 23 часть 1; статья 24 часть 1, Конституции
Российской Федерации, корреспондируется с положениями Всеобщей
декларации прав человека (статья 12) и Европейской Конвенции (статья
17).
В обжалуемых решениях и действиях ГУВД по Нижегородской области была
получена информация о личной (приватной) жизни заявителя.
В частности: информация об его поездках, с заведомо незаконным
использованием средств ОРМ. Факт нахождения в базе данных, в свою
очередь, был использован для получения подробной информации о
заявителе в результате опросов сотрудников ЛОВДТ, действующих по
поручению ВВ УВД: о целях и маршруте его поездок, контактах с другими
лицами, о доходах, участия в общественных организациях, политических
убеждениях.
Такая информация не может находиться в материалах ГУВД, поскольку сбор
и хранение такой информации прямо нарушает пункт 1 статьи 24
Конституции. Кроме того, считает заявитель, существует очевидная
опасность, что эта информация может быть распространена (передана)
другим органам власти, для использования в ущемлении моих прав и
законных интересов.
4. 2. Право на свободу и личную неприкосновенность.
Право на свободы и личную неприкосновенность гарантируется частью 1
статьи 22 Конституции РФ. Это право гарантируется также статьей 5
Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Пункт
1 Конвенции, в частности, определяет, что каждый должен пользоваться
свободой, и лицо может ее лишится только в исключительных
обстоятельствах. Свобода личной неприкосновенности презюмируется.
Нарушение личной неприкосновенности в обжалуемых действиях выражается
в физическом воздействии: реальной возможности в любой момент быть
остановленным при использовании транспортных средств, быть задержанным
по тем или иным основаниям (предлогом). Кроме того, такое нарушение
содержится в угрозе таких действий, обусловленных постоянным опасением
в ожидании задержания: это создает ощущение небезопасности, общее
состояние не свободы.
Во всех случаях проверок, считает заявитель, можно утверждать, что
имело место ограничение свободы, так как он не мог устраниться от
общения с сотрудниками милиции, а продолжал давать объяснения до того
момента, когда сам сотрудник мог посчитать их исчерпывающими. Во всех
случаях проверок, в т.ч. в период поездки по маршруту Горький - Самара
13-14 мая 2007 года он был вынужден отвечать на одни и те же вопросы.
4.3. Защита от произвольного задержания.
Это право коррелируется с правом на личную неприкосновенность, но
имеет конкретное применение в связи с рассмотрением случаев
задержания.
Это право гарантируется частью 2 статьи 22 Конституции РФ и также
статьей 5 Европейской конвенции. По своему содержанию это право
определяет позитивные обязательства для правоохранительных органов -
всегда придерживаться точных и исчерпывающих границ: в основаниях для
задержания, в процессуальном оформлении такого задержания, а также в
обеспечении гарантии его обжалования.
С позиции реализации этого права, при разбирательстве действий
сотрудников милиции, оценка их правомерности не может быть ограничена
рамками одного лишь сопоставления таких
полномочий с национальными нормами права, поскольку любое требование
сотрудника милиции должно быть основано не только на правомочности, но
и на обоснованности.
Понятие <<задержание>> в оценке нарушения прав человека имеет иной
смысл, чем используемый в процессуальных документах МВД. Согласно
заключениям Европейского суда, которые и должны применятся в судебном
разбирательстве публичных правоотношений, моментом <<задержания>>
считается тот момент, когда гражданин был остановлен сотрудником
правопорядка. Задержание также распространяется на все случаи
вынужденного следования в отделение милиции.
В двух случаях (в гг. Самара и Москве) при проведении проверок
заявитель, по его словам, был препровожден в отделение милиции, под
угрозой применения силы. В этих случаях сотрудники милиции
недвусмысленно сообщали ему, что применят силу, если он откажется
следовать с ними, и они будут рассматривать этот отказ как
неповиновение законным требованиям сотрудниками милиции, с
последствиями привлечения к уголовной ответственности.
4. 4. Свобода совести (убеждений).
Статья 28-29 Конституции РФ гарантирует соблюдение свободы совести для
каждого человека. По смыслу этих норм любой человек имеет право на
собственные убеждения, в том числе - в отстаивании своей позиции и
распространении информации законными способами.
Согласно свидетельствам сотрудников милиции, проведение проверок было
вызвано особым вниманием к заявителю, в т.ч. с отнесением сведений о
нем в специальную базу данных. Такое внимание представлено в
материалах указанием на <<сторожевой контроль>>. Эти действия
заявитель характеризует как преследование.
Поскольку заявитель не является и не являлся подозреваемым в
совершении уголовных преступлений, не признан судом лицом, причастным
к терроризму и экстремизму, такое преследование может иметь лишь одно
оправдание - убеждения заявителя и связанные с ними деятельность.
В связи с тем, что заявитель ведет активную общественную деятельность,
в т.ч. участвует в организации и проведении законных публичных
мероприятий (в т.ч. учебно-просветительских конференций и семинаров),
он считает, что именно эта деятельность стала причиной в организации
преследования. Преследование за убеждения является грубым
преступлением против прав и свобод личности, а при использовании
должностных полномочий - содержит угрозу конституционным ценностям,
безопасности государства и общества.
4.5 Вмешательство в правозащитную деятельность.
Защита и обеспечение прав человека является, в соответствии со 2
статьей Конституции РФ является высшей ценностью и основной задачей
любых властных органов. Общественные (в т.ч. международные)
правозащитные организации и их представители пользуются, в этой связи,
особым статусом, а в некоторых случаях - иммунитетом. Обеспечение не
вмешательством в правозащитную деятельность и контроль за гарантией их
безопасности, осуществляет специальный уполномоченный Совета Европы.
