Судебное дело "Жалоба Исарлова С.Э. на нарушение ст. 5, 6, 13 Европейской Конвенции "
11.01.2013
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПРИ ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Representative
of the Russian Federation
at tile European Court of Human Rights
Represenuut
de la Federation dc Russic aupres de
La Cour Europeenne des Droits dc L HOMME
14, Zhitnaya, Moscow, 119991
tcl, (495) 617-09-40, fas (495) 077-06-93
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД
ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
МЕМОРАНДУМ
по жалобе
No. 4493/07 <<Исарлов против Российской Федерации>>
Европейский Сул по правам чедовека (далее - Европейский Суд)
4-сентября 2012 г., на основании подпункта <> пункта 2 правила 54
своего Регламента, сообщал властям Российской Федерации о жалобе No.
4493/07 <<Исарлов против Российской Федерации>>, поданной в
Европейский Суд в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о
Защите прав человека й основных свобод (далее - Конвенция) 28 декабря
2006 года гражданином Российской Федерация Исарловым Станиславом
Эрнестовичем, а также предложил представить>> свои замечания по
приемлемости и по существу жалобы и ответить па следующие вопросы.
1. Было ли судебное разбирательство по уголовному делу в отношении
заявителя справедливым в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции?
В частности, с учетом: отсутствия заявителя в судебных заседаниях и в
связи с отказом властей допустить к участию в производстве по делу
Ермилову и (или) Г., в качестве защитников заявителя, мог ли заявитель
защищать себя лично или посредством выбранного им самим защитника, как
того требует подпункт <<с>> пункта 3 статьи 6 конвенции?
2. Властям Российской Федерации предлагается представить подробные
ответы на следующие вопросы и подтвердить свою позицию
доказательствами;
(а) Предусмотрены ли российским уголовно-процессуальным
законодательством специальные нормы, регулирующие участие в судебном
заседании психически больных обвиняемых и вопросы их представительства
в суде, в частности, касающиеся его или ее права пользоваться услугами
приглашенного адвоката.
(б) Когда М. был назначен в качестве защитника заявителя и встречался
ли он с заявителем до судебного заседания?
(в) Существуют ли какие-либо процессуальные гарантии прав психически
больного обвиняемого в том случае, если он или она расходится со своим
защитником в интересах процессуальной позиции линии защиты
3. Применима ли в настоящем деле статья 2 Протокола No. 7 к. Конвенции
к производству по назначению принудителмгыХ мер Медицинского
характера? Если да, мог ли заявитель воспользоваться правом на.
обжалование, предусмотренным пунктом 1 статьи 2 Протокола No. 7 к
Koiroemnra? Принимая во внимание исключения, нредусмотретгг.те пунктом
2 статьи 2 Протокола No. 7 к Конвенции, имело ли место нарушение прав
заявителя в связи с отсутствием рассмотрения настоящего дела в
кассации? Имела ли. место дискриминация заявителя, в связи* с
состоянием его психического здоровья, в реализации своих прав
предусмотренных статьей 6 Конвенции я пунктом 1 статьи 2 Протокола Ли
7 к Конвенции, в нарушение статьи М Коивенции, с учетом того, что
согласно российскому праву у него, как у психически больного
обвиняемого, отсутствовала возможность обжалования постановления,
которым в отнотпеши него были назначены принудительные меры
медицинского характера? Укажите процессуальные нормы,
предусматривающие представительство психически больных обвиняемых на
стадии процедуры обжалования. Представлял ли зашнтник интересы
заявителя на стадии обжалования? Если Да, то властям Российской
Федераций: предлагается представить документы в поддержку своей
позиции. Какие процессуальные нормы регулируют ситуацию, в которой
психически больной обвиняемый желает обжаловать судебный акт,
разрешающий дело по существу, однако, его позиция не поддерживается
его адвокатом и (или) защитником?
4. С учетом того, что заявитель не мог обжаловать постановление от 11
июля 2016 года, имелось ли в его распоряжении эффективное средство
Правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции?
Возражения относительно приемлемости жалобы
Несовместимость жалобы ratione materiae с положениями Конвенции
1 Власти Российской Федерации считают, что настоящая жалоба, по своим
обстоятельствам>> несовместима rationae materiae с положениями статьи
б Конвенции и статьи 2 Протокола No. 7 к Koнвенции по следующим
основаниям,
2. В деле Engel and Others v. Netherlands (nos. 5100/71, 511)1/71,
5102/71, 5354/72, 5370/72; 8 June 1976, S: 82) Европейский Суд
выработал три критерия для определения <<уголовного обвинения>> ко
смыслу статьи 6 Конвенции: формальное определение правонарушения по
законодательству государстаа-ответчика в качестве преступления или
дисциплинарного (административного) проступка; характер
правонарушения; характер и строгость наказания, которое может быть
назначено за данное правонарушение.
3. "Что касается первых двух критериев>> следует отметите что
ответственность за деяние, первоначально инкриминированное заявителю;
предусмотрена статьей 306 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК
РФ).
