Судебное дело "Кудряков против немотивированности определений Конституционного Суда России"
16.07.2014
В Конституционный Суд Российской Федерации
190000, Санкт-Петербург, Сенатская площадь, дом 1
Заявитель:
Кудряков Антон Васильевич,
гражданин Российской Федерации,
623700, Свердловская область,
тел.: ,
e-mail:
Представитель заявителя:
Бурков Антон Леонидович,
кандидат юридических наук,
действующий на основании доверенности,
620075, г. Екатеринбург,
тел.:
e-mail:
Государственный орган, издавший закон, конституционность которого
обжалуется
Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации.
Адрес: 103265, Москва, улица Охотный ряд, дом 1
Обжалуемый закон
Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 N 1-ФКЗ
"О Конституционном Суде Российской Федерации",
принят Государственной Думой Федерального Собрания РФ 24.06.1994
Источник опубликования: первоначальный текст документа опубликован в
изданиях
"Российская газета", N 138 - 139, 23.07.1994,
"Собрание законодательства РФ", 25.07.1994, N 13, ст. 1447.
Обжалуемые положения: статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75, пункт 1
статьи 97
ЖАЛОБА
на нарушение конституционных прав заявителя на судебную защиту
(справедливое судебное разбирательство), достоинство личности и на
равенство и правовую определенность статьей 74, пунктом 9 части 1
статьи 75, пунктом 1 статьи 97 федерального конституционного закона от
21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации",
примененными в конкретном деле заявителя
1. Нормы, дающие право на обращение в Конституционный Суд Российской
Федерации
1. Настоящая жалоба направляется в Конституционный Суд Российской
Федерации в соответствии со статьей 125 (часть 4) Конституции
Российской Федерации, пунктом 3 части 1 статьи 3, статьей 96
Федерального конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О
Конституционном Суде Российской Федерации".
2. Конкретные основания к рассмотрению обращения Конституционным
Судом Российской Федерации
2. В соответствии со статьей 36 Федерального конституционного закона
от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской
Федерации" (далее - закон "О Конституционном Суде Российской
Федерации") основанием к рассмотрению дела является обнаружившаяся
неопределенность в вопросе о том:
a. соответствует ли Конституции Российской Федерации, статьям 2, 18,
21 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (часть 3), в их
системно-правовом единстве и взаимосвязи и с учетом содержания
права на справедливое судебное разбирательство, раскрываемого
Европейским Судом по правам человека при применении статьи 6
(пункта 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод,
статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 федерального конституционного
закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской
Федерации" в той мере, в какой они в буквальном смысле и по
смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой,
позволяют в отсутствие законной цели указывать в решениях
Конституционного Суда РФ произвольные (в том числе неадекватные
поставленным вопросам и необоснованные) доводы в пользу принятого
решения и при "необходимости" игнорировать ключевые доводы
заявителей, т.е. не проводить их надлежащее рассмотрение и оценку,
не отражать результаты этой оценки в принимаемом решении путем
указания адекватных мотивов, по которым каждый ключевой довод
заявителей был отвергнут; тем самым вопреки конституционным
гарантиям не обеспечивают исполнение государством позитивных
обязательств предоставить возможность каждому заявителю и во всех
случаях независимо от наличия или отсутствия "необходимости"
реализовать свое конституционное право на судебную защиту и
справедливое судебное разбирательство путем получения
мотивированного решения Конституционного Суда РФ, содержащего
адекватные ответы на каждый ключевой довод, который отвергается, а
также приводят к отказу в доступе к конституционному правосудию
даже в тех случаях, когда жалобы объективно отвечают всем
формальным критериям допустимости;
b. соответствует ли Конституции Российской Федерации, статьям 19
(части 1 и 2), 55 (часть 3), в их системно-правовом единстве и
взаимосвязи, пункт 9 части 1 статьи 75 федерального
конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном
Суде Российской Федерации" в той мере, в какой он в буквальном
смысле и по смыслу, придаваемому ему сложившейся
правоприменительной практикой, в отсутствие законной цели
разделяет всех заявителей на две категории по признаку
"необходимости" принятия по их жалобам мотивированного решения
Конституционного Суда РФ, содержащего адекватный ответ на каждый
ключевой довод жалобы, который отвергается, и ставит одну из
категорий заявителей в отсутствие конституционно одобряемой
законной цели в неравное правовое положение при реализации ими
своего конституционного права на судебную защиту (права на
получение мотивированного судебного решения) по сравнению с другой
категорией заявителей, а за счет неопределенного содержания слов
"при необходимости" и отсутствия однозначных и объективных
критериев, правил определения "необходимости" принятия
мотивированных решений Конституционного Суда РФ приводит также к
произвольному его правоприменению и правовой неопределенности, не
отвечает конституционному принципу формальной определенности нормы
права;
c. соответствует ли Конституции Российской Федерации, статьям 19
(части 1 и 2), 46 (часть 1), 125 (часть 4) в их системно-правовом
единстве и взаимосвязи, пункт 1 статьи 97 федерального
конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном
Суде Российской Федерации" в той мере, в какой он по смыслу,
придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой,
допускает расширительное толкование и применение более сильного
критерия допустимости, чем следует из конституционно-правового
толкования статьи 125 (часть 4) Конституции РФ, что приводит к
необоснованному отказу в доступе к конституционному правосудию
даже в тех случаях, когда жалобы объективно отвечают всем
формальным критериям допустимости, а за счет неопределенного
содержания слова "затрагивает" приводит к произвольному его
правоприменению и правовой неопределенности, что нарушает
равенство заявителей в осуществлении ими своего права на доступ к
правосудию.
3. Допустимость настоящей жалобы
3. Согласно буквальному смыслу статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" жалоба на нарушение законом
конституционных прав и свобод допустима, если:
1) закон затрагивает конституционные права и свободы граждан;
2) закон применен в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в
суде, при этом жалоба должна быть подана в срок не позднее одного года
после рассмотрения дела в суде.
4. Указанные выше первые два требования допустимости вытекают также и
из статьи 125 (часть 4) Конституции РФ в толковании, данном
Конституционным Судом РФ ранее.
5. Как неоднократно разъяснял Конституционный Суд РФ, согласно статье
125 (часть 4) Конституции РФ Конституционный Суд РФ по жалобам на
нарушение конституционных прав и свобод граждан проверяет
конституционность закона, примененного в конкретном деле,
рассмотрение которого завершено в суде, если оспариваемый закон
затрагивает права и свободы граждан, т.е. если оспариваемый закон
по своему содержанию имеет связь с конституционными правами и
свободами граждан (Определение Конституционного Суда РФ от
21.12.2000 N 253-О; Определение Конституционного Суда РФ от
11.07.2002 N 214-О).
6. Конституционный Суд РФ также указывал, что из статьи 125 (часть 4)
Конституции Российской Федерации следует, что жалоба гражданина на
нарушение своих конституционных прав и свобод законом признается
допустимой, если оспариваемым законом, примененным в конкретном
деле, рассмотрение которого завершено в суде, затрагиваются его
конституционные права и свободы (Определение Конституционного Суда
РФ от 05.07.2002 N 187-О; Определение Конституционного Суда РФ от
20.02.2014 N 250-О; Постановление Конституционного Суда РФ от
05.03.2013 N 5-П; Постановление Конституционного Суда РФ от
22.04.2013 N 8-П).
7. В постановлении Конституционного Суда РФ от 03.05.1995 N 4-П
Конституционный Суд РФ признал жалобу допустимой, поскольку <<как
того требует статья 97 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", обжалуемые положения
закона ... были применены в деле заявителя и затрагивают его
конституционные права>>.
8. В постановлении Конституционного Суда РФ от 08.11.2012 N 25-П
Конституционный Суд РФ также признал жалобу допустимой (смотрите
пункт 182 настоящей жалобы), поскольку:
<<Отказ в принятии к рассмотрению жалобы ... в условиях, когда этим
положением... были затронуты права и свободы заявителя,... означал бы
отказ в правосудии, что не согласуется с закрепленными статьями 19
(часть 1), 46, 55 (часть 3), 60, 118 (часть 2) и 125 (часть 4)
Конституции Российской Федерации гарантиями защиты конституционных
прав и свобод...>>.
9. Таким образом, критерий допустимости, установленный в пункте 1
статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", по
своему буквальному конституционно-правовому содержанию и с учетом
толкования корреспондирующей статьи 125 (часть 4) Конституции РФ,
данного Конституционным Судом РФ, не требует, чтобы оспариваемый
закон обязательно нарушал какое-либо конституционное право
гражданина. Для признания жалобы допустимой достаточно, чтобы
оспариваемый закон лишь "затрагивал" конституционные права и
свободы заявителей, т.е. "имел связь" с этими конституционными
правами и свободами.
10. Иными словами, условия допустимости конституционной жалобы,
перечисленные в статье 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", при конституционной ее интерпретации самим
Конституционным Судом РФ, являются не просто необходимыми, но и
достаточными условиями для признания жалобы допустимой.
11. Как будет показано ниже, настоящая жалоба подана в связи с
нарушением конституционных прав заявителя на судебную защиту
(справедливое судебное разбирательство), на уважение достоинства
личности и на равенство и правовую определенность. При этом
соблюдены все пункты статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", образующие закрытый перечь критериев
допустимости жалобы (не считая общих требований к содержанию
обращений), поэтому настоящая жалоба должна быть признана
допустимой и принята к рассмотрению Конституционным Судом РФ.
1. Описание обстоятельств, свидетельствующих о применении судами
обжалуемых законоположений в конкретном деле заявителя
12. 11.06.2013 года в Конституционный Суд РФ поступила жалоба
заявителя на нарушение его конституционных прав на
неприкосновенность частной жизни, личную тайну, равенство и
недискриминационное обращение частью 1 статьи 25.1 Кодекса
Российской Федерации об административных правонарушениях
(Приложение No.3).
13. 04.07.2013 года жалоба прошла предварительную проверку
Секретариатом Конституционного Суда РФ и была передана для
дальнейшего изучения судьей (судьями) Конституционного Суда РФ в
порядке статьи 41 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации".
14. 16.07.2013 года Конституционный Суд РФ вынес определение
Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О (Приложение No.4)
об отказе в принятии жалобы заявителя к рассмотрению на том
основании, что она не отвечает требованиям допустимости,
установленным статьей 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации".
15. Согласно статье 125 (части 4) Конституции РФ, статье 2 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" порядок деятельности
Конституционного Суда РФ и порядок предварительного рассмотрения
обращений граждан определяются Конституцией РФ и законом "О
Конституционном Суде Российской Федерации".
16. Как следует из самого факта принятия Конституционным Судом РФ
определения от 16.07.2013 N 1217-О, было принято решение
Конституционного Суда РФ в виде определения, которое должно
отвечать установленным в законе "О Конституционном Суде Российской
Федерации" требованиям, предусмотренным, в частности, статьями 74,
75 указанного федерального конституционного закона.
17. Следовательно, сам факт принятия Конституционным Судом РФ
определения от 16.07.2013 N 1217-О свидетельствует о том, что в
процессе его принятия по делу заявителя были применены статьи 74,
75 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" даже
несмотря на то, что в тексте определения Конституционного Суда РФ
от 16.07.2013 N 1217-О не приведена явная ссылка на указанные
статьи.
18. Не применить статьи 74, 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" Конституционный Суд РФ не мог, т.к. принятое
им решение в виде определения не отвечало бы в этом случае
требованиям, установленным в статьях 74, 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации". Следовательно,
указанные статьи были применены Конституционным Судом РФ в
конкретном деле заявителя.
19. Оспариваемый пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" был также применен судом, о чем
свидетельствует явная ссылка на статью 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" в определении от
16.07.2013 N 1217-О (Приложение No.4).
20. Настоящая жалоба в Конституционный Суд РФ подана в пределах 1 года
с момента принятия Конституционным Судом РФ определения от
16.07.2013 N 1217-О, в котором был применен оспариваемый закон в
конкретном деле заявителя. Кроме того, определение
Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О было опубликовано
на официальном сайте Конституционного Суда РФ только 19 сентября
2013 года, а получено заявителем по почте лишь 1 октября 2013 года
- т.е. спустя более чем 2 месяца с момента принятия.
21. Таким образом, требование допустимости жалобы заявителя,
установленное в пункте 2 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", выполнено.
1. Правовое обоснование факта, что конституционное право заявителя на
судебную защиту (справедливое судебное разбирательство) было
затронуто и нарушено оспариваемыми законоположениями в конкретном
деле заявителя
1. Ключевые до воды ко нституционной жа лобы за явителя от 27.05.2013
года
22. В своей жалобе в Конституционный Суд России от 27.05.2013 года
заявитель жаловался на то, что его конституционное право на
неприкосновенность частной жизни, личную тайну, гарантированное
статьями 23 (часть 1), 24 (часть 1) Конституции России и статьей 8
Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее -
Конвенция), было нарушено примененным в его деле законом, не
соответствующим Конституции России (Приложение 3).
23. Заявитель в своей конституционной жалобе подробно, ясно и
логически последовательно обосновывал нарушение своего права на
неприкосновенность частной жизни, личную тайну со ссылками на
правовые позиции как самого Конституционного Суда РФ, так и
Европейского Суда по правам человека (далее - Европейский Суд или
ЕСПЧ).
24. В частности, заявитель цитировал правовую позицию Конституционного
Суда РФ, которая давала истолкование статьи 23 (часть 1)
Конституции РФ и согласно которой <<Право на неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну означает... возможность
контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению
сведений личного, интимного характера>> (Определения
Конституционного Суда России от 28.06.2012 N 1253-О; от 26.01.2010
N 158-О-О; от 27.05.2010 N 644-О-О).
25. Фамилия, имя, отчество, адрес проживания, личный номер телефона,
личный адрес электронной почты, безусловно, являлись информацией
<<о самом себе>>, т.е. о заявителе. Однако заявитель в его деле,
рассмотренном судами общей юрисдикции, был лишен возможности
контролировать информацию <<о самом себе>>, что свидетельствовало
о том, что его конституционное право на неприкосновенность частной
жизни, личную тайну согласно вышеуказанному толкованию
Конституционным Судом РФ, как минимум, было затронуто.
26. Заявитель также обосновывал, что часть 1 статьи 25.1 Кодекса
Российской Федерации об административных правонарушениях, на
основании которой было "затронуто" указанное конституционное право
заявителя, допускала во всех случаях раскрытие любой информации о
личной жизни свидетелей независимо от ее содержания и степени
необходимости в ней, поэтому она не могла обеспечить во всех
случаях соблюдение справедливого баланса прав свидетелей и
правонарушителей и, следовательно, противоречила Конституции
России.
27. Другим серьезным обоснованием нарушения законом конституционного
права на неприкосновенность частной жизни заявителя являлась
ссылка на статью 8 Конвенции и на правовую позицию Европейского
Суда, выраженную им в Постановлении от 09.10.2012 по делу "Алкая
(Alkaya) против Турции" (жалоба N 42811/06, S:S:28-30),
раскрывающую содержание статьи 8 Конвенции в ситуации, очень
близкой к ситуации заявителя. Европейский Суд признал, что
раскрытие домашнего адреса проживания человека без "необходимости
в демократическом обществе" явилось нарушением права на уважение
личной жизни. И в любом случае раскрытие домашнего адреса
проживания человека является согласно прецедентной практике
Европейского Суда, как минимум, вмешательством в право на уважение
личной жизни, гарантированное статьей 8 Конвенции (следовательно,
и "затрагивало" данное право).
28. В силу статей 15 (часть 4) и 17 (часть 1) Конституции РФ и
известной правовой позиций Конституционного Суда РФ, выраженной в
его постановлении от 26.02.2010 N 4-П, конституционное право на
неприкосновенность частной жизни включает в себя по своему
содержанию право на уважение личной жизни, признанное статьей 8
Конвенции. Следовательно, нарушение (либо "затрагивание")
конвенционного права на уважение личной жизни означает нарушение
("затрагивание") и конституционного права на неприкосновенность
частной жизни.
29. Заявитель также жаловался в Конституционный Суд РФ на то, что
неконституционный закон ставит его как свидетеля административного
правонарушения в неравное (дискриминационное) положение по
сравнению со свидетелями уголовных преступлений, поскольку для
последних уголовно-процессуальное законодательство России
предусматривает нормативные механизмы сохранения в тайне данных об
их личности, что, по крайней мере в ряде случаев, позволяет
свидетелям преступлений осуществлять своё право на
неприкосновенность частной жизни. Заявитель обосновывал, что по
своей роли в осуществлении правосудия и по возможной степени
угрозы личной безопасности свидетели правонарушений и свидетели
преступлений находятся в сходном положении и должны относиться к
однородной категории лиц, пользующихся равными процессуальными
возможностями защиты своих прав на неприкосновенность частной
жизни, личную тайну. Утверждение о том, что административные
правонарушения по своей природе и степени тяжести наказания схожи
с уголовными преступлениями, подкреплялось ссылками на правовые
позиции Европейского Суда (Постановление ЕСПЧ от 10.02.2009 "Дело
"Сергей Золотухин (Sergey Zolotukhin) против Российской
Федерации", жалоба N 14939/03, S:S: 54, 56; Постановление ЕСПЧ от
09.03.2006 "Дело "Менешева (Menesheva) против Российской
Федерации", жалоба N 59261/00, S: 94; Постановление ЕСПЧ от
25.08.1987 "Лутц (Lutz) против Федеративной Республики Германии",
жалоба N 9912/82). Заявитель указывал, что различия правового
положения свидетелей правонарушений не имеют объективного и
разумного оправдания и не преследуют никакие конституционно
значимые цели допустимых ограничений прав и свобод, что влечет за
собой нарушение конституционного права на равенство всех перед
законом (право на недискриминационное обращение).
30. Указанные выше доводы, которые были приведены в жалобе в
Конституционный Суд РФ от 27.05.2013 года, составляли существо
конституционной жалобы заявителя и имели решающее значение для
признания его жалобы допустимой и признания закона, примененного в
его деле, не соответствующим Конституции РФ.
1. Оспариваемые законоположения, примененные в процессе
предварительного изучения жалобы заявителя, привели к
игнорированию ключевых доводов заявителя без проведения их
надлежащего рассмотрения и оценки и принятию определения
Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О, в котором не были
отражены результаты этой оценки путем указания адекватных мотивов,
по которым каждый ключевой довод заявителей был отвергнут, что
нарушило конституционное право заявителя на судебную защиту
(справедливое судебное разбирательство)
31. Конституционный Суд РФ вынес по жалобе заявителя от 27.05.2013
года определение Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О
об отказе в принятии жалобы заявителя к рассмотрению (Приложение
No.4) на том основании, что она не отвечает требованиям
допустимости.
32. В принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О не содержалось
доводов, опровергающих ключевое утверждение заявителя, основанное
на правовых позициях Конституционного Суда РФ о том, что согласно
статье 23 (части 1) Конституции РФ <<Право на неприкосновенность
частной жизни, личную и семейную тайну означает... возможность
контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению
сведений личного, интимного характера>>, а разглашенные личные
данные заявителя - фамилия, имя, отчество, адрес проживания,
личный номер телефона, личный адрес электронной почты, -
безусловно, являлись информацией <<о самом себе>> (смотрите для
сравнения Приложение 3 и Приложение 4).
33. В принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О не содержалось
доводов, опровергающих ключевое утверждение заявителя со ссылкой
на Постановление ЕСПЧ от 09.10.2012 по делу "Алкая (Alkaya) против
Турции" (жалоба N 42811/06, S:S:28-30) и ряд других постановлений
ЕСПЧ, что указанное толкование конституционного права на
неприкосновенность частной жизни, личную тайну согласуется со
статьей 8 Конвенции. В частности, в данном постановлении ЕСПЧ было
указано, что домашний адрес человека относится к информации о
личной жизни и его раскрытие является вмешательством в право на
уважение личной жизни (смотрите для сравнения Приложение 3 и
Приложение 4).
34. В принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О не содержалось
доводов, опровергающих ключевое утверждение заявителя о том, что
неконституционный закон ставит его как свидетеля административного
правонарушения в неравное (дискриминационное) положение по
сравнению со свидетелями уголовных преступлений несмотря на то,
что по своей роли в осуществлении правосудия и по возможной
степени угрозы личной безопасности свидетели правонарушений и
свидетели преступлений находятся в сходном положении, но для
последних уголовно-процессуальное законодательство России
предусматривает нормативные механизмы сохранения в тайне данных об
их личности, что нарушает, таким образом, конституционное право на
равенство и недискриминационное обращение (статья 19, части 1 и 2
Конституции РФ) (смотрите для сравнения Приложение 3 и Приложение
4).
35. В принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О не содержалось
доводов, опровергающих ключевое утверждение заявителя о том, что
оспариваемая часть 1 статьи 25.1 КоАП РФ не могла обеспечить во
всех случаях соблюдение справедливого баланса прав свидетелей и
правонарушителей и, следовательно, противоречила Конституции
России, ее статье 17 (части 3) (смотрите для сравнения Приложение
3 и Приложение 4).
36. Кроме того, в принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О не
содержалось доводов, обосновывающих вывод о том, что
конституционное право на неприкосновенность частной жизни, личную
тайну заявителя не было "затронуто" оспариваемым законом как того
требуют критерии допустимости жалоб в Конституционный Суд РФ. В
определении от 16.07.2013 N 1217-О лишь констатировалось, что
<<оспариваемое законоположение не может рассматриваться как
нарушающее конституционные права заявителя в указанном им
аспекте>> (Приложение 4). Однако из отсутствия "нарушения" права
(более сильное требование) не вытекает с логической и правовой
необходимостью, что право не было "затронуто" (смотрите пункты
123, 178 настоящей жалобы). Таким образом, вывод об отсутствии
"затрагивания" законом конституционного права на
неприкосновенность частной жизни, личную тайну не был обоснован,
следовательно, не была обоснована резолютивная часть определения о
несоблюдении критериев допустимости жалобы (как будет показано в
разделе 4.3.1 настоящей жалобы, для критерия допустимости,
установленного в пункте 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", достаточно, чтобы закон лишь "затрагивал"
конституционные права и свободы).
37. Также, в принятом определении от 16.07.2013 N 1217-О вообще не
содержалось доводов, обосновывающих, почему конституционное право
на равенство и недискриминационное обращение (статья 19, части 1 и
2 Конституции РФ), на которое ссылался заявитель в своей жалобе,
не было ни "затронуто", ни "нарушено". Тем не менее, жалоба была
признана в этой части также недопустимой. Из этого следует, что
резолютивная часть определения о несоблюдении критериев
допустимости жалобы в части "затрагивания" оспариваемым законом
конституционного права на равенство и недискриминационное
обращение была полностью необоснованной.
38. Таким образом, определение Конституционного Суда РФ от 16.07.2013
N 1217-О, принятое по жалобе заявителя, объективно не содержало
доводов, опровергающих основополагающие (ключевые) утверждения
заявителя, содержало выводы о том, что жалоба не отвечает
установленным требованиям допустимости без соответствующего
обоснования.
39. Заявитель хочет подчеркнуть, что указанный выше вывод является
объективным и не зависит от субъективного мнения заявителя. К
данному выводу может прийти абсолютно любой человек, который
способен сравнить между собой содержание исходной жалобы, поданной
в Конституционный Суд РФ (Приложение 3), и принятого по ней
определения (Приложение 4).
40. Как показано в разделе 4.1 настоящей жалобы конституционное право
на судебную защиту (статья 46, часть 1 Конституции РФ) включает в
себя право на справедливое судебное разбирательство, признанное
статьей 6 (пунктом 1) Конвенции, одним из аспектов которого
является право на получение мотивированного судебного решения,
содержащего адекватные доводы в пользу принятого решения и
адекватные ответы на каждый ключевой довод заявителя, который
отвергается, и право на доступ к правосудию.
41. Как показано в разделах 4.1, 4.1.1, 4.2.1 настоящей жалобы
игнорирование поставленных заявителями вопросов в целом, если они
являются конкретными, уместными и важными, принятие
немотивированных судебных решений без указания адекватных доводов
в пользу принятого решения и без проведения надлежащего
рассмотрения и оценки ключевых доводов заявителей и без отражения
результатов этой оценки в принимаемых судебных решениях путем
указания адекватных мотивов, по которым каждый ключевой довод
заявителей отвергается, является нарушением права на справедливое
судебное разбирательства а, следовательно, и нарушением
конституционного права на судебную защиту и уважение достоинства
личности, гарантированного статьями 2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть
1), 46 (части 1) Конституции РФ в их системно-правовом единстве и
взаимосвязи.
42. При этом важно отметить, что игнорирование ключевых доводов
жалобы, немотивированность судебного решения уже само по себе
является нарушением конституционного права на судебную защиту
(права на справедливое судебное разбирательство) независимо от
того, привела ли немотивированность решения и игнорирование
ключевых доводов заявителей к принятию "ошибочного" решения
(смотрите пункты 115-117 настоящей жалобы). Иначе это позволяло бы
вообще никогда не мотивировать "правильные" судебные решения и это
не приводило бы к нарушению права на справедливое судебное
разбирательство. Статья 6 (пункт 1) Конвенции не ставит нарушение
права на справедливое судебное разбирательство при игнорировании
ключевых доводов заявителей и немотивированности судебных решений
в зависимость от "правильности" или "ошибочности" судебных
решений. Любое судебное решение должно быть мотивированным и
обоснованным, в противном случае оно нарушает право на
справедливое судебное разбирательство.
43. Таким образом, как следует из пунктов 38, 41 настоящей жалобы, в
конкретном деле заявителя было нарушено его конституционное право
на судебную защиту (право на справедливое судебное
разбирательство) и на уважение достоинства личности.
44. В конкретном деле заявителя было нарушено также конституционное
право на равенство и недискриминационное обращение (статья 19,
части 1 и 2 Конституции РФ), т.к. по некоторым другим жалобам
Конституционный Суд РФ выносит мотивированные решения (в основном
в виде постановлений), тогда как определение Конституционного Суда
РФ от 16.07.2013 N 1217-О, принятое по жалобе заявителя, оказалось
немотивированным (более подробно обоснование нарушения этого
конституционного права дано в разделах 4.2.3, 4.2.4 настоящей
жалобы).
45. Нарушение указанных конституционных прав следует из того, что их
ограничение не преследовало никакую конституционно одобряемую цель
и не имело объективного и разумного оправдания (статья 55, часть 3
Конституции РФ).
46. Игнорирование в определении Конституционного Суда РФ от 16.07.2013
N 1217-О ключевых доводов заявителя о том, что право на
неприкосновенность частной жизни - это возможность контролировать
информацию <<о самом себе>> в результате применения статьи 74,
пункта 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" привело к серьезным негативным правовым
последствиям - полному игнорированию этих доводов в последующем и
судами общей юрисдикции при рассмотрении другого аналогичного дела
о защите права заявителя на неприкосновенность частной жизни как
свидетеля административного правонарушения (смотрите Приложение 5
и Приложение 6).
47. Конституционный Суд РФ - высший судебный орган в Российской
Федерации, который является примером для всех остальных судов
судебной системы Российской Федерации. Поскольку даже в решении
высшего суда России - определении Конституционного Суда РФ от
16.07.2013 N 1217-О - указанные доводы заявителя были полностью
проигнорированы, то и суды общей юрисдикции с <<оглядкой>> на
Конституционный Суд РФ не увидели необходимости проводить
надлежащее рассмотрение и оценку этих доводов заявителя и давать
адекватный ответ на них. Вместо этого суды общей юрисдикции по
другому аналогичному делу заявителя в обоснование своего решения
просто сослались на определение Конституционного Суда РФ от
16.07.2013 N 1217-О (смотрите Приложение 5 и Приложение 6). Данные
обстоятельства свидетельствуют о серьезности последствий нарушения
конституционного права на судебную защиту (на справедливое
судебное разбирательство) в результате игнорирования ключевых
доводов заявителя в определении Конституционного Суда РФ.
48. Заявитель был вынужден обратиться за защитой своих нарушенных прав
на справедливое судебное разбирательство в Европейский Суд
(Приложение 7 и Приложение 8). Жалоба зарегистрирована
Секретариатом Европейского Суда под номером No.7410/14 (Приложение
9).
49. Ниже заявитель обоснует, что нарушение конституционных прав и
свобод было допущено оспариваемыми законоположениями.
50. Как следует из статьи 125 (части 4) Конституции РФ, статьи 2
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
Конституционный Суд РФ осуществляет свою деятельность и
конституционное судопроизводство в порядке, предусмотренном
законом "О Конституционном Суде Российской Федерации".
51. Таким образом, заявитель исходит из того, что Конституционный Суд
РФ при предварительном изучении жалобы заявителя действовал в
точном соответствии с положениями закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", в том числе в соответствии со статьями 74,
75, а также статьей 97, применяемой с учетом сложившейся в
конституционном судопроизводстве практики ее применения.
Каких-либо разумных оснований считать, что Конституционный Суд РФ
в процессе предварительного изучения жалобы заявителя от
27.05.2013 года допускал нарушение закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", не имеется.
52. Заявитель обращает внимание Конституционного Суда РФ, что он ни в
коем случае не оспаривает законность определения Конституционного
Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О и считает, что оно было принято в
точном соответствии с законом "О Конституционном Суде Российской
Федерации", применяемым с учетом сложившейся практики его
применения.
53. Следовательно, нарушение конституционных прав на справедливое
судебное разбирательство, достоинство личности, равенство и
недискриминационное обращение было допущено не самим
Конституционным Судом РФ, а федеральным конституционным законом "О
Конституционном Суде Российской Федерации", а именно положениями
его статей 74, 75, а также статьи 97, примененной с учетом
сложившейся в конституционном судопроизводстве практики ее
применения.
54. Поскольку, как уже было сказано выше, Конституционный Суд РФ в
процессе предварительного изучения жалобы заявителя действовал, по
мнению заявителя, в точном соответствии с законом "О
Конституционном Суде Российской Федерации" и нет никаких разумных
оснований считать обратное, из этого неизбежно следует единственно
возможный вывод, что нарушение конституционных прав на
справедливое судебное разбирательство, достоинство личности,
равенство и недискриминационное обращение было допущено не самим
Конституционным Судом РФ, а именно федеральным конституционным
законом "О Конституционном Суде Российской Федерации", положениями
его статей 74, 75, 97, которыми руководствовался Конституционный
Суд РФ в процессе предварительного изучения жалобы заявителя.
55. Таким образом, конституционные права заявителя были нарушены
именно федеральным конституционным законом "О Конституционном Суде
Российской Федерации", положениями его статей 74, 75, 97.
56. Поскольку в конкретном деле заявителя его конституционные права
были нарушены оспариваемыми законоположениями, есть серьезные
основания считать, что эти законоположения не соответствуют
Конституции РФ.
57. Нарушение конституционного права автоматически означает, что это
право было "затронуто" (но не наоборот). Следовательно,
выполняется критерий допустимости жалобы, установленный пунктом 1
статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
1. Статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации", примененные в процессе
предварительного изучения жалобы заявителя и принятия определения
Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О, привели к
необоснованному отказу в принятии жалобы к рассмотрению, что
нарушило конституционное право заявителя на доступ к правосудию
(статья 46, часть 1 Конституции РФ)
58. Статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" при отсутствии "необходимости"
допускают игнорирование ключевых доводов заявителей и принятие
определений Конституционного Суда РФ, излагаемых в виде отдельного
документа, без должного обоснования и мотивировки (смотрите раздел
4.2.1 настоящей жалобы)
59. Как было обосновано выше, это привело к тому, что статья 74, пункт
9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации", примененные в процессе предварительного изучения
жалобы заявителя и принятия определения Конституционного Суда РФ
от 16.07.2013 N 1217-О, действительно привели к игнорированию
ключевых доводов заявителя и принятию определения Конституционного
Суда РФ, в котором не было обосновано отсутствие ни
"затрагивания", ни "нарушения" конституционного права на равенство
и недискриминационное обращение (смотрите пункт 37 настоящей
жалобы), не было обосновано отсутствие "затрагивания"
конституционного права на неприкосновенность частной жизни, личную
тайну (пункт 36 настоящей жалобы).
60. Таким образом, статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" позволили прийти к
необоснованному выводу, что жалоба заявителя не отвечает критериям
допустимости, что привело, в свою очередь, к необоснованному
отказу в принятии жалобы к рассмотрению, что нарушило
конституционное право заявителя на доступ к правосудию.
61. Заявитель еще раз хочет подчеркнуть, что он не оспаривает
законность принятого определения Конституционного Суда РФ от
16.07.2013 N 1217-О. Заявитель считает, что оно было принято в
точном соответствии с законом "О Конституционном Суде Российской
Федерации", его статьями 74, 75, 97, применяемыми с учетом
сложившейся практики их применения. Нарушение своих
конституционных прав заявитель связывает с неконституционностью
оспариваемых законоположений, которыми руководствовался
Конституционный Суд РФ в процессе предварительного изучения жалобы
заявителя и принятия по ней определения Конституционного Суда РФ.
1. Оспариваемое положение пункта 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" по смыслу, придаваемому
ему сложившейся правоприменительной практикой, привело к
применению более сильного критерия допустимости и повлекло
нарушение права заявителя на доступ к правосудию
62. Определением Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О
заявителю было отказано в принятии его жалобы к рассмотрению на
том основании, что "оспариваемое законоположение не может
рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя в
указанном им аспекте" и что "жалоба не отвечает требованиям
Федерального конституционного закона <<О Конституционном Суде
Российской Федерации>>, в соответствии с которыми жалоба в
Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой".
63. Это свидетельствует о том, что пункт 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", устанавливающий один
из критериев допустимости жалоб в Конституционный Суд РФ, был
применен в более строгом смысле, согласно которому для признания
жалобы допустимой требуется, чтобы оспариваемый закон обязательно
"нарушал" конституционные права и свободы, а не только
"затрагивал".
64. Более строгое толкование пункта 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", примененного в деле
заявителя, соответствует устойчивой и давно сложившейся
правоприменительной практике конституционного судопроизводства, но
противоречит статье 125 (часть 4) Конституции РФ в ее
конституционно-правовом толковании, данном Конституционным Судом
РФ (обоснование данного утверждения дано в разделе 4.3.1).
65. В результате этого, применение пункта 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" в деле заявителя
привело к не соответствующему Конституции РФ, ее статье 125 (часть
4), отказу в принятии жалобы заявителя к рассмотрению, что
повлекло за собой нарушение конституционного права на доступ к
правосудию, гарантированного статьей 46 (часть 1) Конституции РФ
(обоснование данного вывода дано в разделе 4.3 настоящей жалобы).
66. Заявитель особо подчеркивает, что право на доступ к правосудию
было нарушено именно пунктом 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации", поскольку Конституционный Суд РФ
руководствовался этим законоположением в соответствии со смыслом,
придаваемым этому законоположению сложившейся практикой его
применения.
1. Конституционная значимость поднятой проблемы
67. Конституционное право на судебную защиту является одним из
основных и неотчуждаемых прав человека, которое выступает
гарантией в отношении всех других конституционных прав и свобод
(Постановление Конституционного Суда РФ от 03.05.1995 N 4-П;
Постановление Конституционного Суда РФ от 25.12.2001 N 17-П;
Постановление Конституционного Суда РФ от 16.07.2004 N 14-П).
68. Поэтому уровень соблюдения в государстве прав человека на судебную
защиту и справедливое судебное разбирательство, в том числе в
конституционном судопроизводстве, напрямую определяет уровень
защищенности всех остальных конституционных прав и свобод, что
предопределяет особую конституционную значимость данного вопроса.
69. В Конституционный Суд РФ ежегодно обращается порядка 20 тысяч
заявителей, из них примерно 10% заявителей получают "отказные"
определения Конституционного Суда РФ, которые не содержат мотивов
отклонения ключевых доводов заявителей. Конституционный суд РФ
принимает в год не более 34 постановлений (0,17% от общего числа
жалоб) и не более 100 определений с "позитивным" содержанием (0,5%
от общего числа жалоб).
70. Таким образом, не более 0,67% жалоб в Конституционный Суд РФ
находят свое <<условно положительное>> разрешение. Это чрезвычайно
низкий процент, свидетельствующий о практической недоступности
конституционного правосудия. Не может быть, чтобы конституционные
права и свободы людей в России нарушались законами только не более
34 раз в год. Для сравнения в Европейском Суде по правам человека
выносится около 4-5% постановлений от общего числа поступающих
жалоб, в которых признается нарушение конвенционных прав, что на
порядок больше числа <<условно положительных>> решений
Конституционного Суда РФ.
71. Практическая невозможность добиться рассмотрения конституционной
жалобы в заседании Конституционного Суда РФ даже при соблюдении
всех формальных критериев допустимости жалобы, немотивированность
многих определений Конституционного Суда РФ об отказе в принятии
жалоб к рассмотрению, игнорирование ключевых доводов заявителей
составляют серьезную проблему конституционного правосудия,
поскольку это нередко приводит к произволу, противоречивой
судебной практике, усложняет доступ к конституционному правосудию,
подрывает доверие граждан к судебной системе и государству в
целом, что, в конечном счете, приводит к снижению уровня
защищенности конституционных прав и свобод человека, невозможности
их защиты в соответствии с вытекающими из Конституции РФ
принципами эффективности и справедливости правосудия.
72. Даже если поданные в Конституционный Суд РФ жалобы заявителей
объективно не отвечают требованиям закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", в соответствии с которыми жалобы в
Конституционный Суд РФ признаются допустимыми, заявители имеют
право на получение мотивированных определений Конституционного
Суда РФ об отказе в принятии их жалоб к рассмотрению.
73. Не получение заявителями мотивированных определений
Конституционного Суда РФ уже само по себе является очень серьезным
нарушением конституционного права на судебную защиту (статья 46,
часть 1 Конституции РФ), понимаемого с учетом аналогичного права
на справедливое судебное разбирательство, признанного Конвенцией
(статья 6, пункт 1).
74. Право на получение мотивированных решений Конституционного Суда РФ
важно для заявителей тем (даже несмотря на невозможность
обжалования), что принятые решения Конституционного Суда РФ, в том
числе в виде определений, обязательны для судов судебной системы
Российской Федерации, поэтому они могут повлиять на права и
обязанности заявителей в их судебном споре, а также в других
аналогичных делах (как это, например, произошло с заявителем -
смотрите пункты 46-47 настоящей жалобы).
75. Мотивированность судебных решений необходима не только для
заявителей, но и для самого правосудия с целью избежать судебных
ошибок. Мотивирование представляет собой процессуальное средство
защиты от необоснованных и "ошибочных" решений. Надлежащее
мотивирование судебных решений, в том числе решений
Конституционного Суда РФ, позволяет повысить качество правосудия,
резко снижает количество необоснованных, нелогичных и ошибочных
выводов. Если бы все ключевые доводы заявителей не игнорировались,
и им давалась надлежащая правовая оценка с адекватным отражением в
принятом решении, то в большинстве случаев было бы невозможно
принимать "отказные" определения Конституционного Суда РФ.
76. Таким образом, настоящая жалоба поднимает серьезные вопросы права,
имеющие конституционную значимость.
77. Указанные выше проблемы с формально-правовой точки зрения
обусловлены применением оспариваемых в настоящей жалобе положений
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" как не
соответствующих Конституции РФ.
4. Позиция заявителя и правовое обоснование неконституционности
оспариваемых законоположений
1. Конституционное право на судебную защиту включает в себя по своему
содержанию право на справедливое судебное разбирательство,
признанное статьей 6 пунктом 1 Конвенции^ (в том числе право на
получение мотивированного судебного решения, содержащего
адекватные доводы в пользу принятого решения и адекватные ответы
на каждый ключевой довод заявителя, который отвергается, и право
на доступ к правосудию)
78. В силу статей 15 (часть 4) и 17 (часть 1) Конституции Российской
Федерации право каждого на судебную защиту, предусмотренное ее
статьей 46 (часть 1), должно гарантироваться в соответствии с
общепризнанными принципами и нормами международного права и
международными договорами Российской Федерации и, следовательно, в
соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции (аналогичная правовая
позиция выражалась Конституционным Судом РФ в своем Постановление
от 03.02.1998 N 5-П).
79. Кроме того, согласно правовой позиции, выраженной Конституционным
Судом РФ в своем Постановлении от 26.02.2010 N 4-П, права и
свободы человека и гражданина, признанные Конвенцией, - это те же
по своему существу права и свободы, что закреплены в Конституции
РФ.
80. Следовательно, право на судебную защиту, гарантированное статьей
46 (часть 1) Конституции РФ и право на справедливое судебное
разбирательство, признанное статьей 6 пунктом 1 Конвенции, - это
не отдельные права, а, по сути и содержанию, одно и то же
неотчуждаемое право человека, которое имеет общепризнанный
характер.
81. Статья 46 (часть 1) Конституции РФ по своему правовому содержанию
аналогична пункту 1 статьи 6 Конвенции, поэтому объем содержания
конституционного права на судебную защиту не может быть меньше
объема содержания права на справедливое судебное разбирательство,
раскрываемого Европейским Судом при применении статьи 6 (пункта 1)
Конвенции.
82. Таким образом, статья 46 (часть 1) Конституции РФ должна
гарантировать право на справедливое судебное разбирательство.
83. Этот вывод следует также из того, что в противном случае право на
судебную защиту в отсутствие конституционных гарантий
справедливости судебного разбирательства было бы иллюзорным,
фиктивным. Право на судебную защиту не должно пониматься как
просто право на подачу заявления в суд. Оно должно гарантировать,
что суд, к юрисдикции которого относится рассмотрение какого-либо
спора, разрешит этот спор надлежащим образом, т.е. что судебное
разбирательство будет справедливым.
84. Вывод о том, что из права на судебную защиту прав и свобод
вытекает право на справедливое судебное разбирательство согласно
общепризнанным принципам и нормам международного права
подтверждается и собственными правовыми позициями Конституционного
Суда РФ.
85. Так, Конституционный Суд РФ указывал, что <<под судебной защитой
понимается эффективное восстановление в правах независимым судом
на основе справедливого судебного разбирательства>> (Определение
Конституционного Суда РФ от 18.06.2004 N 206-О; Определение
Конституционного Суда РФ от 18.01.2005 N 26-О).
86. Право на судебную защиту, как относящееся к основным,
неотчуждаемым правам и свободам человека, признается и
гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным
принципам и нормам международного права и в соответствии с
Конституцией Российской Федерации, что предполагает наличие
конкретных гарантий, которые позволяли бы реализовать его в полном
объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах
посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости
(Определение Конституционного Суда РФ от 22.04.2004 N 213-О).
87. В соответствии со статьей 46 (часть 1) Конституции Российской
Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод.
Из этой конституционной нормы и корреспондирующих ей положений
международно-правовых актов, в частности статей 8 и 29 Всеобщей
декларации прав человека, а также пункта 2 и подпункта "а" пункта
3 статьи 2 и пункта 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских
и политических правах, следует, что государство обязано обеспечить
осуществление права на судебную защиту, которая должна быть
справедливой, компетентной, полной и эффективной (Постановление
Конституционного Суда РФ от 16.07.2004 N 14-П; Определение
Конституционного Суда РФ от 12.04.2005 N 113-О).
88. Правосудие по самой своей сути признается таковым лишь при
условии, если оно отвечает требованиям справедливости и
обеспечивает эффективное восстановление в правах (Постановление
Конституционного Суда РФ от 02.02.1996 N 4-П; Постановление
Конституционного Суда РФ от 02.07.1998 N 20-П; Определение
Конституционного Суда РФ от 14.10.2004 N 329-О).
89. Согласно прецедентной практике Европейского Суда право на
справедливое судебное разбирательство, признанное статьей 6 (пункт
1) Конвенции, распространяется и на споры в конституционных судах,
если исход споров является определяющим для гражданских прав и
обязанностей (Постановление ЕСПЧ от 19.04.1993 по делу "Краска
(Kraska) против Швейцарии", жалоба 13942/88, S:26; Постановление
ЕСПЧ от 28.05.1997 по делу "Паугер (Pauger) против Австрии",
жалоба 16717/90, S:46).
90. Право на справедливое судебное разбирательство согласно статье 6
(пункт 1) Конвенции включает в себя:
a. право на получение мотивированного судебного решения, содержащего
адекватные доводы в пользу принятого решения и адекватные ответы
на каждый ключевой довод заявителя, который отвергается,
b. право на доступ к суду (правосудию).
Право на доступ к правосудию было подтверждено также и Конституционным
Судом РФ в своем определении от 04.12.2003 N 418-О как вытекающее из
конституционного права на судебную защиту.
1. Содержание права на получение мотивированного судебного решения
92. Статья 6 (пункт 1) Конвенции закрепляет право на справедливое
судебное разбирательство как процессуальную гарантию от судебного
произвола, которое включает в себя, среди прочего, право быть
услышанным судом и на получение мотивированного судебного решения.
93. Право на справедливое судебное разбирательство обязывает суды
мотивировать свои решения с адекватным указанием мотивов, на
которых они основаны (Постановление ЕСПЧ от 09.12.1994 по делу
"Хиро Балани (Hiro Balani) против Испании", жалоба N 18064/91,
S:27; Постановление ЕСПЧ от 19.04.1994 по делу "Ван де Хурк (Van
de Hurk) против Нидерландов", жалоба 16034/90, S:61; Постановление
ЕСПЧ от 11.01.2007 по делу "Кузнецов и другие (Kuznetsov and
Others) против России", жалоба N 184/02, S:83; Постановление ЕСПЧ
от 22.02.2007 по делу "Татишвили (Tatishvili) против Российской
Федерации", жалоба N 1509/02, S:58).
94. Право на справедливое судебное разбирательство также обязывает
суды провести надлежащее рассмотрение доводов, аргументов и
доказательств, представленных сторонами, без предвзятости в оценке
их относимости к делу (Постановление ЕСПЧ от 12.06.2003 по делу
"Ван Кук (Van Kuck) против Германии", жалоба 35968/97, S:48;
Постановление ЕСПЧ от 22.02.2007 по делу "Красуля (Krasulya)
против Российской Федерации", жалоба 12365/03, S:50; Постановление
ЕСПЧ от 05.05.2011 по делу "Ильяди (Ilyadi) против Российской
Федерации", жалоба N 6642/05, S:39).
95. Наконец, чтобы судебное разбирательство было справедливым, как
того требует пункт 1 статьи 6 Конвенции, суд обязан исследовать
существенные (ключевые) вопросы, которые были представлены его
юрисдикции (Постановление ЕСПЧ от 19.12.1997 по делу "Хелле
(Helle) против Финляндии", жалоба N 20772/92, S:60; Постановление
ЕСПЧ от 15.02.2007 по делу "Болдя (Boldea) против Румынии", жалоба
N 19997/02, S:30; Постановление ЕСПЧ от 31.03.2009 по делу "Рэйч и
Озон (Rache et Ozon) против Румынии", жалоба 21468/03, S:30;
Постановление ЕСПЧ от 16.02.2010 по делу "Альберт (Albert) против
Румынии", жалоба 31911/03, S:37; Постановление ЕСПЧ от 04.06.2013
по делу "Иван Стоянов Васильев (Ivan Stoyanov Vasilev) против
Болгарии", жалоба 7963/05, S:33).
96. Игнорирование судом поставленного заявителем вопроса в целом, если
он был конкретным, уместным и важным, является нарушением права на
справедливое судебное разбирательство, признанного статьей 6 S: 1
Конвенции (Постановление ЕСПЧ от 18.07.2006 по делу "Пронина
(Pronina) против Украины", жалоба 63566/00, S:25; Постановление
ЕСПЧ от 03.05.2007 по делу "Бочан (Bochan) против Украины", жалоба
7577/02, S:84; Постановление ЕСПЧ от 07.10.2010 по делу "Богатова
(Bogatova) против Украины", жалоба 5231/04, S:18).
97. Право на справедливое судебное разбирательство не может считаться
эффективным, если просьбы и доводы сторон действительно не были
"услышаны", то есть должным образом не были рассмотрены судом
(Постановление ЕСПЧ от 31.03.2009 по делу "Рэйч и Озон (Rache et
Ozon) против Румынии", жалоба 21468/03, S:29).
98. Европейский Суд обосновывает важность мотивирования судебных
решений еще и тем, что без этого невозможно осуществлять
общественный контроль за отправлением правосудия и
продемонстрировать сторонам, что они были услышаны судом
(Постановление ЕСПЧ от 11.01.2007 по делу "Кузнецов и другие
(Kuznetsov and Others) против России", жалоба N 184/02, S:83; и
др.).
99. Право на получение обоснованного и мотивированного судебного
решения вытекает также и из положений Конституции РФ.
Конституционный Суд РФ выражал правовую позицию, применимую ко
всем видам судопроизводства, в том числе и конституционному,
согласно которой вытекающие из статьи 46 (части 1 и 2) Конституции
РФ <<требования справедливого правосудия и эффективного
восстановления в правах применительно к решениям соответствующих
судебных инстанций предполагают обязательность фактического и
правового обоснования принимаемых ими решений <...>, что
невозможно без последовательного рассмотрения и оценки доводов
соответствующей жалобы>> (Определение Конституционного Суда РФ от
25.01.2005 N 42-О).
100. Конституционные права на обращение в государственные органы
(статья 33 Конституции РФ), защиту своих прав и свобод всеми
способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2), в том
числе путем судебной защиты своих прав и свобод (статья 46, часть
1) в системно-правовом единстве и взаимосвязи и в контексте
конституционного права на уважение достоинства личности (статья
21, часть 1) предполагают не только право подать в суд жалобу, но
и право получить на эту жалобу адекватный, т.е. обоснованный и
мотивированный ответ. Иное явилось бы нарушением названных
конституционных прав (там же).
101. Последнее по смыслу названных положений Конституции РФ и с учетом
выводов Конституционного Суда РФ, сделанных в резолютивной части
указанного выше определения от 25.01.2005 N 42-О, означает, что
заявители имеют право на исследование и оценку судом всех
приводимых ими доводов, результат такой оценки должен быть отражен
в судебном решении путем указания на конкретные, достаточные с
точки зрения принципа разумности, основания, по которым эти доводы
отвергаются.
1. Содержание права на доступ к суду (правосудию)
102. Право на до ступ к пр авосудию, вы текающее из конституционного
права на судебную защиту (статья 46, часть 1 Конституции РФ) и
толкуемое с учетом статьи 6 (пункт 1) Конвенции, означает, что
лицо, обратившееся за защитой своих нарушенных прав в суд, к
юрисдикции которого находится рассмотрение данного спора, имеет
право на то, чтобы по его обращению, если оно отвечает всем
установленным требованиям, было возбуждено соответствующее
судопроизводство и суд рассмотрел его доводы по существу
(Постановление ЕСПЧ от 14.03.2013 по делу "Олейников против
России", жалоба 36703/04, S:54; Постановление ЕСПЧ от 23.10.2012
по делу "Зборовский против Словакии", жалоба 14325/08, S:S:44, 46;
Постановление ЕСПЧ от 19.11.2013 по делу "Авдич и другие (Avdic
and others) против Боснии и Герцеговины", жалобы 28357/11,
31549/11, 39295/11, S:31). При этом судебное разбирательство
должно отвечать требованиям справедливого судебного
разбирательства.
103. Отказ суда рассматривать жалобу по существу, если она отвечает
всем установленным критериям приемлемости, является нарушением
права на доступ к правосудию (Постановление ЕСПЧ от 15.01.2009 по
делу "Реклос и Давурлис (Reklos and Davourlis) против Греции",
жалоба N 1234/05, S:28; Постановление ЕСПЧ от 24.05.2006 по делу
"Liakopoulou против Греции", жалоба 20627/04, S:23-25).
104. Право на доступ к правосудию не является абсолютным, однако оно
не может быть ограничено таким образом или до такой степени, что
сама его сущность оказывается затронутой; ограничение права на
доступ к суду не будет соответствовать требованиям справедливого
судебного разбирательства, если оно не имеет законной цели или
если нет разумной соразмерности между используемыми средствами и
поставленной целью (Постановление ЕСПЧ от 15.02.2000 по делу
"Гарсия Манибардо (Garcia Manibardo) против Испании", жалоба
38695/97, S:36; Постановление ЕСПЧ от 14.03.2013 по делу
"Олейников против России", жалоба 36703/04, S:55; Постановление
ЕСПЧ от 19.11.2013 по делу "Авдич и другие (Avdic and others)
против Боснии и Герцеговины", жалобы 28357/11, 31549/11, 39295/11,
S:32).
1. Неконституционность статьи 74, пункта 9 части 1 статьи 75 закона
"О Конституционном Суде Российской Федерации" как в отдельности,
так и в их единстве и взаимосвязи
1. Пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в буквальном толковании и по смыслу,
придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой,
позволяет в решениях Конституционного Суда РФ игнорировать
ключевые доводы заявителей, т.е. не проводить их надлежащее
рассмотрение и оценку, не отражать результаты этой оценки в
принимаемом решении путем указания адекватных мотивов, по которым
каждый ключевой довод заявителей был отвергнут, тем самым не
обеспечивает исполнение государством позитивных обязательств
предоставить возможность каждому заявителю и во всех случаях
независимо от наличия или отсутствия "необходимости" реализовать
свое конституционное право на судебную защиту и справедливое
судебное разбирательство путем получения мотивированного решения
Конституционного Суда РФ, что противоречит статьям 2, 18, 21
(часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1) Конституции РФ в том числе с
учетом толкования статьи 6 (пункта 1) Конвенции Европейским Судом
105. Согласно пункту 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" в решениях Конституционного Суда РФ,
излагаемых в виде отдельного документа, содержатся <<доводы в
пользу принятого Конституционным Судом Российской Федерации
решения, а при необходимости также доводы, опровергающие
утверждения сторон>>.
106. Согласно буквальному смыслу оспариваемое законоположение в
случаях отсутствия "необходимости" разрешает не указывать в
решениях Конституционного Суда РФ, излагаемых в виде отдельного
документа^, доводы, опровергающие утверждения сторон. Не
приведение доводов, опровергающих утверждения сторон, равносильно
полному игнорированию этих утверждений.
107. Это лишает сторон (в том числе заявителей) в указанных случаях
общепризнанного права на получение мотивированного судебного
решения с адекватным указанием оснований, по которым отвергаются
ключевые доводы заявителей (смотрите разделы 4.1, 4.1.1 жалобы и
ниже по тексту).
108. Хотя оспариваемое законоположение не запрещает указывать в
решениях доводы, опровергающие утверждения заявителей,
принципиально важно подчеркнуть, что норма вместе с тем и не
обязывает делать это во всех случаях в отношении каждого
заявителя. Это лишает заявителей конституционных гарантий, что
каждый заявитель получит в решении ответ на каждый ключевой свой
довод, который отвергается.
109. Согласно же статье 46 (часть 1) Конституции РФ судебная защита
прав и свобод гарантируется каждому, а не отдельным лицам. Как
было обосновано в разделах 4.1, 4.1.1, конституционное право на
судебную защиту включает в себя право на получение мотивированного
судебного решения с адекватным указанием оснований, по которым
отвергаются ключевые доводы заявителей.
110. Следовательно, все заявители без исключения имеют право на
получение мотивированного решения Конституционного Суда РФ, в том
числе определения об отказе в принятии жалобы к рассмотрению,
содержащего адекватные ответы на каждый ключевой довод, который
отвергается.
111. Никто не может быть произвольно лишен права на судебную защиту и
справедливое судебное разбирательство, в том числе по той причине,
что кто-то посчитал, что в этом нет "необходимости". Отсутствие в
некоторых случаях "необходимости" указания в решениях
Конституционного Суда РФ оснований, по которым отвергаются
ключевые доводы заявителей, не преследует никакую конституционно
значимую цель, установленную статьей 55 (часть 3) Конституции РФ,
не имеет разумного и объективного обоснования, совместимого с
конституционными принципами справедливости и уважения достоинства
личности, а потому не является допустимым основанием для
ограничения права на получение мотивированного решения
Конституционного Суда РФ, содержащего адекватный ответ на каждый
ключевой довод, который отвергается.
112. Кроме того, из положений статей 2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть
1), 46 (часть 1) Конституции РФ в их системно-правовом единстве и
взаимосвязи, следует, что на государство в лице государственных
органов возлагаются позитивные обязательства признавать, уважать,
соблюдать право каждого на судебную защиту. Эти позитивные
обязательства включают в себя принятие разумных, уместных и
достаточных мер, направленных на обеспечение и эффективную
реализацию каждым своего права на судебную защиту. Лицо,
обратившееся в Конституционный Суд РФ за защитой своих затронутых
законом конституционных прав, не может самостоятельно реализовать
свое право на получение мотивированного судебного решения,
содержащего адекватные ответы на каждый ключевой довод, который
отвергается.
113. Следовательно, государство за счет принятия правового
регулирования, соответствующего указанным выше положениям
Конституции РФ, обязано обеспечить каждому получение
мотивированного судебного решения, содержащего адекватные ответы
на каждый ключевой довод, который отвергается.
114. Неконституционность пункта 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" состоит в том, что он
не обеспечивает, не позволяет каждому заявителю и во всех случаях
реализовать свое право на получение мотивированного решения
Конституционного Суда РФ, содержащего адекватные ответы на каждый
ключевой довод, который отвергается, что лишает конституционных
гарантий, установленных статьями 2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть
1), 46 (часть 1) Конституции РФ в их системно-правовом единстве и
взаимосвязи.
115. Право на получение мотивированного судебного решения является
одной из важных конституционных гарантий справедливости судебной
защиты. Не имеет значения, приводит ли принятие немотивированного
решения и игнорирование ключевых доводов заявителей к судебным
ошибкам, к нарушению иных материальных прав заявителей.
116. Даже если какое-либо судебное решение гипотетически является
"правильным", но, тем не менее, не мотивированным, в котором
проигнорированы ключевые доводы заявителя либо на них был дан
неадекватный ответ, - то это уже само по себе является очень
серьезным нарушением права на справедливое судебное
разбирательство и на уважение достоинства личности, влекущим
нарушение статьей 21 (часть 1), 46 (часть 1) Конституции РФ. Этот
вывод аподиктически вытекает из содержания права на справедливое
судебное разбирательство (раздел 4.1.1 жалобы и в особенности
пункты 96, 100).
117. Кроме того, конституционное право на уважение достоинства
личности (статья 21, часть 1 Конституции РФ) является абсолютным,
т.к. ничто не может быть основанием для его умаления и ограничения
(Постановление Конституционного Суда РФ от 09.07.2013 N 18-П).
Однако пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", допуская принятие немотивированных решений
Конституционного Суда РФ и игнорирование ключевых доводов
заявителей, бесспорно, унижает достоинство личности, поскольку
позволяет оставлять личность "не услышанной" судом как будто бы не
существует ни самой личности, ни ее прав и свобод.
118. К нарушению права на справедливое судебное разбирательство и
справедливую судебную защиту особенно чувствительны граждане, по
чьим жалобам выносятся необоснованные и немотивированные решения в
виде определений об отказе в принятии их жалоб к рассмотрению.
119. То, что оспариваемое законоположение позволяет немотивированно
игнорировать ключевые доводы заявителей, обращающихся в
Конституционный Суд РФ, неизбежно следует не только из ее
буквального смысла, но и подтверждается мнением авторитетных
специалистов в области конституционного права.
120. Как указывает в своих комментариях к статье 74 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" Мазуров А.В.^:
<<Подавляющее большинство решений, в основном "отказных" определений
КС по жалобам о проверке конституционности законов, их толкование
иными правоприменителями не содержит. В большинстве решений КС не
указываются позиции (толкование) по рассматриваемым вопросам
привлеченных сторонних экспертов и специалистов - во вводной части
постановления говорится лишь о том, что КС их "заслушал". При этом
заявители, обращения которых не были приняты КС к рассмотрению, не
имеют прав сторон в процессе, в том числе права знакомиться с
материалами дела (см. комментарий к статье 53 Закона). Все это
позволяет КС по-своему использовать доводы различных участников
процесса и игнорировать позицию заявителей на основании части третьей
статьи 74 Закона (КС "при принятии решения не связан основаниями и
доводами, изложенными в обращении"), но не позволяет по "отказному"
определению КС оценить ни обоснованность (конституционность) позиции
заявителя и ее правовое обоснование, ни позиции правоприменителя, ни
определения самого КС>>.
121. Кроме того, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" допускает принятие немотивированных
решений Конституционного Суда РФ не только в теории, но и на
практике.
122. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что Конституционный
Суд РФ практически никогда в своих определениях об отказе в
принятии жалоб к рассмотрению, ссылаясь на критерии допустимости
жалобы, не обосновывает, почему эти критерии допустимости не
выполняются (в частности, почему не "затронуты" права заявителя,
обратившегося в Конституционный Суд РФ). В определениях
Конституционного Суда РФ лишь кратко констатируется без
дополнительного обоснования, что <<оспариваемые законоположения не
могут рассматриваться как нарушающие конституционные права и
свободы в указанном аспекте>>.
123. Однако из самого по себе отсутствия нарушения прав ни с
логической, ни с правовой точки зрения не следует, что эти права
не были затронуты. Нарушение права - это более сильное условие
(требование), чем просто "затрагивание" права. Права могут быть не
нарушены, но "затронуты" (смотрите пункты 176-178, 181-183
настоящей жалобы).
1. Из положения части 3 статьи 74 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" о том, что при принятии решения
Конституционный Суд РФ не связан основаниями и доводами,
изложенными в обращении, не следует, что допускается игнорирование
ключевых доводов заявителей
124. Согласно части 3 статьи 74 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" Конституционный Суд РФ при принятии решения
не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении. Однако
это требование по своему смыслу не означает, что указанное
положение закона допускает игнорирование ключевых доводов
заявителей.
125. Как разъяснено в комментариях к статье 74 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" под редакцией Г.А.
Гаджиева^:
<<Правило о несвязанности КС РФ основаниями и доводами, изложенными в
обращении при принятии решений, означает, что Суд может занять весьма
критическую позицию в отношении излагаемой заявителем аргументации.
Логика заявителя может быть им даже полностью опровергнута>>.
<...>
<<Вместе с тем КС РФ не вправе полностью игнорировать доводы
заявителя. Даже при их очевидной неубедительности каждый довод
заявителя должен быть "услышан" Судом и на него им должен быть получен
ответ. В конституционно-правовых отношениях, возникающих между КС РФ и
заявителем, необходимо с уважением относиться к достоинству человека
(ч. 1 ст. 21 Конституции РФ)>>.
126. Аналогичные разъяснения даны и в комментариях Мазурова А.В. к
статье 74 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"^:
<<Это не значит, что Конституционный Суд вправе игнорировать доводы
сторон. Но в основу его решения могут быть положены доводы, которые не
высказывались ни одним из участников процесса и были выявлены судьями
КС при рассмотрении дела и выработке решения>>.
127. Наконец, то же самое мнение выражено и в комментариях к статье 74
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" такими
авторитетными учеными и признанными специалистами в области
конституционного права как Н.В. Витрук, Л.В. Лазарев, Б.С.
Эбзеев^:
<<Ссылка в обращении на то или иное основание, исходя из которого
заявитель считает не соответствующим (или, наоборот, соответствующим)
Конституции нормативный акт, договор или другой акт реализации
компетенции, обязывает Конституционный Суд оценить акт с учетом этого
основания. Однако такая ссылка никоим образом не ограничивает
Конституционный Суд, решающий подведомственные ему дела в ревизионном
порядке, в праве сослаться на любое иное предусмотренное Законом
основание признания акта неконституционным>>.
<...>
<<Не будучи связанным указанными в обращении основаниями,
Конституционный Суд тем более не связан доводами, приводимыми
заявителем в обоснование своей позиции. Это, конечно же, не означает,
что доводы заявителя, как и доводы противоположной стороны, могут быть
проигнорированы: Суд во всяком случае должен их исследовать и дать им
оценку. Но выстраивая свою систему обоснования принятого решения,
Конституционный Суд может использовать и такие аргументы, которые не
обсуждались в ходе судоговорения, а были высказаны самими судьями в
процессе совещания>>.
128. Таким образом, требование о несвязанности Конституционного Суда
РФ основаниями и доводами, изложенными в обращении, означает, что
Конституционный Суд РФ не обязан их использовать для обоснования
принятого решения. Он может выйти за пределы доводов заявителей,
найти новые доводы, новые аргументы, обосновывающие принятое
решение и не заявленные ранее сторонами. Конституционный Суд РФ
может даже полностью отвергнуть доводы заявителей, но не
проигнорировать их. Т.е. это требование не предполагает полного
игнорирования ключевых доводов заявителей в принятом решении.
129. Если Конституционный Суд РФ отвергает доводы заявителей, то он
должен обосновать их отклонение - конституционное право на
судебную защиту, предполагающее соблюдение конституционных
принципов справедливости и уважения достоинства личности, требует,
чтобы определения Конституционного Суда РФ были надлежащим образом
мотивированы, и на все ключевые доводы заявителей, если они
отвергаются, давался обоснованный ответ.
1. Пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в буквальном толковании и по смыслу,
придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой,
разделяет всех заявителей на две категории по признаку
"необходимости" принятия по их жалобам мотивированного решения
Конституционного Суда РФ, содержащего адекватный ответ на каждый
ключевой довод жалобы, который отвергается. Это ставит одну из
категорий заявителей в отсутствие конституционно одобряемой
законной цели в неравное (дискриминационное) правовое положение
при реализации своего права на справедливое судебное
разбирательство и, тем самым, нарушает статью 19 (части 1 и 2)
Конституции РФ
130. Фактически пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" уже по своему буквальному смыслу
разделяет всех заявителей на две категории: на тех, чьи жалобы при
своем рассмотрении (в том числе предварительном) вызывают
"необходимость" в указании в принимаемом решении всех доводов,
опровергающих каждое утверждение, изложенное в жалобе, и на тех,
чьи жалобы такой "необходимости" не вызывают^. Т.е. все заявители
разделяются по признаку "необходимости" принятия по их жалобам
мотивированного решения Конституционного Суда РФ, содержащего
адекватный ответ на каждый ключевой довод жалобы, который
отвергается.
131. Обжалуемое законоположение для первой категории заявителей
априори гарантирует, что они получат мотивированное решение
Конституционного Суда РФ с указанием всех оснований, по которым
каждый их довод отвергаются, тогда как вторая категория заявителей
по самому своему определению и буквальному смыслу закона априори
во всех случаях полностью лишена права на получение
мотивированного решения Конституционного Суда РФ и получение
ответа на каждый свой довод, который отвергается.
132. Вместе с тем, все заявители из первой и второй категорий
находятся в одинаковом правовом положении и равны между собой в
своем праве на справедливое судебное разбирательство (получение
мотивированного судебного решения) независимо от того,
усматривается ли "необходимость" мотивированного ответа на каждый
довод заявителей, который отвергается.
133. Таким образом, обжалуемое законоположение ставит вторую категорию
заявителей не только в унижающее человеческое достоинство, но и
неравное (худшее) положение по сравнению с первой категорией
заявителей, что нарушает статью 19 (части 1 и 2) Конституции РФ.
134. Согласно статье 19 (части 1 и 2) Конституции РФ все равны перед
законом и судом, государство гарантирует равенство прав и свобод
человека и гражданина независимо от каких-либо признаков.
135. Различия в обращении допускаются только, если они обусловлены
конституционно признаваемой целью (статья 55, часть 3 Конституции
РФ) и соразмерны этой цели (статья 17, часть 3 Конституции РФ).
136. Однако, вытекающее из пункта 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" отсутствие
конституционных гарантий для второй категории заявителей получать
мотивированные решения Конституционного Суда РФ, содержащие
обоснование отклонения ключевых доводов заявителей, и,
следовательно, отсутствие возможности реализовать свое
конституционное право на справедливое судебное разбирательство для
данной категории заявителей, вопреки статье 55 (часть 3)
Конституции РФ не преследует никакие конституционно значимые цели
и не имеет объективного и разумного оправдания.
137. Отсутствие или наличие "необходимости" не может служить
основанием для неравного ограничения второй категории заявителей в
реализации своего конституционного обоснованного права на то,
чтобы быть "услышанным" судом, и на получение адекватного ответа
на каждый ключевой довод, который отвергается.
138. Единственное оправдание тому, что оспариваемое законоположение не
обязывает принимать во всех случаях мотивированные определения
Конституционного Суда РФ об отказе в принятии жалоб к
рассмотрению, содержащие адекватные мотивы отклонения всех
ключевых доводов заявителей, - это процессуальная экономия
конституционного судопроизводства при предварительном рассмотрении
жалоб заявителей.
139. Однако процессуальная экономия конституционного судопроизводства
не может быть признана конституционно одобряемой целью неравного
обращения со второй категорией заявителей (для которых не возникло
"необходимости" в полном исследовании и оценке всех их доводов и
приведении мотивов отклонения ключевых доводов) по сравнению с
первой категорией заявителей.
140. Конституционный Суд РФ выражал правовую позицию, что цели одной
только рациональной организации деятельности органов власти не
могут служить основанием для ограничения прав и свобод
(Постановление Конституционного Суда России от 22.06.2010 N 14-П;
Постановление Конституционного Суда России от 07.06.2012 N 14-П).
141. Заявитель также хочет подчеркнуть, что не имеет значения, как
много заявителей в практике конституционного судопроизводства
получают немотивированные решения в результате применения
неконституционного закона. Главное, что само обжалуемое
законоположение уже по своему буквальному содержанию неоправданно
лишает часть заявителей, обращающихся в Конституционный Суд РФ,
конституционного права на получение мотивированного решения, что
нарушает конституционный принцип равенства и недискриминационного
обращения (статья 19, части 1 и 2 Конституции РФ).
1. Пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" не содержит однозначных и объективных
критериев, правил определения "необходимости" принятия
мотивированных решений Конституционного Суда РФ, содержащих
адекватные основания, по которым отвергается каждый ключевой довод
заявителей, тем самым он приводит к произвольному его
правоприменению и правовой неопределенности, не отвечает
конституционному принципу формальной определенности нормы права и
таким образом не соответствует статье 19 (части 1 и 2) Конституции
РФ
142. Слова "при необходимости", заложенные в тексте оспариваемого
пункта 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" и толкуемые в контексте всего положения, не
имеют точного, четкого, ясного смысла и содержат неопределенность.
Не ясно: при отсутствии "необходимости" для чего и для кого можно
игнорировать ключевые доводы заявителей, чем может быть
обусловлено отсутствие или наличие "необходимости", каковы
конкретные и однозначные с точки зрения принципа разумности
критерии "необходимости" принятия мотивированного решения,
содержащего адекватные ответы на все ключевые доводы заявителей,
которые отвергаются.
143. Пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" не содержит четких и объективных критериев,
правил определения "необходимости" принятия мотивированного
решения, понятных гражданам. По этой причине граждане не могут
получить адекватное представление об обстоятельствах и условиях,
при которых возникает "необходимость" в указании в решениях
Конституционного Суда РФ мотивированных доводов, опровергающих
каждое ключевое утверждение, содержащееся в жалобе.
144. В результате этого заявители и их представители не могут,
опираясь на ясное, конкретное и объективное определение понятия
"необходимость", предвидеть, в степени, разумной в конкретных
обстоятельствах, будут ли их ключевые доводы "услышаны"
Конституционным Судом РФ. Не могут подготовить жалобу таким
образом, чтобы Суд увидел "необходимость" рассмотрения и оценки
всех их основополагающих доводов. Т.е. заявители и их
представители никак не могут повлиять на возникновение
"необходимости" рассмотрения и оценки всех их основополагающих
доводов.
145. Из-за того, что пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" не содержит четких
правил определения "необходимости" принятия мотивированных решений
Конституционного Суда РФ, содержащих адекватные основания, по
которым отвергается каждый ключевой довод заявителей, это приводит
к произвольному его применению правоприменителем.
146. В одних случаях правоприменитель может увидеть "необходимость"
указания в решении Конституционного Суда РФ ответов на все
ключевые доводы заявителя, которые отвергаются, а в других - точно
таких же или очень близких случаях - не увидеть этой
"необходимости".
147. Таким образом, оспариваемое законоположение за счет
неопределенного смыслового содержания слов "при необходимости"
наделяет правоприменителя произвольными, слишком широкими и ничем
не ограниченными дискреционными полномочиями определять
"необходимость" реализации заявителями своего права на
справедливое судебное разбирательство путем получения
мотивированных решений Конституционного Суда РФ, содержащих
адекватные основания, по которым отвергается каждый ключевой довод
заявителей.
148. Неопределенность оспариваемого законоположения приводит также к
тому, что невозможно объективно проверить, была ли "необходимость"
игнорировать ключевые доводы заявителей или нет.
149. Все это свидетельствует о том, что пункт 9 части 1 статьи 75
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" за счет слов
"при необходимости" не отвечает конституционному принципу
формальной определенности правовой нормы, а также соответствующему
ему требованию "качества закона", сформулированному Европейским
Судом (Постановление ЕСПЧ от 06.12.2007 по делу "Лю и Лю (Liu and
Liu) против Российской Федерации" (жалоба No. 42086/05), S: 56;
Постановление ЕСПЧ от 10.03.2009 по делу "Быков (Bykov) против
Российской Федерации" (жалоба N 4378/02), S:S: 76, 78).
150. Тем самым пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" не соответствует статье 19 (части 1 и
2) Конституции РФ.
151. Как указывал Конституционный Суд РФ, самого по себе нарушения
требования определенности правовой нормы, влекущее ее произвольное
толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы
не соответствующей Конституции Российской Федерации (Постановление
КС РФ от 06.04.2004 N 7-П; от 20.12.2011 N 29-П).
1. Статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" и весь закон "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в целом не содержат требований о том, чтобы
определения Конституционного Суда РФ, излагаемые в виде отдельного
документа^, были обоснованными и мотивированными и содержали
адекватные выводы, что в принципе позволяет принимать определения
Конституционного Суда РФ с произвольным содержанием, в которых
выводы Суда не являются обоснованными, мотивированными и
адекватными, а резолютивная часть никак не следует из
мотивировочной части, что нарушает право на справедливое судебное
разбирательства и на уважение достоинства личности
152. Выше в разделе 4.2.1 было показано, что пункт 9 части 1 статьи 75
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" позволяет в
случаях "необходимости" указывать в решениях Конституционного Суда
РФ доводы, опровергающие утверждения сторон.
153. Однако право на справедливое судебное разбирательство, вытекающее
из взаимосвязанных положений статей 2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть
1), 46 (часть 1) Конституции РФ и с учетом статьи 6 (пункт 1)
Конвенции, требует, чтобы суд, к юрисдикции которого относится
рассмотрение какого-либо спора, не просто давал ответы на ключевые
доводы заявителей, но и чтобы эти ответы были адекватными
(смотрите пункты 93, 99, 100 настоящей жалобы).
154. Право на справедливое судебное разбирательство не может
допускать, чтобы суд давал на ключевые доводы заявителей
совершенно абсурдные, неадекватные и произвольные ответы, лишенные
здравого смысла и логики, либо полностью игнорировал основные
доводы заявителей, поскольку это позволяло бы суду, прикрываясь
этими неадекватными ответами, приходить к любому наперед заданному
решению. Это приводило бы, в свою очередь, к иллюзии существования
справедливого судебного разбирательства, судебному произволу и
нарушению принципа правовой определенности.
155. Парадоксально: во всех отраслевых судопроизводствах - гражданском
(часть 1 статьи 195 ГПК РФ), арбитражном (часть 3 статьи 15 АПК
РФ), уголовном (часть 1 статьи 297 УПК РФ) - есть процессуальное
требование, чтобы судебные решения были законными и обоснованными
(в АПК РФ еще и мотивированными).
156. Однако конституционном судопроизводстве ни статья 74, ни пункт 9
части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации", ни весь закон "О Конституционном Суде Российской
Федерации" в целом не содержат требований, чтобы решения
Конституционного Суда РФ в виде определений были обоснованными и
мотивированными и содержали адекватные выводы.
157. Следовательно, статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" и в целом закон "О
Конституционном Суде Российской Федерации" не запрещают
(следовательно, в принципе позволяют):
a. принимать необоснованные, немотивированные определения, содержащие
"поверхностные" либо неадекватные доводы в пользу принятого
определения,
b. принимать определения, содержащие противоречивые либо не связанные
между собой выводы, не согласующиеся друг с другом и (или)
законами логики (например, из отсутствия "нарушения" права ни с
логической, ни с правовой точки зрения не следует, что право не
было "затронуто"),
c. принимать такие определения, в которых резолютивная часть никак не
вытекает из мотивировочной части, а сама мотивировочная часть не
содержит адекватных выводов суда (критерии допустимости, на
которые ссылается резолютивная часть определений Конституционного
Суда РФ, требуют, чтобы оспариваемый закон лишь "затрагивал"
конституционное право заявителя, но мотивировочная часть
определений, как правило, не содержит адекватных выводов о том,
почему право не было "затронуто").
158. Отсутствие в оспариваемых законоположениях требования
обоснованности, мотивированности и адекватности выводов,
содержащихся в определениях Конституционного Суда РФ, позволяет
правоприменителю приходить к абсолютно любому наперед заданному
решению, даже самому абсурдному, т.к. в случае немотивированности
теряется логико-правовая связь между резолютивной частью и
мотивировочной. Не существует такого вывода, к которому суд не мог
бы прийти в случае немотивирования этого вывода.
159. Показательным и ярким примером того, что применение статьи 74,
пункта 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" позволяет принимать немотивированные и
необоснованные определения Конституционного Суда РФ об отказе в
принятии жалобы к рассмотрению является определение
Конституционного Суда РФ от 15.01.2009 N 187-О-О, принятое по
жалобе гражданина Маркина К.А.
160. В своей жалобе гражданин Маркин К.А. жаловался, что оспариваемые
им нормативные положения являются дискриминационными и
препятствуют осуществлению военнослужащими мужского пола,
проходящими военную службу по контракту, права на получение
отпуска по уходу за ребенком до трех лет, что противоречит статьям
19 (части 2 и 3), 38 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции
Российской Федерации.
161. В принятом по жалобе Маркина К.А. определении Конституционного
Суда РФ от 15.01.2009 N 187-О-О об отказе в принятии его жалобы к
рассмотрению не содержалось какого-либо глубокого правового и
научного анализа отсутствия дискриминации военнослужащих мужского
пола в пользовании правом на получение отпуска по уходу за
ребенком до трех лет. В определении Конституционного Суда РФ лишь
кратко указывалось на <<весьма ограниченное участие женщин в
осуществлении военной службы>> и <<особой связанной с материнством
социальной роли женщины в обществе>>, а также на специальный
правовой статус военнослужащих, связанный с выполнением долга по
защите Отечества, из чего был сделан вывод об отсутствии нарушений
прав заявителя оспариваемыми нормативными положениями.
162. В определении Конституционного Суда РФ отсутствовал подробный
экспертный статистический и правовой анализ того, сколько
военнослужащих мужского пола имеют детей в возрасте до трех лет и
насколько сильно может пострадать обороноспособность и
безопасность государства из-за их предполагаемого ухода в отпуск
по уходу за ребенком до трех лет с учетом их взаимозаменяемости, в
том числе военнослужащими-женщинами. Без этого анализа решение
Конституционного Суда РФ не могло быть обоснованным и надлежаще
мотивированным.
163. Европейский Суд по жалобе Маркина К.А. провел всесторонний,
взвешенный, подробный и мотивированный анализ, изложенный на
нескольких страницах, и пришел к выводу, что обороноспособность
страны не пострадала бы, т.к. количество военнослужащих мужского
пола, которым потребовался бы отпуск по уходу за ребенком до трех
лет, не велико, а для целей отпуска по уходу за ребенком
военнослужащие-мужчины и военнослужащие-женщины находятся в
аналогичном положении, и различия в пользовании ими правом на
получение отпуска по уходу за ребенком до трех лет не имеют
разумного и объективного оправдания (Постановление ЕСПЧ от
22.03.2012 по делу "Константин Маркин (Konstantin Markin) против
Российской Федерации", жалоба N 30078/06).
164. Указанный пример показывает, что глубокий правовой и научный
анализ и обоснование выводов могут привести к прямо
противоположному судебному решению.
165. Таким образом, несоответствие пункта 9 части 1 статьи 75, статьи
74 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" в системе
действующего законодательства о конституционном судопроизводстве
Конституции РФ, ее статьям 2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть 1), 46
(часть 1) и с учетом статьи 6 (пункт 1) Конвенции, состоит в том,
что эти законоположения как допускающие принятие определений
Конституционного Суда РФ, обладающих свойствами, указанными в
пунктах 154, 157 настоящей жалобы, не предоставляют каждому
заявителю во всех случаях законодательных гарантий исполнения
государством своих позитивных обязательств по признанию, уважению,
соблюдению и защите конституционно обоснованного и признанного в
соответствии с международными договорами Российской Федерации
права каждого на справедливое судебное разбирательство путем
принятия обоснованного, мотивированного определения
Конституционного Суда РФ, содержащего адекватные и
непротиворечивые выводы в пользу принятого определения,
достаточные с точки зрения конституционного принципа разумности и
справедливости.
1. Статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" в буквальном толковании и с учетом
устоявшейся практики их применения позволяют без надлежащего
обоснования и приведения адекватных мотивов констатировать в
определениях Конституционного Суда РФ несоблюдение критериев
допустимости жалоб даже в тех случаях, когда жалобы объективно
отвечают всем формальным критериям допустимости, что тем самым
нарушает конституционное право на доступ к правосудию (статья 46,
часть 1 Конституции РФ)
166. Было показано, что вытекающая из оспариваемых законоположений
возможность принятия необоснованных, немотивированных определений
Конституционного Суда РФ без указания адекватных доводов в пользу
принятых определений и адекватных мотивов отклонения всех ключевых
доводов заявителей в принципе позволяет констатировать в
определениях любые выводы и решения суда без адекватного
обоснования, в том числе о несоблюдении критериев допустимости и
отказе в принятии жалоб к рассмотрению даже в тех случаях, когда
жалобы объективно отвечают всем формальным критериям допустимости.
167. Например, Конституционный Суд РФ практически никогда в своих
определениях об отказе в принятии жалоб к рассмотрению, ссылаясь
на критерии допустимости жалобы, не обосновывает, почему эти
критерии допустимости не выполняются (в частности, почему не
"затронуты" права заявителя, обратившегося в Конституционный Суд
РФ). В определениях Конституционного Суда РФ лишь кратко
констатируется без дополнительного обоснования, что <<оспариваемые
законоположения не могут рассматриваться как нарушающие
конституционные права и свободы в указанном аспекте>> (смотрите
пункты 122, 123, 176-178, 181-183 настоящей жалобы).
168. В некоторых случаях Конституционный Суд РФ и вовсе даже не
указывает на отсутствие нарушения какого-либо конституционного
права заявителей, на нарушение которого они ссылаются в своих
жалобах, что, тем не менее, законодательно не запрещает признавать
жалобы недопустимыми даже при полном отсутствии обоснования
недопустимости (как это, например, произошло в случае с
заявителем, когда он ссылался на нарушение законом
конституционного права на равенство и недискриминационное
обращение - смотрите пункты 29, 34, 37 жалобы).
169. Это позволяют правоприменителю при предварительном изучении жалоб
граждан совершенно произвольно и без серьезного обоснования
принимать решение об отказе в принятии жалоб к рассмотрению, что
лишает многих заявителей доступа к конституционному правосудию как
единственной возможности защитить свои нарушенные конституционные
права.
170. Ситуация усугубляется еще тем, что определения Конституционного
Суда РФ окончательны и обжалованию не подлежат, что позволяет
совершенно законно писать в них в принципе все, что угодно. Именно
необоснованность, немотивированность определений Конституционного
Суда РФ и отсутствие в них зачастую адекватного обоснования
принятого определения позволяет отказывать в принятии к
рассмотрению любой жалобы, даже объективно отвечающей всем
формальным критериям допустимости.
171. Таким образом, статья 74, пункт 9 части 1 статьи 75 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" в системе действующего
законодательства о конституционном судопроизводстве нарушают
гарантированное статьей 46 (часть 1) Конституции РФ право на
доступ к правосудию.
1. Неконституционность пункта 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации"
1. Пункт 1 ст атьи 97 за кона "О Ко нституционном Су де Российской
Федерации" по смыслу, придаваемом ему сложившейся
правоприменительной практикой, допускает расширительное толкование
и применение более сильного критерия допустимости, что
противоречит статье 125 (часть 4) Конституции РФ в толковании,
данном Конституционным Судом РФ
172. Заявитель по дчеркивает, чт о он ос паривает ко нституционность
пункта 1 статьи 97 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" не в буквальном смысле,
а в смысле, придаваемом ему сложившейся правоприменительной
практикой Конституционного Суда РФ.
173. Согласно части 2 статьи 74 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" Конституционный Суд РФ принимает решение по
делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и
смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или
сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его
места в системе правовых актов.
174. Как дополнительно разъяснено в комментариях к статье 74 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" по редакцией Г.А.
Гаджиева^:
<<Конституционно-судебный контроль должен осуществляться не только в
тех случаях, когда нормы закона по их буквальному смыслу вступают в
противоречие с конституционными положениями, но и тогда, когда
буквальный смысл соответствует Конституции, однако в результате
сложившейся правоприменительной практики она приобретает [иной] смысл,
не соответствующий Конституции>>.
<...>
<<Данная императивная норма с необходимостью требует, чтобы в рамках
конституционного судопроизводства проверялись не только так называемые
абстрактные правовые формы (нормы позитивного закона), но и казуальные
нормы как результат судейского нормотворчества>>.
<...>
<<Предметом проверки могут быть только нормы законодательства, но с
учетом тех изменений, которые они претерпевают в результате практики
их применения. Сложившиеся в ходе правоприменительной практики
казуальные нормы - это часть правовой реальности, а потому КС РФ
осуществляет судебный конституционный контроль в отношении абстрактных
норм с учетом норм казуальных>>.
<...>
<<Законодатель установил, что предметом исследования в конституционном
судопроизводстве должен быть не первоначальный текст правовой нормы, а
реальная правовая норма, т.е. норма, полученная в результате
преобразования "первоначальной" нормы посредством официального ее
истолкования, иного истолкования либо в результате сложившейся
правоприменительной практики.
Данная правовая норма в ее преобразованном виде, являясь особой
правовой реальностью, и должна оцениваться КС РФ>>.
175. Ниже в настоящем разделе будет показано, что в конституционном
судопроизводстве сложилась устойчивая практика применения статьи
97 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", которая
существенно отличается от ее буквального конституционно-правового
смысла, заложенного законодателем, и тем самым противоречит статье
125 (часть 4) Конституции РФ.
176. В практике применения критерия допустимости жалобы,
установленного в пункте 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", очень часто происходит подмена понятия
"затрагивает" на понятие "нарушает". Фактически эти неравнозначные
правовые понятия используются в одном и том же смысле. Это
приводит к тому, что к жалобам, подаваемым заявителями в
Конституционный Суд РФ, пункт 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" в его расширенном
применении предъявляет более высокие (сильные) требования
допустимости, чем те, на которые рассчитывают заявители исходя из
буквального смысла указанного законоположения. То есть, согласно
сложившейся практике Конституционного Суда РФ для признания жалобы
допустимой оспариваемый закон, примененный в конкретной деле
заявителя, рассмотрение которого завершено в суде, должен не
только "затрагивать" конституционные права и свободы граждан, но и
"нарушать" их.
177. Данное утверждение подтверждается обширной практикой применения
пункта 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" Конституционным Судом РФ при предварительном изучении
обращений граждан. Так, отказывая в принятии жалоб заявителей к
рассмотрению, Конституционный Суд РФ очень часто мотивирует свой
отказ тем, что оспариваемые законоположения <<не нарушают
конституционные права заявителя, а потому его жалоба не может быть
признана отвечающей критерию допустимости, закрепленному в статьях
96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации">> (Определение Конституционного Суда РФ
от 22.04.2014 N 846-О; Определение Конституционного Суда РФ от
20.03.2014 N 640-О; Определение Конституционного Суда РФ от
22.04.2014 N 967-О; Определение Конституционного Суда РФ от
13.05.2014 N 985-О и еще свыше 300 аналогичных определений
Конституционного Суда РФ^).
178. Вместе с тем, даже если права и свободы действительно не были
нарушены законом в конкретных делах заявителей, из самого по себе
факта отсутствия нарушения конституционных прав ни с логической,
ни с правовой точки зрения не следует, что эти права не были
затронуты и, следовательно, что жалоба автоматически не отвечает
критерию допустимости, установленному в пункте 1 статьи 97 закона
"О Конституционном Суде Российской Федерации". Нарушение права -
это более сильное условие (требование), чем просто "затрагивание"
конституционного права, понимаемого как наличие "связи" между
оспариваемым законом и конституционными правами (смотрите пункт 5
настоящей жалобы).
179. Таким образом, пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" по смыслу, придаваемому ему сложившейся
практикой конституционного судопроизводства, требует для признания
жалобы допустимой, чтобы оспариваемый закон не только "затрагивал"
конституционные права и свободы граждан, но еще и "нарушал" их.
180. Однако такое расширительное применение пункта 1 статьи 97 закона
"О Конституционном Суде Российской Федерации" противоречит статье
125 (части 4) Конституции РФ в ее толковании самим Конституционным
Судом РФ, согласно которому для признания жалобы допустимой
достаточно, чтобы оспариваемый закон лишь "затрагивал"
конституционные права и свободы граждан (обоснование дано в
пунктах 3-9 настоящей жалобы).
181. Кроме того, дополнительным подтверждением того, что согласно
конституционно-правовому смыслу статьи 125 (часть 4) Конституции
РФ, буквальному смыслу части 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" для признания жалобы допустимой
достаточно, чтобы оспариваемый закон лишь "затрагивал", а не
обязательно "нарушал" конституционные права и свободы граждан,
являются правовые позиции Конституционного Суда РФ, выраженные в
его постановлениях.
182. Так, например, Конституционный Суд РФ в постановлении
Конституционного Суда РФ от 08.11.2012 N 25-П указал следующее:
<<Отказ в принятии к рассмотрению жалобы ОАО "Акционерная компания
трубопроводного транспорта нефтепродуктов "Транснефтепродукт" на
нарушение конституционных прав и свобод положением части первой статьи
79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в условиях, когда этим положением в
истолковании, данном Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации,
были затронуты права и свободы заявителя, гарантированные статьями 35
(части 1 и 3) и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, означал
бы отказ в правосудии, что не согласуется с закрепленными статьями 19
(часть 1), 46, 55 (часть 3), 60, 118 (часть 2) и 125 (часть 4)
Конституции Российской Федерации гарантиями защиты конституционных
прав и свобод посредством проверки соответствия положения федерального
закона Конституции Российской Федерации, тем более что такая проверка
не может быть осуществлена ни каким-либо другим, кроме
Конституционного Суда Российской Федерации, внутригосударственным
судебным органом, ни каким-либо межгосударственным органом, включая
Европейский Суд по правам человека. Исходя из этого Конституционный
Суд Российской Федерации считает необходимым признать жалобу ОАО
"Акционерная компания трубопроводного транспорта нефтепродуктов
"Транснефтепродукт" отвечающей критерию допустимости>>.
183. В указанном постановлении Конституционный Суд РФ констатировал,
что оспариваемые положения закона не противоречат Конституции РФ.
Значит, они не нарушали конституционные права и свободы заявителя.
Конституционные права и свободы заявителя были лишь "затронуты"
оспариваемым законоположением. Тем не менее, жалоба заявителя была
признана допустимой и была рассмотрена в заседании
Конституционного Суда РФ.
184. Из этого необходимо сделать один очень важный вывод: поскольку в
практике конституционного судопроизводства существует как минимум
1 случай, указанный выше, когда на основании статьей 19 (часть 1),
46, 55 (часть 3), 60, 118 (часть 2) и 125 (часть 4) Конституции
Российской Федерации жалоба на закон, затрагивающий, но не
нарушающий конституционные права и свободы заявителя, была
признана допустимой, то это аподиктически означает, что для
признания и всех остальных жалоб допустимыми с точки зрения
Конституции РФ, ее статей 19 (части 1 и 2), 125 (часть 4),
действительно достаточно, чтобы оспариваемый закон лишь
"затрагивал", но не обязательно "нарушал" конституционные права и
свободы.
185. Конституционный принцип равенства и правовой определенности,
вытекающий из статьи 19 (части 1 и 2) Конституции РФ, требует, что
если закон (пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации") допускает хотя бы в 1 случае признание
жалобы допустимой, если оспариваемый закон "затрагивает"
конституционные права и свободы заявителя, то этот закон должен
требовать это и во всех остальных случаях в отношении всех жалоб
без исключения.
1. Дополнительное обоснование, что для признания жалобы допустимой на
этапе предварительного изучения жалобы не требуется, чтобы
оспариваемый закон обязательно "нарушал" конституционные права и
свободы заявителей
186. Конституционный Суд РФ (в отличие от Европейского Суда по правам
человека) не имеет правомочия устанавливать факт нарушения законом
конституционных прав и свобод в конкретном деле заявителей,
поскольку для установления факта нарушения законом прав и свобод
согласно статье 17 (часть 3), 55 (часть 3) Конституции РФ
необходимо установить не только сам факт ограничения законом
соответствующих прав и свобод, но и обязательно установить другие
юридически значимые обстоятельства, а именно:
a. преследовал ли закон, ограничивающий конституционные права и
свободы граждан, конституционно признаваемые цели, перечисленные в
статье 55 (части 3) Конституции РФ, с учетом конкретных
обстоятельств дела, рассмотренного нижестоящими судами,
b. позволил ли закон, ограничивающий конституционные права и свободы
граждан и примененный в конкретном деле заявителя, обеспечить
соблюдение справедливого баланса прав и свобод заявителя и
законных интересов государства, общества и других лиц, как того
требует статья 17 (часть 3) Конституции РФ в конкретных
обстоятельствах дела, рассмотренного нижестоящими судами.
В соответствии с частями 3 и 4 статьи 3 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" Конституционный Суд РФ решает исключительно
вопросы права и воздерживается от установления и исследования
фактических обстоятельств во всех случаях, когда это относится к
компетенции других судов или иных органов (Определение
Конституционного Суда РФ от 27.01.2011 N 126-О-О).
Однако для установления и исследования юридически значимых
обстоятельств, перечисленных в подпунктах a) и b) пункта 186 настоящей
жалобы, необходимо исследовать и дать правовую оценку иным фактическим
обстоятельствам и доказательствам, их подтверждающим, которые
содержатся в материалах конкретного дела, рассмотренного нижестоящими
судами. Рассмотрение же и оценка фактических обстоятельств и
доказательств, их подтверждающих, по каждому конкретному делу
относится к исключительной компетенции судов общей юрисдикции и
арбитражных судов и, следовательно, не входит в правомочия
Конституционного Суда РФ.
Кроме того, на этапе предварительного изучения в порядке статьи 41
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" жалоб заявителей,
поданных в Конституционный Суд РФ, не истребуются материалы дела,
рассмотренного нижестоящими судами, поэтому установить фактические
обстоятельства в каждом конкретном деле, необходимые для установления
факта нарушения законом конституционных прав и свобод, у
Конституционного Суда РФ нет никакой возможности.
Следовательно, пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" не может требовать в качестве одного из
критериев допустимости жалобы, чтобы закон, примененный в конкретном
деле заявителя, рассмотрение которого завершено судом, нарушал права и
свободы заявителя. Достаточно, чтобы закон, примененный в конкретном
деле заявителя, рассмотрение которого завершено судом, лишь
"затрагивал" конституционные права и свободы заявителей, т.е. "имел
связь" с этими правами и свободами (смотрите пункт 5 настоящей
жалобы).
1. Пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" по смыслу, придаваемом ему сложившейся
правоприменительной практикой, приводит к нарушению
конституционного права на равенство и правовую определенность
(статья 19, части 1 и 2 Конституции РФ)
191. Как было доказано выше, пункт 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" по смыслу, придаваемому
ему сложившейся практикой конституционного судопроизводства,
требует для признания жалобы допустимой, чтобы оспариваемый закон
обязательно "нарушал" конституционное право заявителя. В других же
случаях (более редких), указанное законоположение согласно другой
практике его применения допускает, чтобы оспариваемый закон лишь
"затрагивал" конституционное право заявителя. Таким образом,
практика применения пункта 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" противоречива и неоднозначна.
192. Между тем термины "нарушение права" и "затрагивание права" по
своему правовому содержанию не эквивалентны и влекут за собой
разные юридические последствия. "Затрагивание" права законом
представляет собой лишь наличие "связи" между оспариваемым законом
и конституционным правом, что не обязательно предполагает
"нарушение" этого права. "Затрагивание" права является
необходимым, но не достаточным условием для вывода о нарушении
права. Нарушение права - это более сильное условие (требование),
чем просто "затрагивание" права. Из логики известно, что
невыполнение сильного требования не означает невыполнение более
слабых условий (требований). Поэтому из отсутствия нарушения права
законом не следует автоматически, что закон не "затрагивает"
право.
193. Указанные обстоятельства порождают правовую неопределенность. Для
граждан, обращающихся в Конституционный Суд РФ, не ясно, как
применяется пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации". Указанный пункт закона с учетом практики
его применения не содержит ясных, четких и однозначных критериев
допустимости жалоб.
194. Пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" наделяет Конституционный Суд РФ слишком широкими и
неопределенными дискреционными правомочиями по признанию жалоб
допустимыми. В разных правоприменительных ситуациях и по отношению
к разным жалобам используются различные критерии допустимости.
195. Все это свидетельствует о том, что положение пункта 1 статьи 97
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации",
устанавливающее критерий допустимости жалобы, с учетом практики
его применения не является в достаточной степени точным, четким и
ясным, допускает расширительное и двусмысленное толкование и,
следовательно, произвольное его применение.
196. Это ставит одних заявителей, чьи жалобы признаются недопустимыми
на основании более строгого критерия допустимости (закон должен
"нарушать" конституционное право), в ущемленное (неравное)
правовое положение по сравнению с другими заявителями, чьи жалобы
признаются допустимыми в результате применения более слабого
критерия допустимости (закон должен "затрагивать" конституционное
право) со ссылкой на одно и то же положение закона, закрепляющее
критерий допустимости, - пункт 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации".
197. Таким образом, пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" не отвечает конституционному принципу
равенства и формальной определенности нормы права, тем самым не
соответствует статье 19 (части 1 и 2) Конституции РФ.
198. Как указывал Конституционный Суд РФ, самого по себе нарушения
требования определенности правовой нормы, влекущее ее произвольное
толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы
не соответствующей Конституции Российской Федерации (Постановление
КС РФ от 06.04.2004 N 7-П; от 20.12.2011 N 29-П).
199. Кроме того, статья 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" в целом с учетом правоприменительной практики допускает
применение дополнительных критериев допустимости жалобы, не
указанных в данной статье. Об этом свидетельствует следующая
трактовка статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации", данная Конституционным Судом РФ (Определение
Конституционного Суда РФ от 19.06.2012 N 1140-О; и др.):
<<как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации,
в силу статьи 97 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", конкретизирующей статью
125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, жалоба гражданина в
Конституционный Суд Российской Федерации может быть признана
допустимой, если закон, затрагивающий конституционные права и свободы
граждан, был применен в конкретном деле, рассмотрение которого
завершено в суде>>.
200. Указанное толкование и правоприменение статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" за счет слов "может
быть признана" порождает правовую неопределенность и наделяет
Конституционный Суд РФ слишком неопределенными дискреционными
правомочиями по признанию жалоб недопустимыми, т.к. допускает
произвольное признание любой жалобы недопустимой даже в тех
случаях, когда жалоба отвечает всем требованиям допустимости,
закрепленным в статье 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации", а именно: а) оспариваемый закон затрагивает
конституционные права и свободы граждан, б) оспариваемый закон был
применен в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в
суде^. Это является нарушением конституционного принципа равенства
и правовой определенности, тем самым не соответствует статье 19
(части 1 и 2) Конституции РФ.
201. В указанном в пункте 200 случае, все жалобы не "могут быть", а
обязательно должны признаваться допустимыми без всяких
дополнительных условий. Иное означало бы нарушение Конституции РФ,
ее статьи 19 (части 1 и 2).
202. Иными словами, условия допустимости жалобы (в узком смысле),
перечисленные в статье 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации", при конституционной ее интерпретации,
должны быть не просто необходимыми, но и достаточными условиями
для признания жалобы допустимой.
1. Пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" по смыслу, придаваемом ему сложившейся
правоприменительной практикой, содержит более строгий критерий
допустимости жалобы, что позволяет признавать жалобы недопустимыми
даже в тех случаях, когда они объективно отвечают всем формальным
критериям допустимости, вытекающими из конституционно-правового
толкования статьи 125 (часть 4) Конституции РФ, что приводит к
нарушению конституционного права на доступ к правосудию (статья
46, часть 1 Конституции РФ)
203. Пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" по смыслу, придаваемому ему сложившейся
правоприменительной практикой, содержит более строгий критерий
допустимости жалобы ("нарушение" права вместо "затрагивания"), чем
тот, который вытекает из конституционно-правового толкования
статьи 125 (часть 4) Конституции РФ.
204. Это приводит к необоснованному отказу в признании жалоб
допустимыми и в принятии их к рассмотрению в тех случаях, когда
жалобы объективно отвечают всем формальным критериям допустимости,
установленным статьей 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" по своему буквальному смыслу, согласующемуся с
конституционно-правовым толкованием статьи 125 (часть 4)
Конституции РФ (жалоба признается допустимой, если оспариваемый
закон, примененный в конкретном деле заявителя, рассмотрение
которого завершено в суде, лишь "затрагивает", но не обязательно
"нарушает" конституционные права и свободы).
205. Конституционный Суд РФ выражал правовую позицию, согласно которой
(смотрите пункт 182 настоящей жалобы):
<<Отказ в принятии к рассмотрению жалобы <...> в условиях, когда <...>
были затронуты права и свободы заявителя, <...> означал бы отказ в
правосудии>>.
206. Таким образом, отказ Конституционного Суда РФ принимать жалобы к
рассмотрению в рамках процедуры конституционного судопроизводства,
предусмотренной главой VII закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в условиях, когда они объективно отвечают
всем установленным критериям допустимости (применение закона и
"затрагивание" права), является нарушением права на доступ к
правосудию (смотрите также пункты 102, 103 настоящей жалобы).
207. Однако сложившаяся в конституционном судопроизводстве устойчивая
практика неконституционного применения пункта 1 статьи 97 закона
"О Конституционном Суде Российской Федерации" (смотрите раздел
4.3.1 настоящей жалобы) позволяет отказывать в принятии к
рассмотрению даже тех жалоб, когда оспариваемым законом,
примененным в конкретном деле заявителя, рассмотрение которого
завершено в суде, были "затронуты", но не "нарушены"
конституционные права и свободы.
208. Следовательно, пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" по смыслу, придаваемом ему сложившейся
правоприменительной практикой, приводит в указанных случаях к
отказу в конституционном правосудии, что нарушает статью 46 (часть
1) Конституции РФ.
1. Возможность оспаривания пункта 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации"
209. Конституционный Суд РФ ранее выражал правовую позицию, согласно
которой статья 97 закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" не подлежит проверке на соответствие статье 125 (часть
4) Конституции Российской Федерации. Мотивировалось это следующим
(Определение Конституционного Суда РФ от 21.12.1998 N 183-О;
Определение Конституционного Суда РФ от 29.05.2003 N 257-О;
Определение Конституционного Суда РФ от 11.07.2002 N 214-О;
Определение Конституционного Суда РФ от 25.02.2013 N 299-О и др.):
<<статьи 96 и 97 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", по существу, лишь
воспроизводят и конкретизируют конституционно установленное полномочие
Конституционного Суда Российской Федерации по защите прав граждан, и,
следовательно, разрешение вопроса, поставленного заявителем,
фактически означало бы оценку самой статьи 125 (часть 4) Конституции
Российской Федерации, чего Конституционный Суд Российской Федерации
делать не вправе>>.
210. Заявитель считает, что это не является в данном случае
препятствием для проверки пункта 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" на соответствие
Конституции РФ, статье 125 (часть 4), а также другим ее статьям -
статьям 19 (части 1 и 2), 46 (часть 1) - по следующим основаниям.
211. Заявитель напоминает, что он оспаривает конституционность пункта
1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"
не в буквальном смысле, а в смысле, придаваемом ей сложившейся
правоприменительной практикой (смотрите пункт 172 настоящей
жалобы).
212. Поэтому хотя пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" по своему буквальному смыслу воспроизводит и
конкретизирует статью 125 (часть 4) Конституции РФ, его содержание
в процессе правоприменения сильно исказилось относительно
конституционно-правового содержания статьи 125 (часть 4)
Конституции РФ, выявленного Конституционным Судом РФ.
213. Поэтому пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в том смысле, который ему придается
сложившейся правоприменительной практикой, не эквивалентен и не
тождественен содержанию статьи 125 (часть 4) Конституции РФ.
214. Следовательно, нельзя априори полагать, что пункт 1 статьи 97
закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" с учетом
практики его применения в принципе не может нарушать
конституционные права и свободы граждан. Данное законоположение не
в буквальном толковании, а в смысле, придаваемом ему сложившейся
правоприменительной практикой, может нарушать конституционные
права и свободы граждан.
215. Другими словами, пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" воспроизводит и конкретизирует статью 125
(часть 4) Конституции РФ лишь по своему буквальному смыслу,
который является неизменным.
216. Однако же по смыслу, придаваемому сложившейся правоприменительной
практикой, содержание пункта 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" сильно оторвалось от содержания статьи
125 (часть 4) Конституции РФ и никак не связано с этим положением
Конституции РФ.
217. Необходимо исходить из того, что даже если какой-либо закон
принят для развития и конкретизации положений Конституции РФ,
практика его применения может уйти "в свободное плавание" до такой
степени, что будет искажена сама сущность конституционных прав и
свобод, ради которых он принимался, и утрачено их основное
содержание, если не будет принципиальной возможности подвергнуть
этот закон с учетом практики его применения конституционному
нормоконтролю.
218. Такая ситуация недопустима, поэтому согласно статье 46 (часть 1)
Конституции РФ должны быть средства судебной защиты от законов,
развивающих и конкретизирующих положения Конституции РФ, но
практика применения которых ушла настолько далеко, что она
противоречит буквальному смыслу, заложенному законодателем, и
ставит под угрозу конституционные права и свободы граждан.
219. Кроме того, любой закон, прямо или косвенно, принимается
законодателем для нормативно-правовой конкретизации порядка
осуществления гарантированных Конституцией РФ тех или иных прав и
свобод и, таким образом, прямо или косвенно, развивает и
конкретизирует положения Конституции РФ. Это приводило бы к
невозможности конституционной проверки любого закона, развивающего
и конкретизирующего положение Конституции РФ, с учетом сложившейся
практики его применения на соответствие этому положению
Конституции РФ.
220. Следовательно, сам по себе факт того, что какой-либо закон
развивает и конкретизирует положения Конституции РФ, не может
означать, что этот закон по смыслу, придаваемому ему сложившейся
правоприменительной практикой, не может подлежать конституционному
нормоконтролю.
221. Следовательно, из того факта, что пункт 1 статьи 97 закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" по своему буквальному
смыслу конкретизирует положения статьи 125 (часть 4) Конституции
РФ не следует, что пункт 1 статьи 97 закона "О Конституционном
Суде Российской Федерации" по смыслу, придаваемому ему сложившейся
правоприменительной практикой, не может быть проверен
Конституционным Судом РФ на соответствие Конституции РФ, в том
числе ее статье 125 (часть 4), в том числе и другим ее статьям -
статьям 19 (часть 1 и 2), 46 (часть 1).
На основании вышеизложенного, руководствуясь статьями 21 (часть 1), 46
(часть 1), 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, статьями 3,
36, 75, 96, 97, 100 Федерального конституционного закона <<О
Конституционном Суде Российской Федерации>>,
ПРОШУ:
признать не соответствующей Конституции Российской Федерации, статьям
2, 18, 21 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (часть 3), в их
системно-правовом единстве и взаимосвязи и с учетом содержания права
на справедливое судебное разбирательство, раскрываемого Европейским
Судом по правам человека при применении статьи 6 (пункта 1) Конвенции
о защите прав человека и основных свобод, статью 74, пункт 9 части 1
статьи 75 федерального конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ
"О Конституционном Суде Российской Федерации" в той мере, в какой они
в буквальном смысле и по смыслу, придаваемому им сложившейся
правоприменительной практикой, позволяют в отсутствие законной цели
указывать в решениях Конституционного Суда РФ произвольные (в том
числе неадекватные поставленным вопросам и необоснованные) доводы в
пользу принятого решения и при "необходимости" игнорировать ключевые
доводы заявителей, т.е. не проводить их надлежащее рассмотрение и
оценку, не отражать результаты этой оценки в принимаемом решении путем
указания адекватных мотивов, по которым каждый ключевой довод
заявителей был отвергнут; тем самым оспариваемые законоположения
вопреки конституционным гарантиям не обеспечивают исполнение
государством позитивных обязательств предоставить возможность каждому
заявителю и во всех случаях независимо от наличия или отсутствия
"необходимости" реализовать свое конституционное право на судебную
защиту и справедливое судебное разбирательство путем получения
мотивированного решения Конституционного Суда РФ, содержащего
адекватные ответы на каждый ключевой довод, который отвергается, а
также приводят к отказу в доступе к конституционному правосудию даже в
тех случаях, когда жалобы объективно отвечают всем формальным
критериям допустимости;
признать не соответствующей Конституции Российской Федерации, статьям
19 (части 1 и 2), 55 (часть 3), в их системно-правовом единстве и
взаимосвязи, пункт 9 части 1 статьи 75 федерального конституционного
закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской
Федерации" в той мере, в какой он в буквальном смысле и по смыслу,
придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, в
отсутствие законной цели разделяет всех заявителей на две категории по
признаку "необходимости" принятия по их жалобам мотивированного
решения Конституционного Суда РФ, содержащего адекватный ответ на
каждый ключевой довод жалобы, который отвергается, и ставит одну из
категорий заявителей в отсутствие конституционно одобряемой законной
цели в неравное правовое положение при реализации ими своего
конституционного права на судебную защиту (права на получение
мотивированного судебного решения) по сравнению с другой категорией
заявителей, а за счет неопределенного содержания слов "при
необходимости" и отсутствия однозначных и объективных критериев,
правил определения "необходимости" принятия мотивированных решений
Конституционного Суда РФ приводит также к произвольному его
правоприменению и правовой неопределенности, не отвечает
конституционному принципу формальной определенности нормы права;
признать не соответствующей Конституции Российской Федерации, статьям
19 (части 1 и 2), 46 (часть 1), 125 (часть 4) в их системно-правовом
единстве и взаимосвязи, пункт 1 статьи 97 федерального
конституционного закона от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде
Российской Федерации" в той мере, в какой он по смыслу, придаваемому
ему сложившейся правоприменительной практикой, допускает
расширительное толкование и применение более сильного критерия
допустимости, чем следует из конституционно-правового толкования
статьи 125 (часть 4) Конституции РФ, что приводит к необоснованному
отказу в доступе к конституционному правосудию даже в тех случаях,
когда жалобы объективно отвечают всем формальным критериям
допустимости, а за счет неопределенного содержания слова "затрагивает"
приводит к произвольному его правоприменению и правовой
неопределенности, что нарушает равенство заявителей в осуществлении
ими своего права на доступ к правосудию;
принять обоснованное и мотивированное решение Конституционного Суда
РФ, в котором провести полное и надлежащее рассмотрение и оценку всех
ключевых доводов заявителя с указанием адекватных доводов в пользу
принятого решения и адекватных ответов на каждый ключевой довод
заявителя, который отвергается.
Приложение:
1. Копия настоящей жалобы в Конституционный Суд РФ - 36 л.
2. Текст статей 74, 75, 97 федерального конституционного закона от
21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" -
2 л. (2 экземпляра)
3. Копия жалобы в Конституционный Суд РФ от 27.05.2013 года (вх. No.
6556/15-01/13 от 11.06.2013) - 8 л. (2 экземпляра)
4. Копия определения Конституционного Суда РФ от 16.07.2013 N 1217-О
- 2 л. (2 экземпляра)
5. Копия решения Берёзовского городского суда от 29.11.2013 года по
делу No.2-1316/2013 - 4 л. (2 экземпляра)
6. Копия апелляционного определения судебной коллегии по гражданским
делам от 12.03.2014 года по делу No. 33-3246/2014 - 2 л. (2
экземпляра)
7. Копия жалобы в Европейский Суд по правам человека на нарушение
статьи 6 (пункт 1) Конвенции - 11 л. (2 экземпляра)
8. Копия дополнения к жалобе в Европейский Суд по правам человека -
20 л. (2 экземпляра)
9. Копия письма от Секретариата Европейского Суда по правам человека
о присвоении No.7410/14 досье по жалобе Кудрякова А.В. - 1 л. (2
экземпляра)
10. Копия диплома кандидата юридических наук представителя Буркова
А.Л. - 1 л. (2 экземпляра)
11. Доверенность на имя представителя Буркова А.Л. - 1 л. (оригинал,
копия)
12. Квитанция об оплате государственной пошлины в размере 300 рублей -
1 л. (оригинал, копия).
<< 16 >> июля 2014 года Кудряков А.В. ____________
^Рассматривается <<гражданский>> аспект права на судебную защиту.
^Далее по тексту в настоящем разделе будут иметься в виду только
решения Конституционного Суда РФ, излагаемые в виде отдельного
документа, без специального на то указания.
^Комментарий к статье 74 в книге: Мазуров А.В. Комментарий к
федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде
Российской Федерации". - М.: Частное право, 2009. 2-е изд.
^Комментарий к статье 74 в книге: Комментарий к Федеральному
конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации"
(под ред. Г.А. Гаджиева). - М.: Норма: Инфра-М, 2012.
^Комментарий к статье 74 в книге: Мазуров А.В. Комментарий к
федеральному конституционному закону "О Конституционном Суде
Российской Федерации". - М.: Частное право, 2009. 2-е изд.
^Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской
Федерации": комментарий / Отв. Ред. Н.В. Витрук, Л.В. Лазарев, Б.С.
Эбзеев. - М.: Юридическая литература, 1996.
^Далее по тексту эти категории заявителей будут именоваться <<первая>>
и <<вторая>>.
^Далее по тексту в настоящем разделе будут иметься в виду только
определения Конституционного Суда РФ, излагаемые в виде отдельного
документа, без специального на то указания.
^Комментарий к статье 74 в книге: Комментарий к Федеральному
конституционному закону "О Конституционном Суде Российской Федерации"
(под ред. Г.А. Гаджиева). - М.: Норма: Инфра-М, 2012.
^Заявитель нашел в базе справочно-правовой системы <<КонсультантПлюс>>
по ключевым словам <<не нарушают конституционные права заявителя не
отвечает критерию допустимости>> 304 определения Конституционного Суда
РФ с такой же либо аналогичной по смыслу формулировкой.
^С 04.06.2014 года еще и третьему критерию допустимости - подачи
жалобы в срок не позднее одного года после рассмотрения дела в суде.
1
Добавить комментарий: