ПОЛЕЩУК ПРОТИВ РОССИИ

Перевод с английского языка юриста Уральского Центра Конституционной и Международной Защиты Прав Человека общественного объединения «Сутяжник» Деменевой Анны Валентиновны.

Решение станет окончательным в обстоятельствах, установленных § 2 статьи 44 Конвенции. Оно может подлежать редакторской правке.

Европейский суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:

Мистер C.L. Rozakis, Председатель,
Мистер P. Lorenzen,
Мистер G. Bonello,
Мистер A. Kovler,
Мистер V. Zagrebelsky,
Миссис E. Steiner,
Мистер K. Hajiyev, судьи
и Мистер S. Nielsen, секретарь секции,

Совещаясь при закрытых дверях 16 сентября 2004 года, вынес следующее решение, принятое указанной датой:

1. Дело инициировано жалобой N 60776/00 против Российской Федерации, поданной в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод господином Евгением Владимировичем Полещуком, гражданином России. Он был представлен перед судом господином С. Мельниковым, юристом, практикующим в Ярославле.

2. Российское Правительство (далее - “Правительство”) было представлено господином Павлом Лаптевым, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам человека.

3. Заявитель жаловался на нарушение в отношении него статьи 6 Конвенции - о несправедливости судебного разбирательства по его уголовному делу. Также он жаловался на нарушение статьи 34 Конвенции в связи с тем, что власти препятствовали ему в представлении жалобы в Европейский суд по правам человека.

4. 10 сентября 2001 судья-докладчик потребовал от Правительства предоставления в соответствии с Правилом 49 § 2 (a) Регламента Суда представления фактической информации, касающейся отправки писем заявителя администрацией исправительного учреждения.

5. 30 апреля 2002 года Суд решил коммуницировать жалобу правительству в части, касающейся нарушения статьи 34 Конвенции.

6. 11 сентября 2003 года суд решил коммуницировать новую жалобу заявителя, касающуюся давления на него в связи с рассмотрением данной жалобы Судом. В соответствии с положением статьи 29 § 3 Конвенции, суд решил рассматривать дело по существу вместе с рассмотрением вопросов о приемлемости жалобы.

7. Заявитель родился в 1963 году и живет в Ярославле.

8. Факты дела, как они представлены сторонами, могут быть представлены следующим образом.

9. 26 октября 1998 года заявитель был осужден Ярославским областным судом к 13 годам лишения свободы за организацию вооруженного формирования и участие в нем. 22 февраля 1999 года приговор был оставлен в силе Верховным судом Российской Федерации. Заявитель отбывает наказание в исправительной колонии.

10. 25 мая 1999 года и 14 декабря 1999 заявитель представил в специальный отдел по цензуре и общему надзору над корреспонденцией заключенных письма, адресованные в Европейский суд по правам человека, в которых жаловался на нарушение статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, указывая, что был лишен справедливого слушания по своему делу. 8 июня 1999 года и 30 декабря 1999 года администрация колонии отказала ему в отправке его писем. Компетентные должностные лица, Глава специального департамента, майон К. И заместитель начальника охраны майор О. Указали, что обращение в Европейский суд по правам человека не будет отправлено до тех пор, пока заявитель не обратится к Председателю Верховного суда и Генеральному прокурору с запросами о пересмотре дела в порядке надзора, или не направит жалобу в Конституционный суд РФ. Заявитель выполнил эти требования, поскольку у него не было других средств отправить почту из колонии. Однако, его обращения оказались безуспешными.

11. 1 февраля 2000 года заявитель направил жалобу в Суд, в которой жаловался на нарушение его права на справедливое судебное разбирательство. Он также пояснил, что нарушил шестимесячный срок обращения, установленный параграфом 1 статьи 35 Конвенции, поскольку администрация колонии препятствовала ему в отправке его заявления ранее.

12. После вопросов, заданных судьей – докладчиком государству-правительству в соответствии с Правилом 49 § 2 (a) Регламента Суда, 23 октября 2001 года Главное управление исполнения наказаний Министерства юстиции Российской Федерации издало инструкцию для учреждений исполнения наказаний, запрещающую отказ в отправке заявлений, адресованных в Европейский суд по правам человека.

13. 22 февраля 2002 года Главное управление исполнения наказаний Министерства юстиции назначило должностных лиц по контролю за беспрепятственной отправкой корреспонденции в Суд из исправительных учреждений.

14. 29 марта 2002 года заместитель Генерального прокурора издал инструкцию, в которой обращалось внимание региональных прокуроров на необходимость принятия мер по обеспечению беспрепятственной реализации права заключенных на индивидуальные жалобы. В нем также указывалось на то, что любое давление, включая запугивание, и отговаривание от написания жалоб, недопустимо.

15. 14 июня 2002 комиссия Ярославской областной прокуратуры посетила колонию для проведения проверки по факту отказа администрации колонии отправлять письма в Суд. Результат этой проверки, если он вообще был, Суду неизвестен.

16. 13 февраля 2003 года начальник колонии признал заявителя постоянным нарушителем дисциплины, и 26 февраля 2003 года перевел его на более строгий режим.

17. 4 марта 2003 года заявитель был переведен в другое исправительное учреждение на основании его ходатайства, основанного на доводах о конфликте с администрацией колонии

18. В настоящее время заявитель продолжает отбывать наказание.

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 34 КОНВЕНЦИИ.

19. Заявитель утверждал, что нарушено его право по статье 34 Конвенции обращаться в Суд. Он жалуется, что администрация колонии препятствовала ему в подаче жалобы в Суд и что после того, как жалоба была им в Суд подана, он был переведен на более суровые условия отбывания наказания. Заявитель ссылается на статью 34, которая устанавливает:

“Суд может принимать жалобы от любого лица, неправительственной организации или группы лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения прав, гарантированных Конвенцией, со стороны одной из Высоких договаривающихся сторон. Высокие договаривающиеся стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права.”

20. Суд отмечает, что в данной жалобе содержится два отдельных вопроса по статье 34 Конвенции. Первый касается того факта, что письма заявителя с его первоначальным заявлением в Суд дважды были задержаны администрацией колонии в 1999 году. Вторая жалоба относится к событиям, когда жалоба была подана в суд, и на заявителя в связи с подачей жалобы оказывалось давление. Суд будет рассматривать эти два вопроса по отдельности.

21. правительство не оспаривало того факта, что администрация колонии отказывала заявителю в отправке его корреспонденции 8 июня 1999 года и 30 декабря 1999 года. Правительство указало, что во время тех событий сотрудники колоний еще не имели достаточного опыта в работе с такой категорией корреспонденции. Это привело к «неразберихе» в обращении с корреспонденцией заявителя. Однако, Правительство отмечало, что заявитель больше не может считаться жертвой заявленного нарушения, поскольку предприняты административные меры для исправления ситуации с механизмом отправки писем заключенных в Суд. Правительство ссылается на инструкцию, в которой указывалось сотрудникам исправительных учреждений не препятствовать в отправке корреспонденции в Суд, и указывает на то, что заявитель мог свободно воспользоваться своим правом обращения в суд после издания этой инструкции. Правительство утверждает, в частности, что в соответствии с данными исходящей корреспонденции в 2002 году было отправлено 4 письма заявителя, а в 2003 году – три письма. Кроме того, они указывают, что заявителю были разрешены 3 свидания в 2003 году: долгосрочное с семьей на три дня с 4 апреля 2003 года, краткосрочное 29 мая 2003 года и еще одно долгосрочное 18 июля 2003 года.

22. Заявитель настаивает на своей жалобе. Он утверждает, что хотя Правительство признало факт нарушения его права на индивидуальную жалобу, ему не было предложено никакой компенсации за данное нарушение.

23. Суд рассматривает вопрос, сохранил ли заявитель свой статус жертвы в соответствии с предпринятыми общими мерами по организации отправки корреспонденции в Суд из исправительных учреждений.

24. Суд отмечает, что Правительством были предприняты определенные шаги для изменения практики по отправке корреспонденции из исправительных учреждений. Он также отмечает, что корреспонденция от заявителя с 2000 по 2004 год не давала повода для беспокойства..

25. Однако, Суд напоминает, “решение или мера, принятые в пользу заявителя не являются достаточными для лишения его статуса жертвы до тех пор, пока национальные власти не признают, явно или предполагаемо, что имело нарушение прав человека и не предложат заявителю возмещение за нарушение Конвенции” (см. дело Amuur v. France, решение от 25 June 1996, § 36; Dalban v. Romania [GC], no. 28114/95, § 44, ECHR 1999-VI; and Rotaru v. Romania [GC], no. 28341/95, § 35, ECHR 2000-V). Суд принимает тот факт, что в своем меморандуме относительно приемлемости жалобы Российское правительство явно признало нарушение Конвенции. Однако, Суд не убежден, что заявителю было предложено адекватное справедливое возмещение в связи с этим. Принятие инструкции по отправке писем заключенных было общей мерой, направленной на предотвращение подобных нарушений в будущем. Эти меры не затрагивали лично заявителя. В свете отсутствия прямой связи этих мер с делом заявителя, Суд не может принять данные меры как возмещение, в связи с которым заявитель может утратить свой статус жертвы нарушения.

26. В связи с этим Суд отклоняет предварительные возражения Правительства. Никаких других оснований для признания жалобы неприемлемой не установлено. На этом основании жалоба должна быть объявлена приемлемой.

27. Суд напоминает, что статья 34 Конвенции налагает на договаривающиеся государства не препятствовать обращению с индивидуальной жалобой. Поскольку обязательство имеет процедурный характер, отличный от содержания прав, гарантированных Конвенцией, и протоколами к ней, из самой сути этого процессуального права следует свобода обращения в Суд с жалобами на нарушение прав путем использования конвенционной процедуры (см. Manoussos v. the Czech Republic and Germany (dec.), no. 46468/99, 9 July 2002). Суд также напоминает, что обеспечение беспрепятственной реализации права на индивидуальное обращение с жалобой предотвращает любое вмешательство в право индивида эффективно представить и отстаивать свою жалобу в Суде. (см. Akdivar and Others v. Turkey, 16 сентября 1996, Reports 1996-IV, p. 1219, § 105; Kurt v. Turkey, 25 мая 1998, Reports 1998-III, p. 1192, § 159; Tanrikulu v. Turkey [GC], no. 23763/94, ECHR 1999-IV; Sarli v. Turkey, no. 24490/94, §§ 85-86, 22 мая 2001; и Orhan v. Turkey, no. 25656/94, 18 June 2002). В данном деле, процессуальные права дополнены материальным правом статьи 6 Конвенции. (см. параграфы 34-38 ниже).

28. Правительство не оспаривает, что администрация колонии дважды отказала в отправке писем заявителя в Суд. Соответственно, подача его жалобы была задержана более чем на 8 месяцев. Суд отмечает, что это составляло вмешательство в право на подачу индивидуальной жалобы, что в итоге привело к нарушению со стороны государства статьи 34 Конвенции.

B. Предполагаемое давление на заявителя после подачи жалобы

29. Правительство оспаривает тот факт, что заявитель подвергался какому-либо виду давления в связи с подачей жалобы в Суд. Правительство отрицает какую-либо связь между переводом заявителя на более строгие условия содержания и нахождением дела в Суде. Правительство указывает, что перевод на более строгие условия - не более чем результат дисциплинарных нарушений, совершенных заявителем. Правительство представило список дисциплинарных нарушений: 31 мая 1999 - курение на территории, где курение запрещено; 19 декабря 1999 он был помещен в дисциплинарную камеру[1] за обращение к должностным лицам колонии в оскорбительной манере; 6 апреля 2000 заявитель был помещен на 15 дней в дисциплинарную камеру за то, что при нем находилось 3 литра алкоголя, 13 февраля 2003 года он был помещен в дисциплинарную камеру на 15 дней за то, что при нем были найдены деньги, игральные карты и таблетки, на хранение которых не было дано разрешения. 26 февраля администрация колонии решила перевести заявителя на более строгие условия за постоянное нарушение дисциплины. В качестве доказательства Правительство представило соответствующие документы.

30. Заявитель оспаривает указанные Правительством факты и настаивает на том, что перевод на более строгие условия имел целью заставить его отказаться от ведения дела в Суде.

31. Суд напоминает, что для наиболее эффективного действия системы индивидуальной жалобы, установленной статьей 34 Конвенции, необходимо, чтобы заявители имели возможность свободно направлять корреспонденцию в Суд и получать ее из Суда, не будучи подверженным никакому виду давления со стороны властей с целью заставить изменить или отозвать требования, изложенные в жалобе. В таком контексте, “давление” включает не только прямые угрозы или действия, но также иные косвенные действия, которые способны заставить заявителя отказаться от использования конвенционных механизмов защиты прав человека. Вопрос, привели ли указанные меры, принятые государством, к недопустимым с точки зрения статьи 34 действиям, должен быть рассмотрен в свете конкретных обстоятельств дела (см. mutatis mutandis, процитированные выше решения по делам Akdivar and Others v. Turkey, Kurt v. Turkey, Tanrikulu v. Turkey, Sarli v. Turkey и Orhan v. Turkey).

32. Суд отмечает исходя из представленных позиций, что в период отбывания наказания заявитель был подвергнут дисциплинаным наказаниям за различные виды нарушения режима, которые давали основания для применения норм дисциплинарного воздействия к нему. Правительство представило относящийся ко времени событий отчет, содержащий каждый проступок, за который к заявителю были применены санкции. По мнению Суда, никакое из дисциплинарных наказаний или перевод на более строгий режим не содержат оснований подозревать власти в произволе, представляющем форму давления на заявителя в смысле нарушениия статьи 34. Утверждение заявителя, что имело место связь между его заявлением в Суд и привлечением его к дисциплинарной ответственности, необоснованно. Суд таким образом считает, что отсутствуют существенные основания полагать, что власти государства-ответчика вмешивались в осуществление права заявителя после того, как его жалоба была уже подана.

33. В свете вышеизложенных фактов и выводов, Суд считает, что заявленное нарушение не имело места. Отсюда следует, что данная часть заявления должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии со статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 § 1 КОНВЕНЦИИ

34. Заявитель жаловался, что уголовный процесс в отношении него был несправедливым. В частности, он указывал на результат судебного разбирательства, неверную оценку доказательств, и чрезмерную суровость приговора. Он ссылался на статью 6.1 Конвенции, которая в соответствующей части устанавливает:

“При определении ... любого уголовного обвинения… каждый имеет право на слушание в разумный срок… судом…...”

35. Суд отмечает, что данная жалоба была подана 1 февраля 2000 года, то есть позднее, чем через 6 месяцев с 22 февраля 1999 года, даты, когда Верховный суд принял окончательное решение в данном уголовном деле заявителя. Однако, принимая во внимание, что было установлено, что заявителю препятствовали в подаче жалобы ранее, Суд не отклоняет данную жалобу как не отвечающую требованиям 6-месячного срока, установленного Конвенцией.

36. Однако, Суд отмечает, что в соответствии со статьей 19 Конвенции, его обязанность состоит в том, чтобы гарантировать соблюдение обязательств, принятых на себя государствами. В частности, его функцией не является определение ошибок, предположительно допущенных национальными властями при оценке фактов или применении законодательства, до тех пор, пока они не представляют собой нарушение прав, гарантированных в Конвенции. Более того, поскольку статья 6 гарантирует право на справедливое слушание дела, она не содержит никаких требований к допустимости доказательств или способу их оценки. Эти вопросы должны регулироваться национальным правом. (Garcia Ruiz v. Spain judgment of 21 January 1999, Reports 1999-I, § 28; Pesti and Frodl v. Austria (dec.), NN. 27618/95 и 27619/95, ECHR 2000-I).

37. Суд считает, что ничто не доказывает, что оценка фактов и доказательств в деле заявителя национальным судом нарушают статью 6 Конвенции. У заявителя была возможность защищать себя с помощью представителя и оспаривать доказательства, имело место открытое слушание, и приговор суда соответствующим образом мотивирован. Рассматривая факты, как они представлены, Суд не находит нарушений статьи 6 § 1 Конвенции.

38. Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена на основании статьи 35 §§ 3 и 4 Конвенции.

“Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой договаривающейся стороны допускает лишь возможность частичного удовлетворения последствий нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне.”

40. Заявитель не указал никаких требований по справедливой компенсации. Соответственно, Суд не присуждает никакой суммы.

1. Объявил жалобу в отношении препятствования в отправке писем в Суд со стороны администрации колонии приемлемой, а остальную часть жалобы – неприемлемой.

2. Установил, что имело место нарушение статьи 34 Конвенции.

Совершено на английском языке и опубликовано 7 октября 2004 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.

[1] Заключенные, помещенные в дисциплинарную камеру, содержатся отдельно от других заключенных; им запрещены свидания, телефонные переговоры, получение посылок. Их ежедневная прогулка сокращается до одного часа.