4. Однако, уже на стадии предварительного расследования, следственные
органы заняли позицию о невменяемости заявителя в момент совершения
данных деяний и невозможности его привлечения к уголовной
ответственности. Соответствующий вопрос был поставлен следователем
перед судебно-медицинскими экспертами еще 1 февраля 2006 года в
постановлении о проведении экспертизы в отношении заявителя. Кроме
того, дело в отношении заявителя было направлено в суд для решения
вопроса о применении принудительной меры медицинского характера в
отношении заявителя, но не для привлечения его к уголовной
ответственности, то в специальном порядке>> предусмотренном пунктом 2
части 1 статьи 439 Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации (УПК РФ).
5- Данные обстоятельства однозначно свидетельствуют о том, что уже на
самых ранних стадиях производства в отношении заявителя, совершенные
им деяния получили оценку, отличную от <<уголовного обвинения>>.
6. Следуя вышеозначенным критериям определения <<уголовного
обвинениям, выработанным в практике Европейского Суда, и принимая во
внимание указанную позицию стороны обвинения и суда по делу в
отношении заявители, необходимо также отметить, что деяния,
совершенные заявителем, уже с самой ранней стадии производства, не
расценивались в качестве преступлений с позиций материального права.
7, Так, в соответствии с частью 2 статья 14 УК РФ,
<>
В соответствии со статьей 39 УК РФ,
<>.
В соответствии со статьей 21 УК РФ,
<<1. Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое по время
совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии
невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и
общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить
ими вследствие хронического психического расстройства, временного
психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния
психики.
2, Лицу, совершившему предусмотренное уголовным законом общественно
опасное деяние о состоянии невменяемости, судом могут быть назначены
принудительные меры медицинское о характера, предусмотренные настоящим
Кодексом>>.
8. С точки зрения теории российского уголовного права, общественно
опасные деяния, запрещенные УК РФ, совершенные лицами в состоянии
невменяемости, не считаются преступлениями, поскольку, в таких деяниях
отсутствуют необходимые элементы состава преступления -субъект
(невменяемое лицо не отвечает соответствующим обязательным
требовавшем, предъявляемым к субъекту преступления и субъекту
уголовной ответственности и субъективная сторона, поскольку
совершаемое невменяемым лицом деяние, в том числе, общественно
опасное,находится вне его сознания и воли
9. В свою очередь, основанием уголовной ответственности, в
соответствии со статьей 8 УК РФ, является совершение деяния,
содержащего все признаки состава преступления. Данное положение, в
совокупности с вышеизложенными положениями статьи 21 УК РФ, а также с
учетом самостоятельной материально-правовой (глава. 15 УК РФ)
процессуально-правовой (глава 51 УГЖ РФ) регламентации принудительных
мер медицинского характера, обуславливают их обособленный характер,
отсутствие их связи, как с наказанием, так и с уголовной
ответственностью в целом.
.1.0. Таким образом, ни по формальному критерию , ни по своим
сущностным: характеристикам, общественно-опасное деяние, совершенное
лицом в состояния невменяемости, и соответствующей производство, не
могут быть отнесены к сфере <<уголовного обвинения>>.
П. Принудительные меры медицинского характера, применяемые к лицу>>
совершившему общественно-опасное деяние в состояния невменяемости,
следует также рассмотреть с позиции третьего из вышеуказанных
критериев определения <<уголовного обвинения>>, выработанных
Европейским Судом в деле Engel and Others v. Netherlands
12, В данной связи, необходимо, прежде всего, отметить, та) целями
применения принудительных мер медицинского характера, в соответствии
со статьей 98 УК РФ, являются излечение, в частности, лиц, совершивших
общественно-опасные деяния, запрещенные Уголовным, кодексом, в
состоянии невменяемости, или улучшение их психического состояния, а
также предупреждение совершения ими новых деяний, запрещенных
Уголовным кодексом. В свою очередь, наказание, в соответствии с частью
2 статьи 43 УК РФ, направлено на восстановление социальной
справедливости, исправление осужденного лица и предупреждение
преступлений. Производство в отношении заявителя н настоящем деле
проводилось именно во исполнение целей улучшения его психического
состояния и предотвращения совершения: им новых общественно-опасных
деяний.
13, Принудительные меры медицинского характера в российском
законодательстве являются самостоятельным институтом уголовного права,
процедура их применения детально регламентирована соответствующими
нормами УК РФ и УПК РФ.
14, Так, в соответствии со статьей 442 УПК РФ в рамках производства о
применении принудительной меры медицинского характера, судом должны
быта исследованы я разрешены следующие вопросы;
1) имело ли место деяние, запрещенное уголовным законом;
2) совершило ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается
данное уголовное дело;
3) совершено ли деяние лицом в состоянии невменяемости;
4) наступило ли у данного лица после совершения преступления
психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания
или его исполнение;
5) представляет ли психическое расстройство лига опасность для него
или других лиц либо возможно ли причинение данным лицом иного
существенного вреда;
6) подлежит ли применению принудительная мера медицинского характера и
какая именно.
15. Признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом,
совершено лицом в состоянии невменяемости, делающим невозможным
назначение наказания>> суд выносит постановление в соответствий со
статьями 21 и 81 УК РФ об освобождении лица от уголовной
ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных
мер медицинского характера.
16. Принудительные меры медицинского характера и соответствующее
производство по вопросу об их применении, таким образом, не связаны с
уголовным наказанием и не подменяют его собой, следовательно, лиц не
могут быть отнесены к сфере <<уголовного обвинения>>, согласно
критериям, сформулированным Европейским Судом.
17. Рассматривая вопрос о применении статьи 6 Конвенции: и статья 2
Протокола No. 7 к Конвенции к настоящему делу, власти Российской
Федерации обращают внимание Европейского Суда на его выводы в делах
<<Керр против Соединенного Королевства>> (Kerr v. the United Kingdom),
жалоба No. 63356/00, и <<Энтони против Соединенного Королевства>>
(Anlonie v. the United Kingdom), жалоба Hz 62960/00
18. В данных делах Европейский Суд указал; что существенном для
решения постановленного вопроса является отсутствие возможности
привлечения к уголовной ответственности и назначения наказания.
19. Как и в указанных делах, разбирательство по делу в отношении
заявителя было необходимо исключительно в целях решения вопроса о
необходимости оказания ему квалифицированной медицинской помощи в
связи с психическим расстройством, а также установления самого факта
совершения общественно опасного деяния заявителем.
20. В постановлении по делу Lopata v. Russia (no. 19936/04, 30 October
2012, S: 120) Европейский Суд, исследуя соответствующий вопрос,
отметил, что, несмотря па наличие постановления следователя, в котором
указывалось на невменяемость заявителя, ситуация заявителя
принципиально не изменилась -- он все еще продолжал содержаться под
стражей и ожидал разрешения дела в отношении него. В данной связи Суд
пришел к выводу о том, что производство по делу в отношении заявителя
являлось <<уголовным>> по смыслу пункта. 1 статьи 6 Конвенции.
21. В настоящем деле однако, заявитель не претерпевал воздействия
сопоставимого с оказываемым в рамках <<уголовного обвинения>>. В
частности, если рассматривать в качестве признака такого воздействия
применение меры пресечения в виде заключения под стражу, то необходимо
отметить, что заявитель находился под стражей немногим более двух
месяцев, и практически одновременно с тем, как следствие заняло
позицию о невменяемости заявителя, данная мера пресечения в отношении
него была отменена.
22. В отношении применения статьи 2 Протокола No. 7 к Конвенции в
настоящем деле, необходимо светить, что в пункте 1 данной статьи речь
недвусмысленно идет о праве каждого осужденного за совершение
преступлении на пересмотр вышестоящей судебной инстанцией иьшесенйого
в отношении него приговора или определенного ему наказания.
23. Вышеизложенный характер принудительных мер медицинского характера,
значение невменяемости лица, совершившего общественно-опасное и
противоправное деяние, с позиции материального и процессуального
права- со всей очевидностью исключают возможность применения статьи 2
Протокола No. 7 к Конвенции в настоящем деле, поскольку: заявитель не
был осужден за совершение преступления; совершенное им деяние не было,
признано преступлением; в отношении заявителя не был вынесен приговор;
заявителю не было назначено наказание.
24. В свете вышеизложенного власти Российской Федерация наставляют на
том, что статья 6 Конвенции и статья 2 Протокола No. 7 к Конвенции
неприемлемы rationae materiae к обстоятельствам настоящего дела, и,
соответственно, данная жалоба должна быть признана неприемлемой для
рассмотрения Европейским Судом по существу, на основании пунктов 3 и 4
статьи 35 Конвенции.
Неприемлемость жалобы в связи с неисчерпанием заявителя
внутригосударственных средств правовой защиты
25. Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 20
ноября 2007 г. No. 13-П, признал положения статьи 402, части 3 статья
433, статей 437 и 438 частей 3 и 6 Статьи 439, части 1 статьи 441.
статьи 444 и части статьи 445 УПК РФ несоответствующими Конституции
Российской Федерации в той мере, в которой они по смыслу, придаваемому
им сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяли лицам, в
отношений которых осуществлялось производство о применении
принудительных мер медицинского характера, лично участвовать в
уголовном процессе и самостоятельно реализовывать свои процессуальные
права, а именно знакомиться с материалами уголовного дела, участвовать
в судебном заседание при его рассмотрении., заявлять ходатайства,
инициировать рассмотрение вопроса об изменении и прекращении
применения указанных мер и обжаловать принятые по делу процессуальные
решения.
