Доступ к правовой помощи - неотъемлемый элемент права на справедливое судебное разбирательство и доступ к правосудию в понимании статьи 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практики Европейского суда по правам человека. В российской судебной практике право доступа к правовой помощи никогда не рассматривалось как самостоятельное право лица, несмотря на то, что формально право на представительство или помощь адвоката есть во всех видах процессов. 

О важности и концептуальности права доступа к эффективной правовой помощи российские юристы заговорили сравнительно недавно - когда столкнулись с ситуацией несоответствия реалий российской практики европейским стандартам защиты. 

Одной из самых проблемных областей в данной сфере является область психиатрии. Здесь человек настолько уязвим, что ему порой нечего противопоставить аргументам людей в белых халатах. Это вовсе не означает, что все врачи-психиатры - злодеи, главная цель которых - запрятать больного в стационар. Речь идет о том, что гарантии прав личности в правовом государстве неразрывно связаны с его возможностями на равных с другой стороной условиях отстаивать свои интересы. Одно из ключевых средств в этом случае - реальная, а не только предусмотренная законом, возможность для гражданина консультироваться с юристом, иметь доступ к его помощи - и не только в судебной процедуре по решению вопроса правомерности госпитализации в стационар, а на любом этапе оказания психиатрической помощи и по любому вопросу, который гражданин хотел бы выяснить и обсудить.

В законодательстве Российской Федерации, на первый взгляд, такие проблемы отсутствуют. Закон "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" вполне соответствует европейским стандартам предоставления юридической помощи: он называет несколько вариантов юридического представительства граждан, которым оказывается психиатрическая помощь.

Статья 5 Закона устанавливает, что лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией РФ, все лица, страдающие психическими расстройствами, имеют право на помощь адвоката, законного представителя или иного лица в порядке, установленном законом. 
Статья 7 Закона регулирует вопросы представительства граждан, которым оказывается психиатрическая помощь:

"Гражданин при оказании ему психиатрической помощи вправе пригласить по своему выбору представителя для защиты своих прав и законных интересов. Оформление представительства производится в порядке, установленном гражданским и гражданским процессуальным законодательством РФ"

Что касается оформления представительства - согласно ст. 185 Гражданского кодекса РФ, это может быть доверенность, выданная гражданином лицу, которому он доверяет защиту его интересов. Поскольку Гражданский кодекс РФ предусматривает, что доверенность может быть удостоверена нотариально, либо начальником лечебного учреждения (приравнивается к нотариально удостоверенной доверенности) то, если возникла необходимость оформлять полномочия представителя уже после факта госпитализации в стационар, у главного врача возникает обязанность эту доверенность удостоверить. 

Также статьей 7 Закона предусмотрен такой вид представительства, как законное - согласно Гражданскому кодексу некоторые лица могут представлять интересы других лиц без специального оформления полномочий, только в силу закона и их особого статуса по отношению к представляемому. В силу закона представителями несовершеннолетнего в возрасте до 15 лет при оказании ему психиатрической помощи являются его родители, либо опекуны, усыновители, а в случае их отсутствия - администрация психиатрического стационара. Представителем лица, признанного в судебном порядке недееспособным, является назначенный ему опекун. 

Третий вид представительства - ч.3 статьи 7 Закона устанавливает, что защиту прав и законных интересов гражданина может осуществлять адвокат. Порядок приглашения адвоката и оплаты его услуг предусматривается законодательством РФ. 

Данный пункт своеобразно толкуется медперсоналом стационара. 
"А где ваш адвокатский ордер?" - первым делом спросила меня заведующая отделением, когда я пришла навестить свою клиентку и решить с ней несколько вопросов по судебному делу. Я объяснила ей, что у меня есть доверенность, удостоверенная главным врачом этой же больницы, а у гражданина есть право в силу ч.1 ст. 7 пригласить представителя по своему выбору "А в законе написано, что представлять интересы больного может только адвокат!" - парировала мне дама в белом халате. 

На самом же деле, в понимании стандартов юридической помощи этот пункт закона вообще несет в себе основную смысловую нагрузку. Если в статье о представительстве как таковом (по доверенности, в силу закона) возникает вопрос об адвокате, это уже сфера, в которой государство играет активную роль - оно берет на себя обязательства по обеспечению доступа к такому адвокату, в том числе, по оплате его работы, как это происходит в уголовном процессе. Ссылка в статье на урегулированность порядка приглашения и оплаты услуг адвоката законодательством РФ не проясняет ситуации иным образом, нежели возможность применения аналогии с уголовным процессом - если пациент требует адвоката, государство должно его предоставить, причем бесплатно. 

Но много ли "бесплатных" адвокатов ходят в психиатрические больницы для защиты прав пациентов? Или, может быть, в больницах существует специальный "дежурный" адвокат для решения проблем пациентов? Закон такого детального порядка реализации права на доступ к адвокату не предусматривает, в связи с чем и сам механизм приглашения адвоката неизвестен, непонятен и попросту неинтересен сотрудникам психиатрических учреждений. 

С информированностью плохо не только у врачей - как следствие, это огромная проблема для пациентов. Все ли они находятся в таком состоянии, чтобы осознавать потребность приглашения представителя, если они даже за стенами больницы никогда этого не делали? Кто им объясняет, что они могут требовать назначения им адвоката, если предстоит судебный процесс о правомерности госпитализации в недобровольном порядке, или что могут назначить и пригласить себе представителя для решения других проблем - например, в случае конфликта с администрацией больницы?

Согласно ст. 5 Закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", у пациента есть право быть информированным о своих правах, есть право на помощь адвоката, законного представители или иного лица, в порядке, установленном законом. Статья 39 Закона закрепляет обязанность сотрудников лечебного учреждения предоставлять возможность ознакомления с текстом закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании". Но может быть, этого недостаточно, и некоторым пациентам больше помогло бы простое человеческое разъяснение, что он может пригласить представителя? Кто, как не врач, знающий все нюансы и особенности восприятия информации пациентом, способен сделать это доступно? Все 6 человек, которым я успела задать в больнице вопросы о том, говорили ли им о возможности пригласить представителя, ответили на вопрос отрицательно. Четверо из них сообщили, что им необходима помощь юриста, но они ничего не знают о такой возможности. 

Кстати, о конфликтах. По закону, у лиц, находящихся в психиатрическом стационаре, есть право пользования телефоном (см. статью 37 Закона), и это право может быть ограничено по рекомендации лечащего врача заведующим отделением или главным врачом в интересах здоровья или безопасности пациентов или других лиц. Поскольку моей клиентке разрешили позвонить мне только через неделю после госпитализации, почти за день до судебного заседания, я начала выяснять, по какой причине право на телефонные переговоры ограничено, и ожидала увидеть, как минимум, письменные запреты заведующего отделением или главного врача с пачкой докладных лечащего врача. "Ну что вы, - "успокоили" меня, - ничего такого, все в порядке, просто мы не можем позволить звонить больным, у нас на все отделение два телефона, только вашей клиентке в виде исключения…" Вот еще одно препятствие для доступа к юридической помощи - просто не позволить связаться с юристом. Этого достаточно, чтобы доступ к правовой помощи был закрыт. Неважно, делается ли это умышленно, или просто техническое обеспечение больницы не позволяет соблюдать права пациентов- "у нас на все отделение два телефона" - факт остается фактом, пациент не получает доступа к правовой помощи, которая ему необходима. 

Когда дело доходит до судебного заседания по вопросу правомерности госпитализации в недобровольном порядке, все становится еще более сложным.

"Подождите немного, - мило улыбнулась медсестра, - суд ушел в другое отделение, у нас сегодня этих процессов штук десять, как только там закончат, сразу ваш процесс начнем"
"Мы тут минут через 25 закончим, - деловито сообщила судья в другом отделении, просматривая список заявлений". 

В этой короткой фразе много типичного для рассмотрения таких дел судами. Суд не будет утруждать себя приходами в психиатрическую больницу пять раз в неделю. Все накопившиеся заявления больницы о недобровольной госпитализации суд рассмотрит менее чем за один день. То, что при таком порядке нарушается установленный законом пятидневный срок рассмотрения заявлений о недобровольной госпитализации, - не волнует даже кассационную инстанцию - "ну и что, сроки нарушены… а права-то чем нарушены, если все равно госпитализация признана обоснованной?". 

Ни в одном из наблюдаемых мной в тот день судебных процессах пациент не был представлен юристом. Больные быстро заходили в кабинет, в тот самый, где им еще вчера кололи уколы, тихо сидели, отвечали свое "да" и "нет", и быстро выходили, ибо судья сдержала свое обещание рассмотреть оставшиеся дела за 25 минут.

Однако помимо судебного процесса есть еще некоторые нюансы. Обратим внимание на формулировку статьи 7 Закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" - право пригласить представителя при оказании психиатрической помощи. Напомним, что согласно статье 16 Закона, психиатрическая помощь включает в себя огромный перечень действий в отношении больного: это и неотложная психиатрическая помощь, и консультативно-диагностическая помощь, лечебная, психопрофилактическая, реабилитационная. Проще говоря, это все: обследование, диагностика, лечение, уход. Это значит, что если пациент психиатрического стационара настаивает на том, чтобы во время его обследования присутствовал его представитель, администрация обязана ему обеспечить такую возможность. Как много пациентов психиатрических клиник знает о возможности пригласить вместе с собой на освидетельствование своего представителя? Как много юристов были проинформированы врачами о дате и времени освидетельствования их клиентов? Практика показывает, что это почти никогда не применяется. Врач начинает рьяно защищать свои эксклюзивные права на пациента, возмущенно выгоняя адвоката со своей территории, стоит только адвокату заикнуться о праве его пациента на его присутствие при оказании пациенту психиатрической помощи. 

Только реализация права на доступ к правовой помощи может повысить гарантии защиты прав лица, находящегося в психиатрическом стационаре. И наше общество имеет шанс стать юридически грамотным и уважающим себя только тогда, когда будет уважать свои законы и свои права. Тогда, может быть, фраза "я не буду отвечать на ваши вопросы без моего адвоката" будет рассматриваться как право индивида на защиту, а не как позерство в стиле американских детективов. Отчаянный же крик человека в смирительной рубашке "позовите моего юриста!" будет восприниматься врачами не как острый бредовый синдром, а как законное требование, за неисполнение которого они должны будут нести ответственность.