Предлагаемый вниманию читателей обзор посвящен вопросам рассмотрения Европейским судом по правам человека жалоб, поступающих из Российской Федерации, а также государственных и общественных инициатив, направленных на имплементацию решений, принятых Судом. Обзор подготовлен в рамках проекта "Развитие многофункционального аналитического центра по проблемам демократии и прав человека", осуществляемого Центром "Демос" и его партнерами.
Европейский суд - механизм защиты прав и свобод человека, созданный на основе Европейской Конвенции прав человека и основных свобод (далее Конвенция). Частные лица и организации могут обращаться в этот орган с жалобами на нарушения предусмотренных Конвенцией прав и свобод.
Рассматривая эти обращения, Европейский суд по правам человека выносит решения, в которых определяется приемлемость жалобы, и постановления, в которых жалоба разрешается по существу, то есть признается или не признается нарушение прав человека. Постановления Европейского суда по конкретным делам носят обязательный характер и должны исполняться государствами. При рассмотрении конкретных жалоб Суд оценивает не только фактические обстоятельства конкретного дела, но и анализирует особенности законодательства и правоприменительной практики конкретной страны, ставшие причиной нарушения прав и свобод человека. По этой причине постановления Суда имеют большое значение для совершенствования национальных правовых систем.
Ознакомиться с детальной информацией о деятельности Европейского суда можно на Интернет странице Суда. Текст Конвенции и краткая информация о работе Суда на русском языке доступна на странице http://www.echr.ru/.
Автор: Шепелева Ольга, юрист Центра "Демос".
***
Темы выпуска:
Общие сведения о решениях, принятых Европейским судом в июне 2006 г.
Вопросы реализации права на справедливое судебное разбирательство в гражданском и уголовном процессе: Chebotarev v. Russia и Metelitsa v. Russia.
Рассмотрение вопросов об аресте: Bednov v. Russia, Mamedova v. Russia, Korchuganova v. Russia.
Публикации о Европейском суде по правам человека
***
Общие сведения о решениях, принятых Европейским судом в июне 2006 г.
В июне Суд вынес девять решений о приемлемости и девятнадцать постановлений по существу. Следует отметить, что в подавляющем большинстве случаев вопрос о приемлемости и существо дела рассматривались Судом одновременно . Видимо, в связи с необходимостью ускорить судебное производство, одновременное рассмотрение вопроса о приемлемости и существа дела из исключения превращается в принятую практику.
Из вынесенных в июне постановлений, значительное число касается длительности судебного производства по гражданским делам и вопросов исполнения решений национальных судов. Также в июне Суд вынес несколько постановлений по вопросам об аресте, а и о справедливости судебного разбирательства в гражданских и уголовных делах.
Мы хотим представить читателям не краткие справки по принятым решениям и постановлениям, но детальный анализ этих документов. Однако описание всех важных аспектов девяти решений о приемлемости и девятнадцати постановлений по существу, которые Судом вынес в июне, занимает большой объем. В связи с этим мы решили публиковать материалы за июнь в виде двух выпусков. Этот документ является вторым выпуском обзора. Он содержит анализ постановлений Европейского суда по делам об аресте и о справедливости судебного разбирательства.
В первом выпуске обзора были рассмотрены решения о приемлемости и постановления, касающиеся длительности судебного производства и вопросов исполнения решений национальных судов.
Вернуться к оглавлению
Вопросы реализации права на справедливое судебное разбирательство в гражданском и уголовном процессе: Chebotarev v. Russia и Metelitsa v. Russia.
Дело
Chebotarev v. Russia касалось не только исполнения решения суда по иску заявителя, но и другого важного аспекта права на справедливое судебное разбирательство - устойчивости судебного решения. Житель города Нововоронеж Чеботарев принимал участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Он был признан инвалидом и ему были назначены соответствующие социальные выплаты. В период с 1999 по 2002 годы Чеботарев неоднократно обращался в судебные органы с исками против службы социального обеспечения, требуя пересчета размера выплат. Нововоронежский суд шесть раз выносил решения с пользу заявителя и назначал ему компенсацию за неверный расчет социальных выплат:
• 10 195 рублей 30 августа 2000 года,
• 19 066 рублей 26 февраля 2001 года,
• 7 524 рублей 21 мая 2001 года,
• 10 032 рублей 14 декабря 2001 года;
• 21 227 рублей 17 июня 2002 года;
• 2 508 рублей 10 октября 2002.
Эти решения не были обжалованы и вступили в законную силу, однако долгое время оставались неисполненными. Выплаты по судебным решениям стали производиться только осенью 2003 - весной 2004 года. По утверждению Правительства, исполнение решений по искам заявителя было завершено в июне 2004 года.
В 2000 году заявитель обратился в суд с иском, требуя процентов за просрочку выплаты полагающихся ему пособий. В декабре 2000 года нововоронежский суд удовлетворил исковые требования и назначил заявителю компенсацию в размере 10 806 рублей. Решение не было обжаловано и вступило в силу в январе 2001 года. В октябре 2002 года председатель Воронежского областного суда принес надзорный протест на решение нововоронежского суда. В порядке надзора решение было отменено, а дело направлено на новое рассмотрение. В ноябре 2002 года нововоронежский суд отказал в удовлетворении иска заявителя на том основании, что законодательство не предусматривает выплату требуемых им процентов. В декабре 2002 года это решение было подтверждено в кассационной инстанции - в областном суде.