26. Постановление Ревдинского городского суда от 11 июля 2006 года,
которым в отношении заявителя было назначено применение принудительных
мор медицинского характера, было, соответственно, вынесено до
вышеуказанного Постановления Конституционного Суда Российской
Федерации, которым был изменен порядок производства по делам о
применении принудительных мер медицинского характера. При этом,
заявитель, обращаясь в феврале 2008 года в суд с ходатайством о
восстановлении процессуального срока для кассационного обжалования
постановления от 11 толя. 2006 года, в частности, ссылался на данное
Постановление Конституционного Суда Российской федерации>>
27. Однако следует отметить, что, в соответствии с пунктом 1 части 4
статьи 413 УПК РФ, признание Конституционным Судом Российской
Федерации закона, применённого судом, не соответствующим
Конституции Российской Федерации, является одним из ковш
обстоятельств, ввиду которого вступившие в законную силу
постановления судов могут быть отменены, а производство по
уголовному деду - возобновлено. Согласно части 5 статьи 415 УПК РФ
пересмотр постановления суда по данному обстоятельству
осуществляется Президиумом Верховного Суда Российской Федерации по
представлению Председателя Верховного Суда Российской Федерации.
Поводом для возбуждения производства ввиду новых или вновь
открывшихся обстоятельств, согласно части 2 статьи 415, является,
в частности, сообщение гражданина.
28. По императивному смыслу части 5 статьи 415, а также с учетом
статьи ft" Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. No.
1-ФКЗ <<О Конституционном Суде Российской Федерации>>, закрепляющей
обязательность решений Конституционного Суда Российской Федерации, в
частности, для всех судебных органов Российской Федерации.,
возбуждение производства по рассматриваемому новому обстоятельству
Председателем Верховного Суда Российской Федерации является его
безусловной обязанностью и не находится в сфере его дискреционных
полномочий. Председатель Верховного Суда Российской Федерации
фактически не может настаивать на правомерности постановления суда,
основанного на нормах, которые впоследствии были признаны не
соответствующими Конституции Российской Федерации, Такое постановление
подлежит безусловной отмене, а соответствующее дело - пересмотру по
новому обстоятельству. Показательным в данной связи является тот факт,
что ходатайство заявителя об ознакомлении с материалам дела, с которым
он обратился Ревдинский городской суд 3 декабря 2007, было
удовлетворено судом, r полной соответствий" . и во исполнение
вышеуказанному Постановления Конституционного Суда Российской
Федерации.
29. Заявитель однако, не воспользовался имевшейся у него возможностью
обращения к Председателю Верховного Суда Российской Федераций с
просьбой о возбуждении процедуры, пересмотри постановления Ревдинского
городского суда от 11 июля 2006 года по новому обстоятельству.
30. Кроме того, заявитель не воспользовался принадлежащим ему Правом
на обжалование данного постановления в порядке надзора, как
вступившего в законную силу, несмотря на то, что в постановления
Ревдинского городского суда от 16 июня 2008 года, которым заявителю
было отказано в восстановлении срока на кассационное обжалование, суд
прямо указал на такую возможность (копия постановления прилагается)
31. В связи с вьшеизложенным, власти Российской Федерация полагают,
что данная жалоба должна быть признана неприемлемой для рассмотрения
Европейским Судом по существу на основании пункта 4 статьи 35
Конвенция, в связи с несоблюдением заявителем обязательного требования
о предварительном <<исчерпании внутригосударственных средств правовой
зашиты, предусмотренного пунктом 1 статьи 35 Конвенции.
1. В том случае, если Суд сочтет данную жалобу приемлемой, власти
Российской Федерации сообщают Суду следующее.
Ответы на вопросы Европейского Суда
Ответ па вопрос No. 1
33. В качестве законного представителя заявителя в судебном
разбирательстве участвовала мать заявителя, а также адвокат по
назначению. Мать заявителя была допущена к участию в уголовное деле в
качестве его законного представителя 6 июня 2006 г. Данное решение
было принято следователем: в связи с наличием заключения
судебно-медицинской экспертизы, подтвердившей наличие у заявителя
психического расстройства к его невменяемость в момент совершения
инкриминируемых ему деяний (копия соответствующего постановления
прилагается). Мать заявителя и его защитники, .как в суде, так и на
досудебной стадии имели полную возможность реализация принадлежащих им
процессуальных прав. Интересы заявителя б рамках судопроизводства,
таким образом, были надлежаще обеспечены, требования национального
законодательства об обязательном участии защитника в судопроизводстве,
касающемся лица, которое в силу физических: или психических
недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту,
было должным образом соблюдено (пункт 3 чести 1 статьи 51 УПК РФ).
34, Власти вновь хотели- бы подчеркнуть несовместимость жалобы в
рассматриваемом аспекте с подпунктом <<с>> пункта 3 статьи б
Конвенция, поскольку Данное положение предусматривает гарантии любого
лица, в отношении которого подвинуто <<уголовное обвинение>> запищать
себя лично или посредством выбранного им представителя. Производство
же в отношении заявителя, как на судебной стадии, так и с раннего
этапа предварительного расследования, имело своей целью решение
вопроса о необходимости оказания заявителю квалифицированной
медицинской помощи.