При проведении семинара 10-12 сентября 2007 года в Нижегородской
области при вмешательстве правоохранительных органов (под угрозой
применения санкций к собственникам учреждений) заявитель был вынужден
ежедневно менять место проведения семинара и организовывать перевоз
всех участников. Таким образом, целенаправленное вмешательство
представителей правоохранительных органов стало причиной срыва
проведения семинара, что и являлось их целью.
В командировке в город Самара, заявитель представлял, в частности.
Международную Хельсинскую ассоциацию, которая имеет консультативный
статус при ООН в Совете Европе. Он является членом экспертного Совета
при Уполномоченном по правам человека РФ. и в этой поездке выполнял
задачи сбора информации для Уполномоченного.
При проведении общественного расследования случаев массовых и грубых
нарушений прав человека в регионах России заявитель получает
документальные факты незаконных действий и решений правоохранительных
органов, в т.ч. УВДТ. Эти факты он помогает обжаловать потерпевшим в
суде. Такие нарушения содержат в большинстве случаев состав уголовных
преступлений. В этой связи, есть основания полагать, что действия УВДТ
были мотивированы в создании препятствий в расследовании нарушений,
допускаемых самим УВДТ.
Это также свидетельствует об умышленном и сознательном вмешательстве в
правозащитную деятельность заявителя.
Вышеприведенным заявитель считает, что доказаны факты нарушения его
прав в связи с использованием БД <<Сторожевой контроль>> ПТК <<Розыск
магистраль>>. Все действия, имеющие
характер сбора информации о заявителе или осуществления любых форм
контроля имеют по своему содержанию характер ограничения прав
человека. Решение о создании Базы данных Сторожевой контроль>>,
порядок внесения и использование данных на граждан не нормированы
Федеральным законодательством. Более того, всякие нормативные
ведомственные предписания в использовании <<сторожевого контроля>> не
опубликованы. В этой связи имеются основания признать любые решения и
указания в отношении организации сторожевого контроля незаконными,
неподлежащими исполнению с момента принятия.
В судебном заседании заявитель поддержал доводы заявления в полном
объеме.
Представитель ГУ МВД по Нижегородской области и МВД РФ по
доверенностям Рассадин А. А. считает заявление не подлежащим
удовлетворению по следующим основаниям:
Шимоволос С. М. являлся заявителем при регистрации и членом
межрегиональной общественной организации <<Общество
Российско-Чеченской дружбы>>. Решением Нижегородского областного суда
от 13.10.2006 Общество ликвидировано на основании статьи 44
Федерального закона от 19.05.1995 N 82-ФЗ "Об общественных
объединениях" в связи с неоднократными и грубыми нарушениями
федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской
Федерации, в том числе - Федерального закона <<О противодействии
экстремистской деятельности>>. Определением судебной коллегии по
гражданским делам Верховного Суда РФ от 23 января 2007 г. (дело No.
9-Г06-20) указанное решение оставлено без изменения.
Определением Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.07.2008 No. 7533/08
было установлено, что денежные средства, полученные Обществом от
Национального фонда поддержки демократии (США) и Комиссии Европейских
сообществ не являются грантами, пожертвованиями либо средствами,
направленных на осуществление благотворительной деятельности.
Использование данных средств не было связано с деятельностью
организации.
Кроме этого, Шимоволос С. М. выступал регистратором Региональной
ассоциации общественных объединений <<Нижегородская правозащитная
ассоциация>>, которая издавала газету <<Право-защита>>, статья в
выпуске No.1 (58) за март 2004 года которой решением Нижегородского
областного суда признана экстремистской. МВД России, основная задача
которого - охрана общественного порядка и обеспечение общественной
безопасности, в силу ст.4 Федерального закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ
"О противодействии экстремистской деятельности" является субъектом
противодействия экстремистской деятельности. Таким образом, постановка
Шимоволоса С.М. на <<сторожевой контроль>> ПТК <<Розыск-Магистраль>>,
осуществленная в марте 2007 года - в период массового проведения
незаконных публичных мероприятий, направленных на нарушения
общественной безопасности и дестабилизацию общественно-политической
обстановки в стране, являлась мерой необходимой и допустимой в
демократическом обществе.
Постановка заявителя на <<сторожевой контроль>> была произведена не
ГУВД по Нижегородской области, а Волго-Вятским управлением внутренних
дел на транспорте (далее - ВВ УВДТ), о чем истцу было доподлинно
известно на момент подачи заявления. Именно ВВ УВДТ получило
информацию о приобретении СМ. Шимоволосом железнодорожных билетов в г.
Самару в мае 2007 года (л.д. 9), именно ВВ УВДТ использовало в своей
деятельности данную информацию, именно Волго-Вятским УВДТ заявитель
был снят со <<сторожевого контроля>> (л.д. 143).
В соответствии с п.6 Положения о Волго-Вятском управлении внутренних
дел на транспорте Министерства внутренних дел Российской Федерации,
утвержденного приказом МВД России от 12.06.2006 N 426, ВВ УВДТ -
территориальный орган МВД России межрегионального уровня - являлось
юридическим лицом и могло быть истцом и ответчиком в суде.
ГУ МВД России по Нижегородской области не несет ответственности за
действия ВВ УВДТ (УТ МВД России по ПФО) и не вправе вмешиваться в его
деятельность.