Правительство не оспаривало, что решения по искам заявителя исполнялись с определенной задержкой. Однако Правительство утверждало, что заявитель утерял статус жертвы и злоупотребил правом на обращения в Европейский суд, так как он отказался принять условия мирового соглашения, предложенного ему в мае 2004 года. Что касается надзорного пересмотра одного из решений в пользу заявителя, Правительство отметило, что решением о пересчете размера пособия от 30 августа 2000 года суд проиндексировал выплаты с учетом изменившихся цен. Поэтому отдельное решение о назначении процентов было ошибочным и его необходимо было исправить в рамках надзорного производства.
Рассматривая вопрос о приемлемости жалобы, Суд не согласился с тем, что заявитель утратил статус жертвы. Суд напомнил, что лицо утрачивает статус жертвы, если национальные власти явным образом или фактически признают нарушение конвенционных прав и предоставят адекватные меры правовой защиты и восстановления нарушенных прав. Суд заметил, что, даже если предположить, что мировое соглашение, предложенное заявителю, содержало признание факта нарушения, - после отклонения соглашения заявителем такая декларация о признании не привела к возникновению каких-либо правовых обязательств со стороны Правительства. Кроме того, Суд не согласился с утверждением, что отказ подписать мировое соглашение представляет собой нарушение права на обращение. По сложившееся практике Суда, отказ начать или продолжить переговоры с Правительством о мирном урегулировании не рассматривается как злоупотребление правом. Суд признал чрезмерным срок исполнения судебных решений по искам заявителя и на этом осн!
овании констатировал нарушение статьи 6 (1) Конвенции и статьи 1 Протокола 1. Суд также констатировал, что, как и в деле Ryabykh v. Russia, окончательное и имеющее обязательную силу судебное решение было отменено по инициативе должностного лица, чья власть инициировать процедуру пересмотра не была ограничена каким-либо сроком. Суд признал, что это нарушило статью 6 (1) Конвенции и статью 1 Протокола 1.
В постановлении по делу
Metelitsa v. Russia рассматривались вопросы справедливого судебного разбирательства применительно к производству по уголовному делу. В сентябре 2001 года заявитель был помещен под стражу в связи с обвинением в причинении телесных повреждений. В декабре 2001 года Назаровский городской суд Красноярского края вынес приговор в отношении заявителя и его подельников и приговорил заявителя к шести годам лишения свободы. 23 декабря 2001 и 24 января 2002 заявитель подал кассационные жалобы. Он сообщал, что подельники оболгали его, что заключение медицинской экспертизы не соответствует версии событий, принятой судом, и что следствие было проведено недостаточно тщательно. Он просил отмены приговора, а также требовал, чтобы его адвокат была приглашена на кассационные слушания. Адвокат заявителя направила кассационную жалобу 25 декабря. В жалобе она указывала на расхождение описания фактов в судебном решении с фактами, установленными в судебном засед!
ании, и требовала переквалификации деяния подзащитного и изменения наказания. 27 декабря заявитель направил ходатайство о пересмотре дела в его отсутствие.
Заявитель утверждал, что ни он сам, ни его адвокат, небыли извещены о дате слушания в кассационной инстанции. По сообщению Правительства, 20 февраля 2000 года вызов в суд был направлен в офис адвоката и по месту заключения заявителя. 5 марта 2002 года Красноярский краевой суд рассмотрел дело в кассационном порядке. Суд утвердил приговор в отношении заявителя, смягчил приговор в отношении обоих его подельников, а одному из них изменил квалификацию деяния. В то время как ни заявителя, ни его адвоката на слушаниях не было, его подельники и их защитники участвовали в судебном заседании. В заседании также принимал участие прокурор. В октябре 2003 года заявитель получил повестку о том, что кассационные слушания назначены на 5 марта 2002 года. Эта повестка была датирована 27 февраля 2002 года.
Заявитель жаловался, что в отношении него было нарушено требование справедливости судебного разбирательства, провозглашаемое в статье 6 (1) Конвенции, и положение статьи 6 (3), которое гарантирует любому, против кого было выдвинуто уголовное обвинение, право защищать себя самостоятельно или при помощи защитника по своему выбору. Правительство сообщало, что заявитель, в отличие от его подельников, которые ходатайствовали о личном присутствии на кассационных слушаниях, просил рассмотреть дело в его отсутствие. Кроме того, и ему, и его адвокату 20 февраля были направлены повестки. В соответствии с нормами действовавшего Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, суд имел право рассматривать дело в отсутствие обвиняемого, если он не явился на слушания, хотя был должным образом уведомлен.
Правительство представило копии двух повесток. Одна из них была адресована в адвокатскую контору в г. Ачинск, а другая - заявителю в СИЗО. Правительство представило также копию требования о конвоировании одного из подельников заявителя. Правительство утверждало, что участие прокурора в кассационных слушаниях не повлияло на право заявителя на защиту: заявитель изложил свои аргументы в кассационной жалобе, кроме того, не имеется данных о том, что прокурор требовал у суда изменить приговор в отношении заявителя. Заявитель в ответ сообщил, что российское уголовно-процессуальное законодательство требует, чтобы повестки в суд направлялись участникам процесса своевременно. Заявитель также указывал, что представленные Правительством копии повесток еще не доказывают, что он и его адвокат были надлежащим образом уведомлены о слушаниях. С точки зрения заявителя, единственным доказательством получения уведомления может считаться удостоверяющая это подпись. Однако Правительство не предс!
тавило расписок, удостоверяющих факт получения повесток. Адвокат заявителя представила в Суд заверенное свидетельство о том, что она не получала повесток, на которые ссылается Правительство. Заявитель направил в Суд список полученной корреспонденции, заверенный администрацией пенитенциарного учреждения, где он содержался. Согласно этому документу, в октябре 2003 года заявитель получил копию письма от 22 апреля 2002, копию повестки о кассационном слушании от 27 февраля 2002 и копию решения кассационного суда от 5 марта 2002 года. Заявитель также сообщил Суду, что утверждения Правительства о том, что прокурор во время кассационных слушаний не делал комментариев по поводу его приговора, не подтверждается какими-либо доказательствами.
Приступая к рассмотрению аргументов сторон, Суд счел нужным напомнить основные положения своего прецедентного права по вопросам о справедливости судебного разбирательства и права на защиту. Во-первых, принцип справедливости судебного разбирательства требует, чтобы обвиняемый имел возможность присутствовать и в полной мере участвовать в судебных заседаниях первой инстанции. Личное присутствие обвиняемого на апелляционных и кассационных слушаниях может не иметь такого значения, даже если суд второй инстанции имеет полномочия пересматривать вопросы факта и права. Для того, чтобы решить этот вопрос, необходимо принимать во внимание особенность процедуры, возможности представить точку зрения защиты, а также перечень вопросов, которые должны быть разрешены судом и их значимость для обвиняемого. Вместе с тем, первостепенной гарантией справедливости судебного разбирательства является обеспечение надлежащей защиты обвиняемого как в суде первой, так и второй инстанции. Равенство сторо!
н, которое является одним из проявлений более широкой концепции справедливого судебного разбирательства, требует состязательности уголовного процесса. Это означает, что и сторона обвинения, и сторона защиты должна иметь возможность ознакомиться с заявлениями и аргументами, представленными другой стороной.
Применяя эти принципы к конкретному делу, Суд отметил, что, согласно российскому законодательству, кассационная процедура подразумевает пересмотр и вопросов факта, и вопросов права. Суд также констатировал, что и заявитель, и его адвокат в своих кассационных жалобах поднимали не только вопросы права, но и вопросы факта: предлагаемая ими версия событий существенно отличалась от версии, представленной подельниками заявителя. Заявитель требовал пересмотра приговора и смягчения наказания. Материалы, представленные сторонами, свидетельствуют, что кассационный суд смягчил наказание обоим подельникам заявителя, которые присутствовали на слушаниях, а отсутствовавшему заявителю наказание смягчено не было. Рассматриваемые кассационной инстанцией вопросы были весьма важны для заявителя, приговоренного к шести годам лишения свободы. По мнению Суда, кассационная инстанция не могла в полной мере проанализировать поставленные перед ней вопросы без непосредственной оценки аргументов заявите!
ля, представленных им лично или посредством адвоката. Кроме того, из представленных документов следует, что прокурор участвовал в кассационных слушаниях. Принимая во внимание тот факт, что заявитель просил рассматривать его кассационную жалобу в его отсутствие и ходатайствовал об участии в слушаниях своего адвоката, государственные органы должны были обеспечить, как минимум, присутствие адвоката на этих слушаниях.
Суд отметил, что копии повесток, представленные Правительством, не имеют почтовых штампов, а Правительство не представило никаких дополнительных доказательств того, что эти повестки действительно были направлены адресатам за две недели до назначенных слушаний. Также не имеется никаких доказательств того, что кассационный суд проверил, были ли должным образом уведомлены о слушаниях заявитель и его адвокат, и рассмотрел вопрос о необходимости отложить слушания. На этом основании Суд признал, что в отношении заявителя было нарушено требование статьи 6 (1) Конвенции, касающееся справедливости судебного разбирательства, и положение статьи 6 (3), которое гарантирует любому, против кого было выдвинуто уголовное обвинение, право защищать себя самостоятельно или при помощи защитника по выбору.
Вернуться к оглавлению
Рассмотрение вопросов об аресте: Bednov v. Russia, Mamedova v. Russia, Korchuganova v. Russia.
В июне Суд принял три постановления, в которых рассматривались различные аспекты реализации права на свободу и личную неприкосновенность, гарантированного статьей 5 Конвенции.
Так, постановление по делу
Bednov v. Russia касается права на судебный пересмотр законности и обоснованности решения о помещении под стражу, гарантируемого статьей 5 (4) Конвенции. Житель Воронежской области Беднов 25 июля 2001 года был арестован по подозрению в грабеже. Через два дня прокурор вынес решение о применении к нему меры пресечения в виде содержания под стражей. Беднов подал несколько жалоб по поводу законности ареста и помещения под стражу: 6 августа в Лискинский районный суд Воронежской области и 7 августа - в областной суд. Также заявитель несколько раз направлял в областной суд ходатайство об освобождении до суда. Администрация СИЗО, в котором находился заявитель, высылала адресатам все жалобы и ходатайства без задержек.
16 августа 2001 года областной суд направил одну из жалоб заявителя в суд железнодорожного района г. Воронеж. По сообщению Правительства, 23 августа 2001 года областной суд направил заявителю письмо, разъясняющее вопросы подсудности жалоб на арест. По сообщению заявителя, 27 августа он получил из областного суда уведомление о том, что его жалобы были переданы в Лискинский районный суд. 31 августа областной суд переслал какие-то из жалоб заявителя в Лискинский районный суд. 7 сентября 2001 года заявитель был переведен в другой следственный изолятор. А 11 сентября следственные органы направили в суд Железнодорожного района материалы, касающиеся вопроса о помещении заявителя под стражу. Лискинский районный суд 20 сентября направил в суд Железнодорожного района какие-то из жалоб заявителя. Лискинский суд указал, что жалобы должен рассматривать Железнодорожный суд, так как заявитель содержится в учреждении на территории, подведомственной этому суду. Из Лискинского суда материалы !
поступили в Железнодорожный суд 24 сентября. 26 сентября 2001 года администрация СИЗО уведомила Железнодорожный суд о том, что не может доставить заявителя на слушания, так как заявитель переведен в Лискинский район. Видимо, в данном случае речь шла о слушаниях по жалобам заявителя на содержание под стражей. В связи с этим 2 октября Железнодорожный суд направил жалобы в Лискинский суд. 3 октября администрация СИЗО вновь уведомила Железнодорожный суд о том, что не может доставить заявителя на слушания, так как заявитель переведен в Лискинский район. 30 октября Лискинский суд признал заявителя виновным в краже и приговорил его к четырем годам и шести месяцам лишения свободы. Суд зачел время, проведенное заявителем под стражей, в срок отбытия наказания. В марте 2002 года областной суд утвердил решение Лискинского суда.
Комментируя жалобу, Правительство утверждало, что 23 августа 2001 года областной суд направил заявителю письмо, разъясняющее вопросы подсудности жалоб на арест. Но даже после этого заявитель направлял жалобы в Железнодорожный и в Лискинский суды, которые не имели компетенции рассматривать их. Правительство также утверждало, что Лискинский суд не рассмотрел жалобы заявителя в связи с тем, что 30 октября в отношении него был вынесен обвинительный приговор. На этих основаниях Правительство требовало признать жалобу Беднова необоснованной. Правительство также сообщило о невозможности проверить, подавал ли заявитель жалобы в областной суд, так как все документы за 2001 год были уничтожены в связи с истечением сроков хранения.
Прежде чем перейти к рассмотрению материалов дела, Суд напомнил, что статья 5 (4) Конвенции гарантирует задержанным и арестованным возможность судебной оценки законности ареста с точки зрения процессуальных и материальных норм. Положения этой статьи подразумевают быстрое вынесение решения и освобождение заявителя, если будет установлено, что арест не соответствует требованиям закона.
Суд отметил, что в данном деле заявитель в период с 25 июля по 30 октября 2001 года подал шесть жалоб, касающихся законности помещения под стражу и возможности освобождения до суда. Ни одна из этих жалоб так и не была рассмотрена судебными органами. Суд обратил внимание на утверждения Правительства о том, что заявитель направлял жалобы в Жедезнодорожный и в Лискинский суды, которые не имели компетенции рассматривать их. Суд отметил, что из материалов дела следует, что только первую жалобу заявитель направил в Лискинский суд, а остальные он посылал в областной суд. При этом жалобы заявителя несколько раз пересылались из одного суда в другой. Европейский суд пришел к выводу, что национальные судебные органы не смогли разрешить вопрос о юрисдикции. Суд также отметил, что утверждение Правительства о том, что Лискинский суд не стал рассматривать жалобы заявителя в связи с тем, что по его делу был вынесен обвинительный приговор, означает, что Лискинский суд был компетентен рассмат!
ривать эти жалобы. А это противоречит предыдущим утверждениям Правительства о том, что Лискинский суд такой компетенции не имел. Кроме того, по мнению Суда, тот факт, что заявитель был признан виновным, в принципе не может оправдать отказ в рассмотрении его жалоб на законность ареста и содержания под стражей. На этом основании Суд признал, что в отношении заявителя была нарушена статья 5 (4) Конвенции.
В июне Суд вынес постановление по делу Mamedova v. Russia. Как и постановление по делу
Khudoyorov v. Russia, оно касалось условий содержания под стражей в СИЗО г. Владимир, а также практики владимирских судов по вопросам об аресте и содержании под стражей. Если аргументы Суда по вопросу об условиях содержания не отличаются от аргументов по аналогичным делам, то его анализ практики принятия решений об аресте заслуживает внимания.
Заявительница жаловалась на нарушение статьи 5 (3) Конвенции, которое гарантирует быстрое судебное разбирательство или освобождение до суда. Правительство в ответ указывало, что содержание заявительницы под стражей было обоснованным, так как она обвинялась в тяжком преступлении -мошенничестве в особо крупных размерах. Бывший ее сообщником муж скрылся, в связи с этим были основания подозревать, что заявительница также скроется от следствия и суда в случае освобождения. Наличие угрозы, что заявительница будет оказывать давление на свидетелей и уничтожать доказательства, подтверждается телефонным разговором заявительницы с неустановленным лицом: заявительница предупреждала неизвестного о готовящемся милицейском рейде и советовала уничтожить документы. Правительство указывало, что продление срока содержания заявительницы под стражей связано с тем, что ее дело было сложным. Кроме того, она сама затягивала расследование, отказываясь давать показания и предоставлять образцы своег!
о почерка, подписи и речи. Заявительница не отрицала, что ее первоначальный арест был обоснованным, однако указывала на то, что период ее нахождение под стражей до суда был необоснованно долгим. Она утверждала, что ее дело не было сложным, что отказ от дачи показаний - ее право предусмотренное законом. Заявительница также сообщала, что утверждение властей о том, что она могла скрыться, необоснованно, поскольку она имела двоих малолетних детей и постоянную работу. Кроме того, ее задержание произошло после проведения обыска в ее квартире, следовательно, если бы у нее было намерение скрыться, она имела время, чтобы это сделать. Кроме того, заявительница утверждала, что не могла уничтожить доказательства, потому что ее квартира и ее офис были обысканы и все находившиеся там документы были изъяты и приобщены к материалам дела. Что касается записи телефонного разговора, на которую ссылается Правительство, то она не оценивалась национальными судами и не использовалась ими как ар!
гумент для продления ареста.
Суд отметил, что заявительница была арестована 23 июля 2004 года и освобождена 4 августа 2005 года. Таким образом, она находилась под стражей около года. Суд отметил, что стороны не оспаривают обоснованности первоначального решения об аресте заявительницы. Наличие обоснованных подозрений в причастности к преступлению может являться основанием для продления содержания под стражей. Однако по истечению определенного периода времени одного этого основания становится недостаточно. Необходимо проверить, имелись ли у судебных органов другие основания для того, чтобы продлить содержание под стражей, и были ли эти основания релевантными и достаточными. Кроме того, требуется установить, отнеслись ли судебные органы с должной тщательностью к рассмотрению вопроса о продлении ареста.
Суд отметил, что национальные судебные инстанции, рассматривавшие вопрос о продлении срока содержания заявительницы под стражей, постоянно рассматривали тяжесть выдвинутого против нее обвинения как основной фактор для оценки риска побега или продолжения преступной деятельности со стороны заявительницы. Суд констатировал, что тяжесть потенциального наказания является одним из оснований для подозрений в возможности побега и повторного совершения преступлений. Однако, по мнению Суда, необходимость продления ареста не может оцениваться абстрактно, с учетом исключительно тяжести предъявленного обвинения. Обвинение и, соответственно, потенциальное наказание, которое может быть назначено обвиняемому, формулируется прокуратурой. Причем судебные органы не контролируют, насколько собранные доказательства подкрепляют выдвинутое обвинение. В связи с этим Суд счел необходимым проверить, установили ли национальные инстанции наличие конкретных фактов, указывающих на то, что в случае освобо!
ждения заявительница скрылась бы, воспрепятствовала правосудию или продолжила бы преступную деятельность. Суд констатировал, что национальные судебные органы основывали свое предположение о возможности побега заявительницы на том факте, что ее подельник скрылся. По мнению Суда, поведение подельников не может быть решающим фактором для оценки риска побега арестованного. Этот риск должен оцениваться исходя из индивидуальных обстоятельств арестованного. В данном деле национальные судебные органы не указали никаких особенностей характера или поведения заявительницы, которые указывали бы на вероятность побега. Заявительница, напротив, указывала на конкретные обстоятельства, которые ставили под сомнение ее возможность скрыться от правосудия. Однако судебные органы не анализировали и не оспаривали аргументов заявительницы о том, что она ранее не привлекалась к уголовной ответственности, что во Владимире у нее есть постоянное место жительства и работы, что у нее двое малолетних д!
етей и тяжело больной отец. Суды не принимали во внимание и того факта
, что заявительница имела возможность скрыться до своего ареста, однако не воспользовалась этим. На этом основании Суд пришел к выводу, что национальные судебные органы не смогли установить угрозы побега заявительницы.
Суд подчеркнул, что статья 5 (3) Конвенции требует от государства рассматривать возможность применения мер, альтернативных аресту. В данном деле в течение всего срока содержания заявительницы под стражей компетентные органы не рассматривали вопрос о возможности обеспечить явку заявительницы в суд посредством применения более мягких мер, несмотря на то, что адвокаты заявительницы неоднократно просили отпустить ее под залог или под подписку о невыезде. Более того, в своих решениях национальные судебные органы не объясняли, почему нельзя применить к заявительнице более мягкие меры пресечения. Это упущение кажется необъяснимым, поскольку новый российский уголовно-процессуальный кодекс положительно требует от судов рассматривать возможность применения к обвиняемым мер, альтернативных аресту.
Суд также отметил, что в начальный период содержания заявительницы под стражей опасение, что она будет уничтожать доказательства, было оправданным. Но после того, как сбор доказательств по делу закончился, это основание для продления ареста исчезло. Более того, национальные суды не дали никаких объяснений тому, что риск уничтожения доказательств существует. Суд отметил, что Правительство ссылалось на запись телефонного разговора заявительницы, однако не стал учитывать это доказательство, потому что национальные инстанции его не рассматривали. Суд подчеркнул, что он не имеет права подменять национальные суды, которые принимали решение об аресте, давая свою собственную оценку фактам.
Суд констатировал, что решения о продлении срока содержания заявительницы под стражей не учитывали ее персональную ситуацию. В большинстве решений суды использовали одну и туже обобщенную формулу. Более того, в двух решениях о продлении срока содержания под стражей не указывается вообще никаких оснований для этого, но просто констатируется, что заявительница должна остаться под арестом. Это формулировка поражает, поскольку к моменту вынесения этих решений заявительница уже провела в СИЗО год, а следствие по ее делу было закончено. Суд обратил внимание на то, что в одном из решений о продлении срока содержания заявительницы под стражей областной суд постановил, что нет необходимости заслушивать мнение сторон относительно материалов, представленных прокуратурой в поддержку ходатайства о продлении ареста. В связи с этим решением Европейский Суд счел нужным напомнить, что в соответствии со статьей 5 (3) Конвенции, должностное лицо обязано заслушать обвиняемого, чтобы оценить вс!
е факторы в пользу или против продления срока ареста. Суд также счел нужным отметить, что национальные судебные органы ни на каком этапе не рассматривали вопрос о том, соответствует ли срок содержания заявительницы под стражей требованию разумности, хотя рассмотрении этого вопроса было особенно необходимым после того, как заявительница провела в заключении многие месяцы.
Суд счел, что, не дав оценку конкретным обстоятельствам и уклонившись от рассмотрения вопроса об альтернативных мерах пресечения, национальные судебные органы продляли срок содержания заявительницы под стражей в отсутствие релевантных и достаточных оснований. Суд счел, что в такой ситуации вопрос о сложности дела заявительницы уже не имеет значения. Однако Суд счел нужным выразить свое несогласие с утверждением Правительства о том, что отказ заявительницы давать показания замедлил производство по делу и что заявительница несет за это ответственность. Суд указал, что заявительница не была обязана сотрудничать со следствием и что нельзя обвинять ее в том, что она воспользовалась правом на молчание. С точки зрения Суда, ответственность за сбор доказательств и проведение следствия в разумные сроки лежит на органах уголовного преследования.
Кроме жалобы на чрезмерный срок содержания под стражей до суда, заявительница указывала на нарушение статьи 5 (4) Конвенции, которая гарантирует задержанным возможность судебной оценки законности ареста. В частности, заявительница указывала, что ей отказали в возможности присутствовать на слушаниях по обжалованию одного из судебных решений о продлении срока содержания под стражей. Она также отмечала, что суды слишком медленно рассматривали четыре ее жалобы на содержание под стражей. Правительство утверждало, что российское законодательство гарантирует только право осужденного участвовать в кассационном пересмотре приговора. Следовательно, отказ был дан заявительнице законно. Кроме того, ее позиция была представлена в кассационной жалобе, а на слушаниях присутствовали ее адвокаты. Также Правительство сообщило, что заявительница присутствовала лично на одном из последующих кассационных слушаний по вопросу об аресте. Кроме того, заявительница не выдвигала требования об участ!
ии в последующих аналогичных слушаниях. Заявительница оспаривала доводы Правительства. Она подтвердила присутствие адвокатов на слушаниях, но указала, что ее личное участие, тем не менее, было необходимо, так как она хотела описать плохие условия содержания под стражей. Тот факт, что ей разрешили принять участие в одном из последующих кассационных слушаний, по мнению заявительницы, указывает на произвольный подход к рассмотрению ее ходатайств. Что касается всех прочих последующих слушаний, то она не стала настаивать на участии в них из-за плохих условий транспортировки из СИЗО в суд.
Европейский Суд отметил, что слушания по вопросу о содержании под стражей должны давать возможность подозреваемому или обвиняемому высказать свою точку зрения лично или через представителя. В данном случае присутствие заявительницы требовалось, несмотря на участие в слушаниях ее адвокатов. Эти кассационные слушания касались законности и обоснованности самого первого судебного решения о помещении заявительницы под стражу и поэтому были особенно важными. Только лично заслушав заявительницу, судьи могли составить представление об особенностях ее поведения и характера. В данной ситуации это было особенно важно, потому что в решении кассационной инстанции содержится ссылка на характер заявительницы. Кроме того, заявительница хотела довести до сведения судебного органа свою персональную ситуацию, а именно - условия, в которых она содержалась. Адвокаты не могли адекватно описать условия содержания заявительницы. В связи с этим Суд установил нарушение статьи 5 (4) Конвенции.
По вопросу о скорости рассмотрения жалоб заявительницы на арест и продление срока содержания под стражей Правительство сообщало, что суды выносили решения в сроки, установленные законом. Заявительница подчеркивала, что быстрое рассмотрение жалоб имело для нее большое значение, потому что под вопросом была ее свобода, и она содержалась в плохих условиях. Суд отметил, что национальные инстанции рассматривали жалобы в период от двадцати шести до тридцати шести дней, причем заявительница не производила никаких действий, которые могли бы задержать рассмотрение ее жалоб. Суд указал, что эти сроки не соответствуют требованием быстроты, установленным в его прецедентном праве, и также констатировал нарушение статьи 5 (4) Конвенции.
В июне Суд также рассмотрел вопросы о длительности досудебного содержания под стражей и об обоснованности ареста в деле
Korchuganova v. Russia. Корчуганова, арестованная по подозрению в организации заказного убийства, находилась под стражей пять лет до момента вынесения приговора по ее делу. Суд дважды возвращал ее дело в прокуратуру, а когда дело поступило в суд в третий раз, судебное разбирательство откладывалось из-за производства дополнительной экспертизы, а также по просьбе самой заявительницы.
Заявительница считала, что часть времени она содержалась под арестом без законных оснований - т.е. была нарушена статья 5 (1) Конвенции, - а общий период ее содержания под стражей до суда не соответствовал требованиям статьи 5 (4) Конвенции.
Суд пришел к выводу, что заявительница в течение четырех месяцев содержалась под стражей в нарушение российского законодательства. Процессуальные нормы, действовавшие в тот период времени, разрешали продлять срок содержания под стражей на время расследования до восемнадцати месяцев. Допускалось дополнительное продление ареста судом еще на шесть месяцев, в случае если обвиняемому требуется дополнительное время для изучения материалов дела. Продление срока содержания под стражей еще на один месяц допускалось в случае возвращения дела в прокуратуру на доследование. Несмотря на то, что национальный закон не предусматривал возможности для дальнейшего продления срока содержания под стражей в связи с ознакомлением обвиняемого с материалами дела, компетентные органы дважды продляли арест заявительницы на два месяца. Таким образом, в течение четырех месяцев заявительница содержалась под стражей незаконно, что не соответствует статье 5 (1) Конвенции.
Суд также обнаружил, что после очередной передачи дела заявительницы на судебное рассмотрение решение о продлении срока ее содержания под стражей не было вынесено. В течение трех месяцев заявительница содержалась под стражей без санкции компетентного органа, просто на том основании, что ее дело было передано в суд. Этот период также был признан несоответствующим статье 5 (1) Конвенции. Вместе с тем срок содержания заявительницы под стражей в период с начала разбирательства ее дела судом до вынесения приговора, был признан соответствующим требованиям статьи 5 (1) Конвенции. Районный суд, рассматривавший дело, четыре раза выносил решение о продлении ареста. Новый уголовно-процессуальный кодекс, который на тот момент вступил в силу, давал районному суду такую возможность.
Общий срок содержания заявительницы под стражей до суда был признан не соответствующим статье 5 (3) Конвенции, которая гарантирует быстрое судебное разбирательство или освобождение до суда. Европейский суд обнаружил в отношении национальных властей к вопросу о содержании заявительницы под стражей те же недостатки, что и в деле
Mamedova v. Russia. А именно: обоснование необходимости дальнейшего содержания под стражей исключительно тяжестью обвинения; отсутствие указаний на какие-либо конкретные факторы, подтверждающие необходимость продления ареста; игнорирование вопроса о возможности применения других мер пресечения, а также отсутствие должного внимания к индивидуальным обстоятельствам заявительницы.
Вернуться к оглавлению
Публикации о Европейском суде по правам человека
Уральский центр конституционной и международной защиты прав человека общественного объединения "Сутяжник" представляет шестую книгу из серии "Международная защита прав человека". Все издания серии "Международная защита прав человека" адресованы юристам неправительственных организаций, адвокатам, судьям, преподавателям и студентам юридических вузов и факультетов, а также всем тем, кто интересуется вопросами применения международных норм по защите прав человека в российских судах и Европейском суде по правам человека. Книги в мягком переплете распространяются бесплатно и доступны в электронном виде на сайте общественного объединения "Сутяжник".
Редактор серии — Сергей Иванович Беляев, президент ОО "Сутяжник", ректор негосударственного образовательного учреждения "Академия по правам человека".
Перечисленные ниже выпуски серии, а также другие книги, изданные ОО "Сутяжник", вы можете бесплатно заказать, а также получить доступ к их электронным копиям в библиотеке ОО "Сутяжник" на сайте:
www.sutyajnik.ru
Выпуски серии
Европейский суд по правам человека: правила обращения и судопроизводства
Эта книга открывает серию "Международная защита прав человека". В ней рассматриваются процессуальные вопросы обращения в Европейский суд, критерии приемлемости жалобы, порядок рассмотрения дела в Европейском суде, вопросы дружественного урегулирования, справедливой компенсации и контроля за исполнением решений Суда. Авторами глав издания являются Милан Блашко, член Секретариата Европейского суда по правам человека, и Михаил Лобов, советник по правовым вопросам Отдела исполнения решений Европейского суда. Книга издана под общей редакцией Анны Валентиновны Деменевой, юриста Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", и Борислава Петранова, на тот момент юриста Международного центра юридической защиты прав человека "Интерайтс".
Европейский суд по правам человека: правила обращения и судопроизводства: Сб. ст. и док. / под общ. ред. А. В. Деменевой, Б. Петранова. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2001. — (Междунар. защита прав человека; Вып. 1) — 210 с. — ISBN 5-7525-1004-Х.
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Европейские стандарты права на справедливое судебное разбирательство и российская практика
В этом выпуске серии "Международная защита прав человека" рассматриваются стандарты права на справедливое судебное разбирательство, установленные статьей 6 Европейской конвенции о защите прав человека и получившие свое развитие в решениях Европейского суда по правам человека, проводится анализ соответствия российских правовых реалий указанным стандартам.
Авторами глав являются Джереми Мак-Брайд, председатель совета директоров Международного центра юридической защиты прав человека "Интерайтс",директор программы "Теория и практика прав человека" Бирмингемского университета (Великобритания), Анна Валентиновна Деменева и Елена Юрьевна Гончарова, юристы Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", Светлана Расимовна Мухамбетова, юрист общественного фонда "Правоборец". Книга выпущена под общей редакцией А. В. Деменевой.
Европейские стандарты права на справедливое судебное разбирательство и российская практика / под общ. ред А. В. Деменевой. — Екатеринбург: Изд-во "Чароид", 2003. — (Междунар. защита прав человека; Вып. 2) — 240 с. — ISBN 5-7525-1229-8.
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Право на свободу и личную неприкосновенность: европейские стандарты и российская практика
В третьей книге серии рассматриваются стандарты защиты права на свободу и личную неприкосновенность, гарантированные статьей 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, проводится анализ соответствия российского законодательства и практики указанным стандартам, дается обзор дел о нарушении статьи 5 Конвенции, рассмотренных Европейским судом в отношении Российской Федерации и других государств, ратифицировавших Европейскую конвенцию.
В авторский коллектив вошли Джереми Мак-Брайд, председатель Международного центра юридической защиты прав человека "Интерайтс", директор программы "Теория и практика прав человека" Бирмингемского университета (Великобритания), Антон Леонидович Бурков, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", магистр международного права (Эссексский университет, Великобритания), Анна Валентиновна Деменева, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", магистр международного права. Книга издана под общей редакцией А. В. Деменевой.
Право на свободу и личную неприкосновенность: европейские стандарты и российская практика / под общ. ред. А. В. Деменевой. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2005. — (Междунар. защита прав человека; Вып. 3) — 200 с. — ISBN 5-7525-1353-7.
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Право на жизнь, запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания: европейские стандарты, российское законодательство и правоприменительная практика.
Это издание - четвертая книга серии. В нем рассматриваются стандарты защиты права на жизнь, запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания, гарантированные статьями 2 и 3 Европейской конвенции о защите прав человека; проводится анализ соответствия российского законодательства и правоприменительной практики указанным стандартам; дается обзор дел, рассмотренных Европейским судом в отношении Российской Федерации и других государств, ратифицировавших Европейскую конвенцию, о нарушении статей 2 и 3 Конвенции.
В авторский коллектив вошли Кевин Бойл, профессор права (Центр по правам человека Эссексcкого университета, Великобритания); Людмила Михайловна Чуркина, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", соискатель Уральской государственной юридической академии; Анна Валентиновна Деменева, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", магистр международного права, аспирант Уральской государственной юридической академии; Борис Геннадьевич Лабунец, старший преподаватель кафедры международного права Тюменского государственного университета. Книга вышла под редакцией Л. М. Чуркиной и под общей редакцией С. И. Беляева, президента ОО "Сутяжник".
Право на жизнь, запрет пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания: европейские стандарты, российское законодательство и правоприменительная практика / под ред. Л. М. Чуркиной; под общ. ред. С. И. Беляева. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2005. — (Междунар. защита прав человека; Вып. 4). — 244 с. — ISBN 5-7525-1361-8.
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Обязательства государств-участников Европейской конвенции о защите прав человека по исполнению постановлений Европейского суда
В пятой книге из серии "Международная защита прав человека" рассмотрены следующие вопросы: обязательная сила постановлений международных судебных органов для государств- участников Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в частности для России (международное и внутринациональное регулирование); обязательный характер решений Европейского суда по правам человека и практика исполнения постановлений; нормативное обоснование обязательности решений Европейского суда по правам человека для государств — участников Европейской конвенции и обязательства по исполнению решений Европейского суда; практика исполнения постановлений Европейского суда по правам человека в европейских государствах и их влияние на национальные правовые системы; последствия постановлений Европейского суда по правам человека, вынесенных в отношении Российской Федерации (состоявшиеся решения и модель эффективного взаимодействия прецедентного права Европейского суда и российской правовой си!
стемы).
В авторский коллектив вошли Чуркина Людмила Михайловна, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", соискатель Уральской государственной юридической академии; Деменева Анна Валентиновна, юрист Уральского центра конституционной и международной защиты прав человека ОО "Сутяжник", магистр международного права, аспирант Уральской государственной юридической академии. Книга издана под редакцией Л. М. Чуркиной и под общей редакцией С. И. Беляева, президента ОО "Сутяжник".
Обязательства государств-участников Европейской конвенции о защите прав человека по исполнению постановлений Европейского суда / под ред. Л. М. Чуркиной; под общ. ред. С. И. Беляева. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2005. — (Междунар. защита прав человека; Вып. 5). — 143 с. — ISBN 5-7525-1499-1
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России
Общественное объединение "Сутяжник" подготовило шестую книгу серии "Международная защита прав человека" - "Применение Европейской конвенции по правам человека в российских судах". Книга представляет собой учебное и справочное пособие по непосредственному применению Конвенции о защите прав человека и основных свобод в российском судебном процессе. В нем рассматриваются вопросы места Конвенции в правовой системе Российской Федерации, существующий правовой механизм ее применения, анализируется накопившаяся российская судебная практика по применению Конвенции. Практикующие юристы делятся опытом и дают рекомендации по использованию Конвенции в гражданском, уголовном и административном судебном процессе. В книгу включены необходимые для успешного применения Конвенции российские и международные правовые документы, в том числе ранее не переведенные на русский язык и не опубликованные в российских источниках рекомендации Комитета министров Совета Европы.
В авторский коллектив вошли Бурков А. Л., к.ю.н., магистр международного права (Эссексский университет), докторант факультета права Кембриджского университета, юрист ОО "Сутяжник"; Чуркина Л. М., соискатель Уральской государственной юридической академии, стажер Секретариата Комитета министров Совета Европы, юрист ОО "Сутяжник"; Деменева А. В., магистр международного права, аспирант Уральской государственной юридической академии, стажер аппарата Уполномоченного по правам человека Свердловской области, юрист ОО "Сутяжник"; Владислав Быков, юрист газеты "Ведомости". Под редакцией Буркова А. Л.
Учебное пособие открывается предисловием Председателя Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Памфиловой Э. А.
На сайте ОО "Сутяжник" вы можете ознакомиться с содержанием книги, ее предисловием, введением, и с полным ее текстом (формате PDF). Также можно оформить
заказ на книгу
Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России / Под ред. А. Л. Буркова. ― Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2006. ― 264 с. (Междунар. защита прав человека; Вып. 6). ISBN 5-7525-1570-X.
См.
сайт www.sutyajnik.ru
Другие обзоры практики Европейского суда по российским делам
Другие материалы о взаимодействии России и Европейского суда