35. Тем не менее, если .Европейский Суд сочтет жалобу приемлемой в
данной части, то необходимо отметить, что заявитель не обращался в суд
с ходатайством об участии а судопроизводстве Ермиловой и (или) Г.
Ермилова и Г, обратились в суд с соответствующим ходатайством 11 июля
2006 года, на стадии вынесения судом решения. В связи с этим, вопрос
об их участии в судебном разбирательстве не рассматривался судом.
Кроме того, 11 июля 2006 года Ермиловой была представлена лишь
доверенность заявителя, которым он уполномочил представлять его
интересы Г., которая к тому же не была оформлена надлежащим образом.
Копия доверенности, которой заявитель уполномочивал представлять его
интересы Ермилову, была представлен ею в суд значительно позже, все
эти обстоятельства нашли свое отражение в постановлении Ревдилского
городского суда от 29 января 2007 года (копия прилагается). Ермилова и
Г., кроме того, не представила в суд подтверждение наличия у них
статуса адвокатов.
36. Что касается личного участия заявителя в судебном заседании, то
следует отметить, что законный представитель и защитник заявителя не
ходатайствовали о его личном участии. В свою очередь, положения УГПС
РФ, действовавшие на момент рассматриваемых событий, не
предусматривали возможность личного участия в судебном заседании лица,
в отношении которого ведется производство о применении принудительных
мер медицинского характера,
37. Данное законодательное регулирование было фактически изменено
Конституционным Судам Российской Федерации в Постановлении от 20
ноября 2007 г. No. 13-П, в котором Конституционный Суд признал
положения статьи 402, часта 3 Статьи 433, статей 437 и 438, частей 3 и
6 статьи 439 части 1 статьи 441, статьи 444 и части 1 статьи 445 УГОС.
РФ несоответствующими Конституции Российской Федерация в той мере, в
которой они - по смыслу придаваемому им сложившейся
правоприменительной практикой, - не позволяли лицам, в отношении
которых осуществлялось производство о применении принудительных мер
медицинского характера, в частности, лично участвовать в судебном
заседании и самостоятельно реализовывать свои процессуальные права.
38. В связи с вышеизложенным, власти Российской Федерации поддерживают
заявленные доводи о неприемлемости жалобы для рассмотрения Европейским
Судом.
Ответ на вопрос No. 2
39. Федеральным законом or 29 ноября 2010 года Ks 323-ФЗ в
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации был внесен ряд
изменений касающихся участия в судебном разбирательстве лиц, в
отношении которых ведется производство о применении принудительной
меры медицинского характера. В частности, в статье 437 УПК РФ было
прямо закреплено положение, в соответствии с которым данным липам
гарантируется возможность личного осуществления всех процессуальных
прав, которыми обладают подозреваемый и обвиняемый по уголовным делам
(статьи 46 и 47 УПК РФ). Возможность осуществления данными лицами
своих прав зависит исключительно от их психического состояния. К числу
таких прав, в том числе, относится право на участие в судебном
разбирательстве в судах первой, второй и надзорной инстанций (пункт 16
части 4 статьи 47 УПК РФ).
40. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 7 апреля 2011 года No. 6, суды должны разъяснять данные
права лицам, в отношении которых ведется: производство о применении
принудительной меры медицинского характера. Необеспечение лицу, в
отношении которого ведется или велось производство о применении
принудительной меры медицинского характера, права лично участвовать в
судебном заседании, если его психическое состояние позволяло ему
участвовать в судебном заседании и осуществлять свои процессуальные
права, является нарушением требований части 1 статьи 437 и части 1
статьи 441 УПК ?Ф, влекущим отмену состоявшегося судебного решения
(пункты l6 и 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 7 апреля 2011 года No. 6 <<О практике применения судами
принудительных мер медицинского характера>>).
41. УПК РФ, до внесения в него соответствующих изменений, прямо не
закреплял за лицами, в отношении которые ведется производство о
применении принудительных мер медицинского характера, соответствующих
прав, в том числе, права на. участие в судебном разбирательстве.
Однако, как уже отмечалось выше (пункт 37), Постановлением
Конституционного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2007 г.
М-13-П, ряд положений главы 51 УК РФ был признан несоответствующим
Конституции Российской Федерации в той мере, в которой они - по
смыслу, приливаемому им сложившейся правоприменительной практикой. -
не позволяли лицам, в отношении которых осуществлялось производство о
применении принудительных мер медицинского характера, в частности,
лично участвовать в судебном заседании и самостоятельно реализовывать
свои процессуальные .права.
42. Таким образом, обязанность по надлежащему обеспечению
процессуальных прав лиц, в отношении которых ведется производство о
применении принудительных мер медицинского характера, наравне с
другими участниками судопроизводства; была возложена па суды
Российской Федерации задолго до вышеуказанных законодательных
изменений.