На момент подачи заявления об обжаловании действий информационные
подразделения ГУВД и МВД России какими-либо сведениями в отношении
Шимоволоса СМ. уже не располагали (л.д. 103, 144): в сентябре 2007
года сторожевой контроль был прекращен в связи с истечением срока
постановки (л.д. 143). Таким образом, требование об изъятии и
уничтожении всех сведений, собранных в порядке использования
<<сторожевого контроля>> и предоставлении данных сведений Шимоволосу
СМ. в настоящее время не исполнимо. Требования же об обязании МВД
России исключить из базы данных и уничтожить все полученные в порядке
осуществления сторожевого контроля сведений на граждан, не признанных
в судебном порядке лицами, причастными к
экстремистской деятельности, заявлены Шимоволосом СМ. при отсутствии
полномочий представлять интересы неопределенного круга лиц.
На основании изложенного, требования Шимоволоса СМ. не основаны на
законе и удовлетворению не подлежат.
В части 1 статьи 256 ГПК РФ установлено, что гражданин вправе
обратиться в суд с заявлением об оспаривании решения, действия
(бездействия) органа государственной власти, органа местного
самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального
служащего в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о
нарушении его прав и свобод.
В соответствии с ч.2 данной статьи пропуск трехмесячного срока
обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для
отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в
предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут
являться основанием для отказа в удовлетворении заявления.
Согласно разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации,
данным в Определениях от 14.07.2011 N 996-0-0, от 21.04.2005 N 191-0
установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями на
действия (бездействие) должностных лиц, нарушающих права и свободы
граждан, обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и
определенность публичных правоотношений и само по себе не может быть
признано нарушением конституционных прав граждан.
Из заявления об обжаловании действий и решении органов государственной
власти следует, что о нарушенном праве истец узнал 29 мая 2008 года,
однако само заявление подал спустя 6 месяцев 9 дней с этой даты - 08
декабря 2008 года.
Пропуск установленного законом срока истец объяснил лишь ошибочной
подачей заявления в Нижегородский областной суд. Определением
Нижегородского областного суда от 27.08.2008 указанное заявление ему
было возвращено в связи с неподсудностью дела данному суду (ч.1 ст.
135 ГПК РФ). Определением Верховного Суда РФ от 12.11.2008 определение
Нижегородского областного суда от 27.08.2008 признано законным и
обоснованным. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001
N 15, Пленума ВАС РФ от 15.1 1.2001 N 18, разъяснено, что <<...
течение срока исковой давности прерывается предъявлением иска в
установленном порядке, то есть с соблюдением правил о
подведомственности и подсудности дела, о форме и содержании искового
заявления, об оплате его государственной пошлиной, а также других
предусмотренных ГПК РСФСР или АПК РФ требований, нарушение которых
влечет отказ в принятии искового заявления или его возврат истцу...
Если в принятии заявления было отказано по основаниям, предусмотренным
пунктами 2 и 3 статьи 125.6 ГПК РСФСР, пунктами 2, Г - 9 статьи 129
ГПК РСФСР, либо оно возвращено истцу (часть 2 статьи 130 ГПК РСФСР,
статья 108 АПК РФ), срок давности прерывается лишь с того дня, когда
заявление будет подано в суд с соблюдением установленного
порядка...>>. Шимоволосу СМ. ничто не препятствовало обратиться в
надлежащий суд с соответствующими требованиями в пределах
установленного законом срока. Согласно правовой позиции Верховного
Суда РФ, изложенной в Определении от 17.06.2010 N 85-В10-2,
юридическая неосведомленность не может служить основанием для
восстановления пропущенного срока на обращение в суд.
При данных обстоятельствах МВД России, ГУ МВД России по Нижегородской
области полагают, что причины пропуска истцом срока обращения в суд не
могут быть признаны уважительными. Просят суд применить последствия,
предусмотренные ч.б ст. 152, ч.2 ст.256 ГПК РФ.
Заинтересованное лицо центр по противодействию экстремизму, при ГУ МВД
по Нижегородской области не является самостоятельным юридическим
лицом, а является структурным подразделением ГУ МВД России по
Нижегородской области, в связи с чем его интересы также представляет в
судебном заседании Рассадин А. А. (т.2 л.д.9).
Выслушав заявителя, представителя заинтересованных лиц, исследовав
материалы дела, установив юридически значимые обстоятельства, суд
пришел к следующему:
в соответствии со ст. 254 ГПК РФ: <<1. Гражданин, организация вправе
оспорить в суде решение, действие (бездействие) органа государственной
власти, органа местного самоуправления, должностного лица,
государственного или муниципального служащего, если считают, что
нарушены их права и свободы. Гражданин, организация вправе обратиться
непосредственно в суд или в вышестоящий в порядке подчиненности орган
государственной власти, орган местного самоуправления, к должностному
лицу, государственному или муниципальному служащему>>.
Согласно ст. 255 ГПК РФ: <<К решениям, действиям (бездействию) органов
государственной власти, органов местного самоуправления, должностных
лиц, государственных
или муниципальных служащих, оспариваемым в порядке гражданского
судопроизводства,
относятся коллегиальные и единоличные решения и действия
(бездействие), в результате которых:
нарушены права и свободы гражданина;
созданы препятствия к осуществлению гражданином его прав и свобод; на
гражданина незаконно возложена какая-либо обязанность или он незаконно
привлечен к ответственности>>,
Как видно из телетайпограммы от 11 мая 2007 года (т.1 л.д.63), ответа
на судебный запрос (т.1 л.д.96), Шимоволос СМ. находился на сторожевом
контроле программно-технического комплекса <<Розыск-Магистраль>>,
составной частью которого является база данных <<Сторожевой
контроль>>, за Волго-Вятским Управлением Внутренних дел на транспорте,
его фамилия была внесена в список с 19 марта 2007 года, указана на 11
мая 2007 года в списке лиц, который составлен для осуществления
предупреждения правонарушений, а также для получения информации о
приобретении указанными лицами перевозочных документов для проезда к
местам проведения массовых мероприятий (т.1 л.д.64, 65).
В соответствии с ответом на судебный запрос Волго-Вятского УВД на
транспорте в сентябре 2007 года Шимоволос СМ. исключен из списков лиц,
находящихся на сторожевом контроле, <<сторожевой контроль>> в
отношении заявителя был прекращен в связи с истечением срока
постановки (т.1 л.д.99).
Как установлено решением Канавинского районного суда г. Н.Новгорода от
29 мая 2008 года, вступившим в законную силу 7 октября 2008 года,
инициатором внесения этих сведений о заявителе в указанных данных
являлось УБОП при ГУВД по Нижегородской области (т.1 л.д.72,73).
В декабре 2008 года данное подразделение ГУВД по Нижегородской области
ликвидировано.
Истец считает данные действия органов государственной власти
незаконными.
Решением Европейского суда по правам человека от 21.06.2011 года по
делу <<Шимоволос против России>> постановлено следующее:
<<1.ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ
44. Заявитель жалуется, что его задержание и часовое удержание в
отделении милиции в Самаре
14 мая 2007 г. было незаконным. Он опирается на Статью 5 S: 1
Конвенции, которая гласит:
<<каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность.
Никто не может быть
лишён свободы иначе, как в следующих случаях и порядке, установленном
законом:
А) законное содержание лица под стражей на основании признания его
виновным компетентным
судом;
Б) законный арест или задержание лица за невыполнение законного
решения суда или с целью
обеспечения выполнения любого обязательства, предписанного законом;
В) законный арест или задержание лица, произведённый с тем, чтобы оно
предстало перед
компетентным судебным органом по обоснованному подозрению в совершении
правонарушения
или в случае, когда имеются основания полагать, что необходимо
предотвратить совершение им
правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;
Г) задержание несовершеннолетнего лица на основании законного
постановления для
воспитательного надзора или его законное задержание, произведённое с
тем, чтобы оно предстало
перед компетентным органом;
Д) законное задержание лиц с целью предотвращения распространения
инфекционных
заболеваний, а также душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или
бродяг;
Е) законный арест или задержание лица с целью предотвращения его
незаконного въезда в страну
или лица, против которого предпринимаются меры по его высылке или
выдаче>>.
А. Приемлемость жалобы
45. Суд отмечает, что данная жалоба не является явным злоупотреблением
правом подачи жалоб в
смысле статьи 35 S: 3 (а) Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не
является неприемлемой ни
по каким иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена
приемлемой.
Б. Существо дела
46. Заявитель утверждает, что 14 мая 2007 г. он был <<лишен свободы>>
в смысле статьи 5.
Милиционер пригрозил применить силу, если бы он отказался проследовать
в отделение милиции,
и ему не было разрешено покинуть отделение милиции без явного
разрешения милиции. Его
задержание было произвольным и незаконным, поскольку он не
подозревался в каком-либо
правонарушении. Более того, ввиду неясных правовых оснований для его
задержания, он был лишен всех процессуальных гарантий.
48. Во-первых, Суд отмечает, что период времени, в течение которого
заявитель удерживался отделении милиции, не превысил сорок пять минут.
Следовательно Суд считает необходимым во-первых определить, был ли
заявитель <<лишён свободы>> в смысле статьи 5 Конвенции.
50. Обращаясь к обстоятельствам данного дела, Суд отмечает, что
правительство не оспорило
применимость статьи 5 к ситуации Заявителя. Заявителя привели в
отделение милиции под
угрозой применения силы, и он не был свободен покинуть помещение без
разрешения
милиционеров. Суд считает, что присутствовал элемент принуждения,
который, невзирая на
кратковременность задержания, указывает на наличие лишения свободы в
пределах смысла статьи
5 S: 1.
51. Суд также должен проверить, соответствует ли лишение свободы
заявителя требованиям
статьи 5 S: 1. Суд подчёркивает в этой связи, что список оговорок в
отношении права на свободу,
приведённый в статье 5 S: 1, является исчерпывающим, и цель данных
положений подразумевает
лишь строгое толкование этих исключений с целью обеспечения того,
чтобы никого не лишали
свободы произвольно.
52. Суд отмечает, что лишение заявителя свободы, очевидно, не
подпадает под подпункты (а), (г), I
(д) и (е) параграфа 1 статьи 5. Также оно не подходит к подпункту (б),
так как нет свидетельств
неисполнения заявителем законного решения суда или неисполнения
какого-либо обязательства,
предписанного законом. И действительно он выполнил оговоренную
обязанность показать свои
документы, удостоверяющие личность, по требованию милиционера,
ответить на вопросы
милиционера и подчиниться приказам милиционера. Остаётся определить,
попадает ли лишение
заявителя свободы в рамки подпункта (в).
53. В этой связи представляется важным, что заявитель не подозревался
в <<совершении
правонарушения>>. Согласно государству-ответчику, его арестовали с
целью помешать ему
совершить <<правонарушения экстремистского характера>> (см.
параграф 47 выше). В соответствии
с этим Суд изучит вопрос, можно ли считать, что при задержании
заявителя имелись <<основания
полагать, что необходимо предотвратить совершение им
правонарушения>> в смысле статьи 5 S: 1
(в).
54. Из решений национальных судов явствует, что предпринятые
милиционерами меры, такие
как проверка документов, опрос и препровождение в отделение
милиции были предприняты
против заявителя во время его поездки в Самару, потому что его имя
было внесено в базу данных
<<Сторожевой контроль>>. Единственная причина, по которой его имя
было внесено в базу данных
<<потенциальных экстремистов>>, состояла в том, что он
правозащитник (см. параграфы 26 и 30
выше). В этой связи Суд подчеркивает, что статья 5 S: 1 (с) не
санкционирует применение
политики широкомасштабной профилактики против конкретного лица или
категории лиц, которые
воспринимаются властями, правильно или неправильно, как опасные
или как имеющие
склонность к незаконным действиям. Она предоставляет
государствам-подписантам только
средства предотвращения конкретного определенного правонарушения.
55. Суд отмечает, что ни национальные власти, ни государство-ответчик
не упоминают ни о каких
конкретных и определённых правонарушениях, совершению которых
заявителю было необходимо
помешать. По мнению Суда, неясная ссылка государства-ответчика на
<<правонарушения
экстремистского характера>> недостаточно конкретна, чтобы
удовлетворить требованиям статьи 5
S: 1 (в). Документы национальных органов, касающиеся задержания
заявителя, не носят более
конкретный характер в данном отношении. Из протокола задержания
следует, что заявителя
доставили в отделение милиция на основании информации, содержащейся в
двух
телетайпограммах.
Из изучения этих телетайпограмм ясно, что в Самаре планировался марш
оппозиции и что отдел внутренних дел считал необходимым помешать
членам определённых оппозиционных организаций принять участие в этом
марше, чтобы предотвратить совершение ими <<актов беззакония и
экстремизма>> (см. параграф 9 выше). Не были упомянуты конкретные и
определённые правонарушения.
56. Единственное конкретное подозрение против заявителя, упомянутое в
телетайпограммах, состояло в том, что он может везти экстремистскую
литературу (см. параграф
11 выше). Тем не менее, государство-ответчик не представило какие-либо
факты или
информацию, которая убедила бы объективного наблюдателя, что такое
подозрение было
<<обоснованным>>. Более
того, данное подозрение, согласно показаниям сопровождающего
милиционера, было развеяно,
<<следствие того факта, что у заявителя не было с собой никакого
багажа (см. параграф 16 выше). Исходя из вышесказанного, Суд приходит
к заключению, что задержание заявителя не могло быть вследствие
<<оснований полагать, что необходимо предотвратить совершение им
правонарушения>> в смысле статьи 5 S: 1 (в).
Отсюда следует, что задержание заявителя не имело никакой законной
цели согласно ст. 5 и, соответственно, было произвольным.
Соответственно, эта статья была нарушена. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ
СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ
58. В соответствии со статьёй 8 Конвенции заявитель жалуется по поводу
внесения его имени в базу данных <<Сторожевой контроль>> и
последующего сбора милицией информации личного характера о нем. Статья
8 гласит:
<<1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его
жилища и корреспонденции.
2 Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в
осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое
вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом
обществе в интересах национальной безопасности и общественного
порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения
беспорядков или преступлений, лля охраны здоровья или нравственности
или защиты прав и свобод других лиц>>. А. Приемлемость жалобы
59. Суд отмечает, что данная жалоба не является явным злоупотреблением
правом подачи
жалоб в смысле статьи 35 S: 3 (а) Конвенции. Он также отмечает, что не
является неприемлемой ни
по каким иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена
приемлемой.
Б. Существо дела
1. Доводы сторон
60. Заявитель утверждает, что внесение его имени в базу данных
<<Сторожевой контроль>> было
вмешательством в его частную жизнь, так как это позволило милиции
собирать информацию о его
поездках. Это вмешательство было незаконным, так как приказы
министерства, регулирующие
создание и ведение базы данных, никогда не публиковались. Более того,
вмешательство не
являлось необходимым в демократическом обществе. Не было причины
вносить его имя в базу
данных, так как он был законопослушным гражданином и никогда не
подозревался в совершении
каких-либо преступлений или административных правонарушений. Согласно
заявителю, база
данных <<Сторожевой контроль>> содержит информацию о более чем 3800
физических лицах,
большинство из которых, подобно заявителю, были включены в эту базу
данных в связи со своей
общественной или правозащитной деятельностью.
2. Оценка суда (а) Было ли вмешательство в частную жизнь 64. Суд
подчёркивает, что частная
жизнь - это широкое понятие, не подлежащее исчерпывающему определению.
Статья 8 не
ограничивается защитой только <<внутреннего круга>>, в котором
индивидуум может жить своей
частной жизнью по своему усмотрению, полностью исключая оттуда внешний
мир, не входящий в
данный круг. Она также защищает право налаживать и развивать отношения
с другими людьми и
внешним миром. Частная жизнь может даже включать деятельность
профессионального и
делового характера. Следовательно, существует зона взаимодействия
человека с другими людьми,
даже в публичном контексте, которая может подпадать под понятие
<<частной жизни>>.
65. Ранее Суд устанавливал, что систематический сбор и хранение
службами безопасности
данных о конкретных лицах является вмешательством в частную жизнь
этих лиц, даже если эти
данные собираются в общественных местах или касаются исключительно
профессиональной и
общественной деятельности человека. Было установлено, что сбор
посредством устройства GPS,
прикреплённого к машине человека, данных о его местонахождении и
перемещениях в публичной
сфере также составляет вмешательство в частную жизнь.
66. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отмечает, что имя
заявителя было
внесено в базу данных <<Сторожевой контроль>>, с помощью которой
собиралась информация о его
перемещениях на поезде или самолёте в пределах России. Обращаясь к
прецедентам,
процитированным в параграфах 64 и 65 выше, Суд установил, что сбор
и
хранение данных составило вмешательство в частную жизнь,
защищаемую статьёй параграфом 1
статьи 8 Конвенции.
b. было ли вмешательство <<предусмотрено законом>>
67. В соответствии с прецедентами суда выражение <<предусмотрено
законом>> в смысле Статьи 8 S:
I требует, во-первых, чтобы мера имела некоторые основания в
национальном законодательстве,
оно также обусловливается качеством соответствующего закона, в том
смысле, что он должен
быть доступен соответствующему лицу, которое более того, должно
предвидеть его последствия для него.
68. Суд в этой связи подчёркивает, что в специальном контексте
секретных мер наблюдения
приведённые выше требования не могут означать, что лицо должно быть
способно предвидеть,
когда власти могут прибегнуть к секретному наблюдению, чтобы он мог
подстроить своё
поведение в соответствии с этим. Однако особенно в том случае, когда
полномочия, которыми
облечено должностное лицо, исполняются в секретном режиме, риски
произвольности очевидны.
Поэтому важно, чтобы были четкие, подробные правила применения
секретных мер по
наблюдению, тем важнее, чем более совершенными становятся доступные
технологии.
Законодательство должно быть достаточно ясным, так чтобы граждане
получали четкое указание
на условия и обстоятельства, в которых власти уполномочены
воспользоваться любыми мерами
тайного наблюдения и сбора данных. Кроме того, вследствие недостатка
общественного контроля
и риска злоупотреблений, присущих любой системе тайного наблюдения,
следующие
минимальные гарантии должны быть предусмотрены в статутном праве во
избежание
злоупотреблений: указание характера, пределов и длительности возможных
мероприятий,
основания для издания распоряжения об их применении, органы,
уполномоченные
разрешать их осуществление, а также способ опротестовывать их
применение, предусмотренный
национальным законодательством.
69. Обращаясь к данному делу, Суд считает, что создание и ведение базы
данных
<<Сторожевой контроль>> и процедура ее функционирования
регламентируются Приказом
Министерства внутренних дел No. 47 (см. параграф 42 выше). Этот приказ
не опубликован и не
доступен широкой общественности. Основания для регистрации имени
человека в базе данных,
власти, имеющие полномочия распорядиться о такой регистрации,
продолжительность данной
меры, точный характер собираемых данных, процедуры
хранения и использования собранных данных и существующий контроль и
гарантии против
злоупотреблений не доступны для общественного контроля и изучения
публики. В силу
вышеуказанных причин, Суд не считает, что национальное право указывает
с достаточной
ясностью пределы и характер реализации усмотрения, предоставляемого
национальным властям
по сбору и хранению в базе данных <<Сторожевой контроль>> информации о
частной жизни людей.
В частности, нет никаких указаний, в форме доступной публике, на
минимальные гарантии от
злоупотреблений, которые требуются по прецедентному праву Суда.
Вмешательство в права
заявителя, согласно ст. 8, следовательно, не было <<предусмотрено
законом>>.
Следовательно, в этом деле имело место нарушение статьи 8.
НА ОСНОВАНИИ ВЫШЕИЗЛОЖЕННОГО, СУД ЕДИНОГЛАСНО
Постановляет, что жалобы, касающиеся регистрации имени заявителя в
базе данных <<Сторожевой
контроль>> и его задержания, приемлемы, а остальную часть его
заявления неприемлемой;
Постановляет, что имело место нарушение статьи 5 S: 1 Конвенции;
Постановляет, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции;
Решает не присуждать компенсацию согласно ст. 41 Конвенции>>.
30 марта 1998 г. Российская Федерация Федеральным законом "О
ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
Протоколов к ней" ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав
человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. с изменениями,
внесенными Протоколами к ней N 3, N 5, N 8 и дополнениями,
содержащимися в Протоколе N 2, и Протоколы к ней N 1, N 4, N 7, N 9, N
10, N 11 (далее - Конвенция), и с 5 мая 1998 г., с момента передачи
ратификационных грамот Генеральному секретарю Совета Европы, указанная
выше Конвенция и соответствующие Протоколы к ней стали обязательными
для Российской Федерации.
Одна из особенностей данного международного договора о правах и
свободах человека заключается в том, что для обеспечения соблюдения
международно-правовых обязательств, принятых на себя Высокими
Договаривающимися Сторонами по Конвенции, был учрежден Европейский Суд
по правам человека (далее - Суд).
В ходе своей деятельности при рассмотрении межгосударственных дел и
дел, основанных на индивидуальных жалобах, Суд принимает решения о
приемлемости и постановления по существу. В связи с этим не только в
теоретическом, но и в практическом плане возникает вопрос: какое место
в правовой системе России занимают данные судебные акты?
Конвенция наделила Европейский суд по правам человека компетенцией не
только применять Конвенцию, но и осуществлять ее толкование (ст. 32
Конвенции). Таким образом, в
рамках Совета Европы под эгидой которого и была принята Европейская
конвенция о защите прав человека и основных свобод, право толковать и
применять положения, содержащиеся в Конвенции, принадлежит
исключительно Суду.
Указанный вывод подтверждается Верховным Судом РФ, подчеркнувшим в
Постановлении от 10 октября 2003 г. N 5, что "согласно пункту "b"
части 3 статьи 31 Венской конвенции при толковании международного
договора наряду с его контекстом должна учитываться последующая
практика применения договора, которая устанавливает соглашение
участников относительно его толкования. Российская Федерация как
участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает
юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по
вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае
предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих
договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после
вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1
Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации
Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к
ней"). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно
осуществляться с учетом практики Европейского суда по правам человека
во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и
основных свобод". Эта практика должна приниматься во внимание органами
государства, участвующими в реализации конвенционных положений в сфере
внутригосударственных отношений.
"Правовая позиция", вырабатываемая Европейским судом по правам
человека, - форма последующей практики государств-участников,
связанной с применением Конвенции о защите прав человека и основных
свобод и Протоколов к ней, которая устанавливает соглашение участников
относительно порядка толкования данной Конвенции и Протоколов к ней.
Международное право, в частности Конвенция о защите прав человека и
основных свобод, не запрещает государствам-участникам возражать против
толкования, осуществляемого Европейским судом по правам человека.
Причем государство - участник Конвенции имеет право возражать против
толкования не только по делам, где такое государство выступает в
качестве ответчика, но и по любому иному делу, рассматриваемому
Европейским судом по правам человека.
Однако в данном случае суд не усматривает оснований возражать против
фактов, установленных решением Европейского суда по правам человека от
21.06.2011 года.
Следовательно, осуществление сторожевого контроля в отношении
Шимоволоса С. М. и сбор информации в отношении него путем
осуществления сторожевого контроля программно-техническим комплексом
<<Розыск-Магистраль>>, составной частью которого является база данных
<<Сторожевой контроль>>, с 19 марта по сентябрь 2007 года противоречит
статье 5 S: 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и
Протоколов к ней; нарушает статью 8 той же Конвенции.
Заявитель просит в порядке п.1 ст.258 ГПК РФ обязать ГУВД по
Нижегородской области и Центр по противодействию экстремизму при ГУВД
по Нижегородской области устранить допущенные нарушения путем изъятия
и уничтожения всех сведений, собранных в порядке использования
<<сторожевого контроля>> в отношении Шимоволоса Сергея Михайловича.
Однако доказательств наличия собранных в отношении него сведений в
порядке использования <<сторожевого контроля>> заявитель суду не
представил, напротив, заинтересованные лица представили доказательства
того, что таких сведений в отношении Шимоволоса С. М. собрано не было
(т.1 л.д.103, 144,т.2л.д.45).
Заявление в части возложения обязанностей на Центр по противодействию
экстремизму при ГУ МВД по Нижегородской области не подлежат
удовлетворению, так как Центр по противодействию экстремизму при ГУ
МВД по Нижегородской области не является юридическим лицом, поэтому на
него нельзя возложить какие-либо обязанности, кроме того, на 2007 год
данный Центр не существовал.
Шимоволос СМ. просит суд обязать МВД РФ изъять и уничтожить все
полученные в порядке осуществления сторожевого контроля сведения на
граждан, не признанных в судебном порядке лицами, причастными к
экстремистской деятельности, возложить обязанность принять меры по
обеспечению Прокурорского и судебного контроля в использовании
электронной базы данных <<Сторожевой контроль>>.
Данные требования не подлежат удовлетворению, так как заявлены
Шимоволосом СМ. в отношении неограниченного крута лиц. представлять
который он не уполномочен, доказательств обратного суду не представил.
Кроме того, заинтересованными лицами заявлено о пропуске заявителем
срока на обращение в суд с вышеуказанным заявлением.
Заявитель просит восстановить пропущенный срок (т. 1 л.д. 14).
Как установлено из объяснений заявителя, его заявления, о нарушении
своих прав незаконными, по его мнению, действиями государственных
органов он узнал 29 мая 2008 года в судебном заседании Канавинского
районного суда г. Н. Новгорода (т.1 л.д.З).
Обратился с заявлением в Нижегородский районный суд г. Н. Новгорода
08.12.2008 года (согласно штемпелю на конверте (т.1 л.д. 15).
В части 1 статьи 256 ГПК РФ установлено, что гражданин вправе
обратиться в суд с заявлением об оспаривании решения, действия
(бездействия) органа государственной власти, органа местного
самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального
служащего в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о
нарушении его прав и свобод.
В соответствии с ч.2 данной статьи пропуск трехмесячного срока
обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для
отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в
предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут
являться основанием для отказа в удовлетворении заявления.
Согласно разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации,
данным в Определениях от 14.07.2011 N 996-0-0, от 21.04.2005 N 191-0
установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями на
действия (бездействие) должностных лиц, нарушающих права и свободы
граждан, обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и
определенность публичных правоотношений и само по себе не может быть
признано нарушением конституционных прав граждан.
Из заявления об обжаловании действий и решений органов государственной
власти следует, что о нарушенном праве истец узнал 29 мая 2008 года,
однако само заявление подал спустя 6 месяцев 9 дней с этой даты - 08
декабря 2008 года.
Пропуск установленного законом срока истец объяснил лишь подачей
19.08.2008 года аналогичного заявления в Нижегородский областной суд
(т.1 л.д. 14).
Определением Нижегородского областного суда от 27.08.2008 указанное
заявление ему было возвращено в связи с неподсудностью дела данному
суду (ч.1 ст. 135 ГПК РФ). Не согласившись с определением от
27.08.2008 года, заявитель подал на него частную жалобу.
Определением Верховного Суда РФ от 12.11.2008 года определение
Нижегородского областного суда от 27.08.2008 года оставлено без
изменения, т.е. признано законным и обоснованным (т.1 л.д. 12).
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 N 15, Пленума
ВАС РФ от 15.11.2001 N 18, разъяснено, что <<... течение срока исковой
давности прерывается предъявлением иска в установленном порядке, то
есть с соблюдением правил о подведомственности и подсудности дела, о
форме и содержании искового заявления, об оплате его государственной
пошлиной, а также других предусмотренных ГПК РСФСР или АПК РФ
требований, нарушение которых влечет отказ в принятии искового
заявления или его возврат истцу...
Если в принятии заявления было отказано по основаниям, предусмотренным
пунктами 2 и 3 статьи 125.6 ГПК РСФСР, пунктами 2, Г - 9 статьи 129
ГПК РСФСР, либо оно возвращено истцу (часть 2 статьи 130 ГПК РСФСР,
статья 108 АПК РФ), срок давности прерывается лишь с того дня, когда
заявление будет подано в суд с соблюдением установленного
порядка...>>.
Шимоволосу СМ. ничто не препятствовало обратиться в надлежащий суд с
соответствующими требованиями в пределах установленного законом срока,
кроме того, такое заявление в Нижегородский районный суд г. Н.
Новгорода он вправе был подать одновременно с подачей частной жалобы
на незаконное, по его мнению, определение Нижегородского областного
суда от 27.08.2008 года, однако таких действий не совершил.
Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в Определении
от 17.06.2010 N 85-В10-2, юридическая неосведомленность не может
служить основанием для восстановления пропущенного срока на обращение
в суд.
При указанных обстоятельствах заявление Шимоволоса С. М. не подлежит
удовлетворению в полном объеме в связи с пропуском 3-х месячного срока
на обращение с таким заявлением в суд.
Руководствуясь ст.ст. 194-198, 254-258 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
В удовлетворении заявления Шимоволоса Сергея Михайловича об
обжаловании
действий и решений государственной власти отказать в полном объеме.
Решение в течение месяца со дня изготовления в окончательной форме
может быть обжаловано в Нижегородский областной суд путем подачи
аппеляционной жалобы через Нижегородский районный суд г. Н. Новгорода.
Судья Д. Н. Лебедев
Копия верна. Судья
Данные требования не подлежат удовлетворению, так как заявлены
Шимоволосом СМ. в отношении неограниченного крута лиц. представлять
который он не уполномочен, доказательств обратного суду не представил.
12
Кроме того, заинтересованными лицами заявлено о пропуске заявителем
срока на обращение в суд с вышеуказанным заявлением.
Заявитель просит восстановить пропущенный срок (т. 1 л.д. 14).
Как установлено из объяснений заявителя, его заявления, о нарушении
своих прав незаконными, по его мнению, действиями государственных
органов он узнал 29 мая 2008 года в судебном заседании Канавинского
районного суда г. Н. Новгорода (т.1 л.д.З).
Обратился с заявлением в Нижегородский районный суд г. Н. Новгорода
08.12.2008 года (согласно штемпелю на конверте (т.1 л.д. 15).
В части 1 статьи 256 ГПК РФ установлено, что гражданин вправе
обратиться в суд с заявлением об оспаривании решения, действия
(бездействия) органа государственной власти, органа местного
самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального
служащего в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о
нарушении его прав и свобод.
В соответствии с ч.2 данной статьи пропуск трехмесячного срока
обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для
отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в
предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут
являться основанием для отказа в удовлетворении заявления.
Согласно разъяснениям Конституционного Суда Российской Федерации,
данным в Определениях от 14.07.2011 N 996-0-0, от 21.04.2005 N 191-0
установление в законе сроков для обращения в суд с заявлениями на
действия (бездействие) должностных лиц, нарушающих права и свободы
граждан, обусловлено необходимостью обеспечить стабильность и
определенность публичных правоотношений и само по себе не может быть
признано нарушением конституционных прав граждан.
Из заявления об обжаловании действий и решений органов государственной
власти следует, что о нарушенном праве истец узнал 29 мая 2008 года,
однако само заявление подал спустя 6 месяцев 9 дней с этой даты - 08
декабря 2008 года.
Пропуск установленного законом срока истец объяснил лишь подачей
19.08.2008 года аналогичного заявления в Нижегородский областной суд
(т.1 л.д. 14).
Определением Нижегородского областного суда от 27.08.2008 указанное
заявление ему было возвращено в связи с неподсудностью дела данному
суду (ч.1 ст. 135 ГПК РФ). Не согласившись с определением от
27.08.2008 года, заявитель подал на него частную жалобу.
Определением Верховного Суда РФ от 12.11.2008 года определение
Нижегородского областного суда от 27.08.2008 года оставлено без
изменения, т.е. признано законным и обоснованным (т.1 л.д. 12).
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 N 15, Пленума
ВАС РФ от 15.11.2001 N 18, разъяснено, что <<... течение срока исковой
давности прерывается предъявлением иска в установленном порядке, то
есть с соблюдением правил о подведомственности и подсудности дела, о
форме и содержании искового заявления, об оплате его государственной
пошлиной, а также других предусмотренных ГПК РСФСР или АПК РФ
требований, нарушение которых влечет отказ в принятии искового
заявления или его возврат истцу...
Если в принятии заявления было отказано по основаниям, предусмотренным
пунктами 2 и 3 статьи 125.6 ГПК РСФСР, пунктами 2, Г - 9 статьи 129
ГПК РСФСР, либо оно возвращено истцу (часть 2 статьи 130 ГПК РСФСР,
статья 108 АПК РФ), срок давности прерывается лишь с того дня, когда
заявление будет подано в суд с соблюдением установленного
порядка...>>.
Шимоволосу СМ. ничто не препятствовало обратиться в надлежащий суд с
соответствующими требованиями в пределах установленного законом срока,
кроме того, такое заявление в Нижегородский районный суд г. Н.
Новгорода он вправе был подать одновременно с подачей частной жалобы
на незаконное, по его мнению, определение Нижегородского областного
суда от 27.08.2008 года, однако таких действий не совершил.
Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в Определении
от 17.06.2010 N 85-В10-2, юридическая неосведомленность не может
служить основанием для восстановления пропущенного срока на обращение
в суд.
В удовлетворении заявления Шимоволоса Сергея Михайловича об
обжаловании
действий и решений государственной власти отказать в полном объеме.
Решение в течение месяца со дня ихготовления в окончательной форме
может быть
обжаловано в Нижегородский областной суд путем подачи аппеляционной
жалобы через
Нижегородский районный суд г. Н. Новгорода.
Судья Копия верна. Судья
7
7
Добавить комментарий: