30 дней, которые могут изменить жизнь человека.

В конце ноября 2003 года многие граждане в очередной раз были повергнуты в шок и задавались вопросом – действительно ли срок предварительного задержания лиц, подозреваемых в террористической деятельности, будет продлен до 30 дней. Нужно отметить, что разговоры на эту тему стали возникать уже в начале 2003 года. В марте появилась информация о том, что ФСБ и МВД России намерены обратиться с законодательной инициативой в Госдуму РФ об увеличении срока предварительного задержания для лиц, подозреваемых в причастности к террористическим актам. Увеличение срока силовики оправдывали тем, что за столь короткий срок у них нет реальных возможностей собрать конкретные доказательства по столь сложной категории дел, а более того, за этот срок невозможно получить все необходимые санкции, а зачастую и установить личность подозреваемого. Причем увеличение срока должно касается только расследования уголовных дел по статье 205 УК РФ – терроризм. В сентябре 2003 года появилась информация о том, что МВД России уже подготовило поправки в статью 100 УПК, которая определяет срок задержания под стражей до предъявления обвинения.

Надо также отметить, что в истории существования Российской Федерации это уже не первая попытка. 14 июня 1994 Президент Российской Федерации Борис Ельцин издал указ N 1226 «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». В нем-то как раз и пытались увеличить сроки предварительного задержания под стражей до 30 суток (правда, Указ касался не террористов, а подозреваемых в бандитизме и участии в организованных преступных группировках). Однако данный указ был отменен самим Президентом 14 июня 1997 г., спустя ровно три года. Причем действие данного приказа привело к неблагоприятным последствиям. Представители правоохранительных органов просто-напросто начали пользоваться данным Указом для запугивания граждан. 

В этот раз с инициативой о внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (об увеличении срока предъявления обвинения при расследовании ряда преступлений террористического характера) выступил Депутат Государственной Думы Г.И. Райков. Результаты голосования в Думе – более, чем радужные: было вынесено решение о принятии законопроекта в первом чтении.
Однако увеличение срока предварительного заключения до 30 дней противоречит как российскому законодательству, так и международному.

Начнем с российского законодательства.

Статья 22 Конституции РФ гарантирует, что каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускаются только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

До принятия нового УПК РФ в УПК РСФСР предусматривалась возможность задержания на срок свыше 48 часов. Однако данное положение было признано не соответствующим Конституции РФ и не подлежало применению с 1 июля 2002 года (Постановление Конституционного Суда РФ от 14.03.2002 N 6-П). Именно поэтому в новый УПК РФ включена статья 10, в которой закреплено: «До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов».
При этом важно отметить, что ни Уголовно-процессуальный Кодекс РФ, ни Конституция РФ – высший акт Государства, не делают никакого различия между тем, является ли лицо подозреваемым в террористической деятельности или нет. Закон, предусматривающий возможность внесения изменений в УПК РФ, явно будет противоречить Конституции РФ. Так что на данный момент у депутатов остается одна единственная «законная» возможность внести соответствующее положение – изменить Конституцию РФ (что становится довольно реальным с учетом результатов прошедших выборов). Однако, я считаю внесение таких изменений в Конституцию – незаконным, о чем будет сказано ниже.

Теперь можно перейти и к международному законодательству.

В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Статья 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусматривает, что «каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность». Суд неоднократно отмечал важность данной статьи, т.к. она воплощает в себе одно из основных прав человека – право на защиту лица от произвольного вмешательства государства в его право на свободу.

В данной статье установлены исключительные случаи лишения свободы. В частности, часть 1 ст. 5 устанавливает, что возможно задержание лица по подозрению в совершении преступления. Однако п. 3 статьи 5 предусматривает, что каждый задержанный в данном случае должен быть незамедлительно доставлен к судье. 

Значение слова «незамедлительно» было истолковано при рассмотрении дела McGoff v. Sweden (Решение от 20 октября 1984 г. (№83), 8 E.H.R.R. 246).  Заявитель по данному делу был задержан 24 января 1980 г., а доставлен к судье только 8 февраля 1980 г., т.е. срок предварительного задержания был 15 дней. В своем решении Суд указал, что столь долгий срок нельзя считать соответствующим требованию о «незамедлительности» доставки. Более того, в деле De Jong, Baljet and Van Den Brink v. The Netherlands (Решение от 22 мая 1984 г. (№ 77), 8 E.H.R.R. 20) Суд постановил, что даже по истечении 6 дней после ареста пределы, установленные ст. 5 Конвенции, считаются уже нарушенными.
Более того,  в Европейском Суде рассматривалось дело, связанное с террористами (Brogan v. United Kingdom, Решение от 24 ноября 1988 г. (№ 145-В) 11 E.H.R.R. 117).  Правительство постоянно ссылалось, что дело является очень деликатным и расследование таких преступлений создает особые проблемы для властей, в частности, проблему получения доказательств, необходимое время для проведения экспертизы… (на это же ссылаются и представители МВД И ФСБ). Также Правительство указывало на проблемы с представлением информации суду, что как раз и могут заявить наши власти. Однако даже в столь серьезном деле Европейский Суд признал, что задержание лица (без доставления к судье) на срок 4 суток и 6 часов – не совместимо с требованиями ст. 5 Конвенции.

Стоит опять же отметить один нюанс: в этом деле и в других Европейский Суд ссылается, что срок нарушается в том случае, если лицо не доставляется в суд для установления законности задержания. Что же хотят сделать наши представители? Они хотят формально сохранить данное требование: по истечении установленного общего срока (максимум 72 часа), лицо, подозреваемое в совершении террористических действий, будет доставлено в суд. И, формально, остальные 27 дней лицо будет считаться задержанным по решению суда. 

Но это будет противоречить смыслу ряда статей УПК РФ. Так, в статье 94 УПК РФ в части 2 предусмотрено, что по истечении 48 часов с момента задержания подозреваемый подлежит освобождению, если … суд не отложил окончательное принятие решения в порядке, установленном пунктом 3 части седьмой статьи 108 настоящего Кодекса. В этом положении устанавливается, что, рассмотрев ходатайство, судья может вынести постановление об отложении принятия решения по ходатайству стороны на срок не более чем 72 часа для представления ею дополнительных доказательств обоснованности задержания. Из смысла этой статьи видно, что суд как раз должен учитывать обоснованность задержания, а не формально разрешать его.

Сейчас мне бы хотелось вернуться к возможности внесения изменений по этому вопросу в Конституцию РФ. Как я уже указывала раньше, это будет являться незаконным, в частности, это будет противоречить Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. 

Дело в том, что в принципе, в исключительных случаях, Конвенция допускает освобождение Государства от обязанностей по статье 5 Конвенции, о которой только что говорилось. 

В частности, статья 15 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод предусматривает, что в случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации, любая из Высоких Договаривающихся Сторон (в частности Россия) может принимать меры в отступлении от ее обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств…
 Одно из дел по данному направлению касалось угроз со стороны ИРА. Это дело Lawless v. Republic of Ireland (Решение от 1 июля 1961 г. (№ 3) 1 E.H.R.R. 15). В своем решении Суд, в частности, проанализировал понятие «иное чрезвычайное положение, угрожающее жизни нации». Суд указал, что данные слова относятся к кризису или чрезвычайному положению, которые затрагивают интересы всего населения и представляют угрозу для организованной жизни общества, образующего государство. Суд признал, что следует учесть в совокупности те условия, которые существовали на тот момент в Ирландии:

1. На территории Ирландской Республики существовала тайная армия, ведущая неконституционную деятельность и прибегавшая к насилию для достижения своих целей;
2. Армия действовала и вне территории государства, тем самым, создавая серьезную угрозу для отношений Ирландской Республики с ее соседом;
3. Постоянно и тревожно активизировалась террористическая деятельность, начиная с осени 1956 г. (заявитель содержался 5 месяцев в 1957 г.) и в первой половине 1957 г.

Важно отметить, что при этом были предусмотрены ряд гарантий по предупреждению злоупотреблений (что у нас никогда не соблюдается).  Создавалась специальная комиссия, решения которой были обязательны для Правительства! Более того, Правительство объявило, что будет освобождать любое задержанное лицо, которое даст обязательство уважать Конституцию и закон и не заниматься незаконной деятельностью. А закон, разрешающий такие действия мог быть в любой момент отменен.
Как можно увидеть – достаточно большие гарантии, на которое наше Правительство и Дума, скорее всего, не пойдут никогда.

Из всего вышеизложенного следует, что данные меры, даже, если и могут вводиться, то не на постоянное время, а только на период чрезвычайной ситуации в государстве. А изменения в Конституцию РФ, фактически означают, по моему мнению, что данное положение вводится на «достаточно постоянной основе». Следовательно, раз невозможны изменения в Конституцию РФ, то и невозможно внесение изменений в УПК РФ В противном случае, будут установлены различия между теми, кто подозревается в совершении террористических действий и всеми остальными. 

При этом, важное значение имеет часть 3 статьи 15 Конвенции, которая предусматривает, что любая из Высоких Договаривающихся Сторон, использующая право отступления, исчерпывающим образом информирует Генерального секретаря Совета Европы о введенных ее мерах и о причинах их принятия. Она также ставит в известность Генерального секретаря Совета Европы о дате прекращения действия таких мер и возобновлении осуществления положений Конвенции в полном объеме.

Можно сделать вывод, что инициатива представителей МВД и ФСБ об увеличении срока содержания, как вводимая на постоянной основе – изначально незаконна и иллюстрирует то, что, принимая то или иное решение, представители силовых властей, все еще ориентируются на свои ведомственные интересы. При этом, они забывают о том, что Россия существует не сама по себе, а находится и действует в мировом пространстве. И в частности, является членом Совета Европы, что возлагает на Россию определенные обязательства в сфере защиты прав человека.
 
 

Что вы думаете об этом? Гостевая книга