43. Адвокат М. был назначен в качестве защитника заявителя 7 июня 2006
года, что подтверждается соответствующем ордером (копия ордера
прилагается). В материалах дела, отсутствует какая-либо информация о
том, встречался ли М. с заявителем до судебного заседания.
44. Относительно процессуальных гарантий лиц, в отношении, которых
ведется производство о применении принудительных мер медицинского
характера, в случаях противоречия между процессуальными позициями
таких лиц и их законных представителей, следует отомстить, что данная
проблема нашла свое отражение в вышеупомянутом Постановлении Пленума.
Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 года No. б, в
пункте 11 которого Пленум указал:
<<Если законный представитель действует в ущерб интересам
представляемого им лица, он отстраняется судом от участия в деле, и
законными представителями лица, в отношении которого ведется
производство о применении меры медицинского характера, признаются
другие лица, указанные в пункте 4 статьи 5 УПК РФ, а при их отсутствии
- орган опеки и попечительства>>.
45. В свою очередь, к <<другим лицам>>, на которых указал Пленум
Верховного Суда Российской Федерации, в соответствии с пунктом 4
статьи
5 УПК РФ относятся супруг, супруга, родители, дети, усыновители,
усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.
1. Таким образом, с тем чтобы надлежащим образом обеспечить защиту
прав и интересов лице, в отношении которого ведется производство о
применении принудительной меры медицинского характера, суды
обязаны удостовериться в том, что законный представитель,
привлеченный к участию в судопроизводстве, последовательно
осуществляет принадлежащие ему процессуальные права в интересах
представляемого лица, на протяжении всего производства по
уголовному делу. В настоящем деле, как следует из соответствующих
судебных решений и протокола судебного заседания от 7 июля 2006
года, ничто не свидетельствовало о том что мать заявителя, будучи
его законным представителем, преследовала какие-либо иные
интересы, кроме как ограждение заявителя от уголовной
ответственности и оказание ему квалифицированной медицинской
помощи в связи с имеющимся у него психическим расстройством.
Ответ па вопрос No. 3
47. Как уже указывалось выше (пункты 1-24), в настоящем деле, с учетом
его обстоятельств, сущности и значения невменяемости с точки зрения
материального уголовного права, процессуального порядка производства
по делам о применении принудительных мер медицинского характера, а
также принимая во внимание содержание и смысл статьи 2 Протокола No. 7
к Конвенции, данная статья не может быть применена к производству по
назначению принудительных мер медицинского характера в отношений
заявителя.
48. Если Суд все же сочтет возможным применение статьи 2 Протокола No.
7 к Конвенции в настоящем деле, то, власти Российской Федерации
сообщают, что заявитель не был ограничен в своем праве на обжалование
постановления, которым в отношении него были назначены принудительные
меры медицинского характера.
49. Заявитель был в полном объеме ознакомлен с материалами дела 3
декабря 2007 года (см. пункт 28; копия .ходатайства заявителя с
соответствующими отметками прилагается). При этом, только 29 февраля
2008 года, то есть, спустя почти три месяца после ознакомления с
материалами дела, заявитель обратился в суд с ходатайством о
восстановлении пропущенного срока для кассационного обжалования
постановления от 11 июля 2006 года. Суд, принимая решение об отказе в
удовлетворении ходатайства заявителя о восстановлении срока, для
кассационного обжалования (составляющего, по общему правилу, в
соответствии со статьей 356 УПК РФ, 10 суток со Дня провозглашения
соответствующего решения), принял во внимание даты направления копии
постановления от 11 июля 2006 года участникам разбирательства, а также
дату ознакомления заявителя с материалами деля в полном объеме. Оценив
длительность периода, прошедшего, как в первом так и во втором случае,
до момента подачи заявителем кассационной жалобы, суд обоснованно
пришел к выводу о том, что жалоба не была подана, заявителем в
разумные сроки, и не нашел каких-либо уважительных причин для его
восстановления.
50. Кроме того, жалоба, поданная заявителем, не отвечала формальным
требованиям, предусмотренным УПК РФ. В надлежащем виде жалоба так и не
была подана заявителем.
51. При этом, как уже отмечалось выше, в пункте 30, суд, отказывая
заявителю в восстановлении пропущенного срока для обжалования, указал,
что вступившее на тот момент в законную силу постановление от 11 июля
2006" года, которым в отношении заявителя были назначены
принудительные меры медицинского характера, следует обжаловать в
надзорном порядке.
52. Таким образом, право заявителя на обжалование указанного
постановления не было ограничено. Отказ в восстановлении пропущенного
срока для кассационного обжалования обусловлен несоблюдением
заявителем норм УПК РФ, касающихся кассационного обжалования.
53. Отказ в рассмотрении кассационной жалобы заявителя не связан с
исключениями , предусмотренными пунктом 2 статьи 2 Протокола No. 7 к
Конвенции. В том случае, если Европейский Суд сочтет возможным
применение статьи 2 Протокола No. 7 к Конвенции в настоящем деле, то
необходимо отметить, что, поскольку отказ заявителю в восстановлении
пропущенного срока для кассационного обжалования обусловлен
несоблюдением им формальных правил процессуального закона, действия
властей в полной мере соответствуют статье 2 Протокола No. 7 к
Конвенции, пунктом I которой предусмотрено что:
<<Осуществление (..) права на то , чтобы вынесенный и отношении лица
приговор или определенное ему наказание были пересмотрены вышестоящей
судебной инстанцией, включая основания, на которых оно может быть
осуществлено, регулируется законом.
54. Иными словами, установление соответствующих правил процедуры
обжалования находится в сфере усмотрения властей, и несоблюдение
заявителем установленных правил <<не означает нарушения его права на
обжалование.
55. Относительно предполагаемого нарушения статьи 14 Конвенции
в настоящем деле, необходимо отметить следующее, Во-первых, сама
возможность ее применения, по мнению властей, зависит от возможности
применения, в первую очередь, статьи б и, затем, статьи 2 Протокола
No. 7 к
Конвенции. Возможность применения данных статей власти оспаривают
выше. В деле Belgian Linguistics 1968 года (Case "relating (о certain
aspects of
the !aws on the use of languages in education in Belgium" v. Belgium
(merits),
пой, 3474/62; 1677/62; 1691/62; 1769/63; 1994/63; 2126/64, 23 July
196$; p. 25
and 30) Суд в качестве примера указал:
<<статья 6 Конвенции не предполагает, что Государства должны создать
систему апелляционных судов - такое требование выходит за рамки
Конвенции. Однако Государство нарушило бы Статью 6 при ее рассмотрении
и сочетании со Статьей 14, если бы оно предоставило доступ к
апелляционным судам отдельным липам, не предоставив его всем остальным
по тем же самым видам дел.
56. После принятия Протокола No. 7 к Конвенции, в систему
конвенционного механизма защити прав человека было включено право на
обжалование приговоров по уголовным делам во второй инстанции.
57. Следует отметить, что вопрос о нарушении статьи 14 Конвенции
поставлен перед властями в связи с тем, что российским
законодательством заявителю не была предоставлена возможность
обжаловать постановление, которым в отношении него были назначены
принудительные меры медицинского характера. При этом нарушение статьи
14 и поставленном вопросе связывается с дискриминацией заявителя в
осуществлении его прав. предусмотренных статьей 6 Конвенции и пунктом
I статьи 2 Протокола No. 7 к Конвенции.
58. Однако по мнению властей, если нарушение статьи 14 рассматривается
исключительно в аспекте, касающемся обжалования решения суда первой
инстанций, то речь о её нарушении может идти только в связи со статьей
2 Протокола No. 7 к Конвенции.
59. В любом случае, власти вновь Подчеркивают, что статья' 14
Конвенции в настоящем деле может быть применима только после решения о
возможности применения статьи. 2 Протокола No. 7 Конвенции,
60. К тому же, как уже отмечалось выше, дискриминационный характер
правоприменительной практики в отношении статьи 402, часта 3 статьи
453, статей 437 и 438, частей 3 и 6 статьи 439, части 1 статьи 441,
статьи 444 н части 1 статьи 445 УПК РФ в той мере, в которой они; - по
смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, -
не позволяли лицам, в отношении которых осуществлялось производство о
применении принудительных мер медицинского характера, лично
участвовать в уголовном процессе и самостоятельно реализовывать свои
процессуальные права, а именно знакомиться с материалами уголовного
деля, участвовать в судебном заседании при его рассмотрении, заявлять
ходатайства, инициировать рассмотрение вопроса, об изменении и
прекращении применения указанных мер и обжаловать принятые по делу
процессуальные решения, был установлен Конституционным Судом
Российской в Постановлении от 20 ноября 2007 г. )No. 13-П.
61. Колее того, такое признание в форме решения Конституционного Суда.
Российской Федерации, служит основанием для пересмотра судебных
решений и устранения допущенных нарушений (см., пункты 27-29).
62. Представительство лиц, в отношении которых ведется производство о
применении принудительных мер медицинского характера,
регламентируется, прежде всего, статьями 437 и 438 УПК РФ.
63. В соответствии с частью 1- статьи 437 УПК РФ,
<<законный представитель лицо в отношении которого ведется
производство о применении принудительной меры медицинского характера,
привлекается к участию в уголовном деле па основании постановления
следователя либо суда, При отсутствии близкого родственника законным
представителем может быть. признал орган опеки и попечительства.
К близким родственникам, согласно пункту 4 статьи 5 УПК РФ относятся
супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные. родные
братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки. Процессуальные права
законного представителя Определены в частях 2 и 3 статьи 437 УП1< РФ.
64. Согласно статье 438 УПК РФ, наряду с законным представителем в
производстве о применении принудительных мер медицинского характера с
момента вынесения постановления о назначений в отношении липа
судебно-психиатрической экспертизы является обязательным участие
защитника, если защитник ранее не участвовал о данном деле.
65. Что касается обжалования: соответствующего постановления суда о
применении к лицу принудительной меры медицинского характера, в
соответствии: со статьей 444 УПК РФ, постановление суда может быть
обжаловано в кассационном порядке или в порядке надзора потерпевшим,
его представителем, а также лицом, в отношении которого велось или
ведется производство о применении принудительной меры медицинского
характера, его защитником, законным представителем или близким
родственником и прокурором о соответствий с главой 45 УПК РФ.
66. Общие по своему характеру положения статьи 51 УПК 'РФ
регламентируют случаи обязательного участия защитника в уголовном
судопроизводстве, в том числе и при рассмотрении дел судами
кассационной инстанции. На данное обстоятельство неоднократно обращал
внимание Конституционный Суд Российской Федерации (см., например.
Определение Конституционного Суда РФ от 8 февраля 2007 года No.
251-О-П). Участие защитника, в соответствий частью первой статьи 51
УПК РФ, в частности>> обязательно в случаях, когда подозреваемый,
обвиняемый, а -L-также лицо, в отношений которого ведется производство
по вопросу о применении принудительных мер медицинского характера) не
отказался от защитника, а. также в случаях, когда подозреваемый,
обвиняемый (а равно рассматриваемая категория лиц) в силу физических
пли психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое
право на защиту.
67. Таким образом? УПК РФ содержит систему норм, направленных на
надлежащее обеспечение права на защиту лиц, в отношении которых
ведется производство по вопросу о применении принудительных мер
медицинского характера,
68. Что касается вопроса о том, представлял ли интересы заявителя
защитник на стадий обжалования, власти Российской Федерации обращают
внимание Европейского Суда на то, что постановление от 11 июля 2006
гола не было рассмотрено по существу во второй инстанции, в связи с
несоблюдением заявителем и Ермиловой процессуальных норм, относящихся
к подаче кассационной жалобы и не использованием заявителем иных
способов обжалования, данного постановления (см, пункты 28-30,49-52).
69. Что касается вопроса о регулировании ситуации, при которой лицо, в
отношении которого ведется производство о применении принудительной
меры медицинского характера, намеревается обжаловать соответствующее
постановление, однако, его позиция не поддерживается
его защитником или законным представителем, следует отметить
следующее.
70. Как уже было отмечено выше, в пункте 44 Постановления от 7 апреля
2011 года No. 6 Пленум Верховного Суда Российской Федерации указал на
обязанность судов отстранить от участия в деле законного представителя
лица, в отношении которого ведется производство о применении
принудительной меры медицинского характера, если законный
представитель действует в ущерб своему подопечному. При этом ничто не
препятствует липу обратить внимание суда на то, что законный
представитель действует в ущерб его интересам.
71. Что касается защитника, который не поддерживает лицо, в отношении
которого ведется производство о применении принудительной меры
медицинского характера, в его намерении обжаловать постановление Но
делу>> то поскольку такие лица обладают, согласно части 1 статьи 437
УПК РФ, всем комплексом прав, принадлежащих подозреваемому и
обвиняемому, ничто не мешает им отказаться от услуг такого защитника и
ходатайствовать перед судом о назначении нового защитника (статьи 50 и
52 УПК РФ).
1. Наконец, поскольку такое лицо, несмотря на свой особый статус,
обладает всеми планами, подозреваемого к обвиняемого, ничто не
мешает ему самостоятельно обратиться с кассационной жалобой в тех
случаях, когда его намерение не поддерживается защитником или
законным Представителем (пункт 18 части 4 статьи 47 УПК РФ).
Ответ на вопрос No. 4
73. Как уже было отмечено выше в пунктах 27-3(1, 48-54, заявитель
располагал целым рядом возможностей Для обжалования постановления суда
от 11 июля 2006 года о применении в отношении него мер медицинского
характера, которыми он, однако, не воспользовался-
74. В связи с этим, по мнению властей Российской .Федерации, отдельных
спорных вопросов относительно статьи 13 Конвенции в настоящем деле
не возникает, а жалоба заявителя в данном аспекте должна быть
признана неприемлемой
На основании изложенного, представляя интересы Российской Федерации в
соответствии с Положением об Уполномоченном Российской Федерации при
Европейском Суде по правам человека, утвержденным Указом Президента
Российской Федерации от 29 марта 1998 г. No.310,
ПОЛАГАЮ;
жалоба No. 4493/07 <<Исарлов против Российской Фсдерапнй>> является
Неприемлемой для рассмотрения Европейским Судом по существу в
соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции,
в случае признания приемлемой - она являются явно необоснованной по
смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции;
ПРОШУ:
признать жалобу Кс 4493/07 <<Исарлов против Российской Федерации>>
неприемлемой и отклонить ее на основании пунктов 1,3 и 4 етатьн 35
Конвенции.
Г.О. Матюшкин
Приложение на ______ л.
Добавить комментарий: